Сретенье, до которого осталось всего восемь дней…

Кроу нахмурился. Что-то в этой дате настораживало его, причем сам религиозный праздник тут был ни при чем. В голове Титуса зашевелились смутные воспоминания.

Канун Сретенья. Предначертанная дата.

Титус вздрогнул.

Предначертанная дата. Предначертанная для чего? И откуда к нему в голову закралась эта мысль? Увы, остались только слова, которые осели где-то в глубинах его подсознания.

Титус подергал ящики стола. Все как один на замке и никакого ключа. Неожиданно Титус ощутил на себе чей-то взгляд. Он резко обернулся и оказался лицом к лицу с портретом Карстерса, висевшим вместе с другими на противоположной стене. В зловещем полумраке кабинета ему показалось, будто глаза старика горели злобным огнем.

Остаток дня прошел тихо, без происшествий. Титус еще раз сходил к окну в задней стене дома, вновь попытался его открыть, однако сумел удалить лишь очередной слой засохшей старой краски. Остаток времени прошел в отдыхе, если не считать часа, который он посвятил книгам Карстерса, чтобы изобразить хотя бы видимость работы.

Примерно в половине пятого пополудни Кроу услышат, как к дому подъехала машина. Подойдя к задернутому шторой окну, он увидел, как по дорожке шагает Карстерс. Втерев в глаза едкое масло, Титус опять уселся за рабочий стол и принял обычную позу — ссутулился и втянул голову в плечи. Карстерс первым делом направился в библиотеку и после стука вошел.

— А, мистер Кроу! Как обычно, за работой?

— Ну, не совсем, — ответил Титус осипшим голосом и оторвал глаза от записной книжки. — Боюсь, мне не хватает сил. А может, я просто подустал. Но ничего, это пройдет.

Карстерс, судя по всему, был рад его словам.

— Да-да, разумеется, пройдет. Хватит работать, мистер Кроу, лучше пойдемте ужинать. У меня сегодня разыгрался аппетит. Не составите мне компанию?

Не найдя повода для отказа, Титус последовал вслед за хозяином дома в столовую. Однако стоило им переступить порог, как ему вновь вспомнился обнаруженный там червь, и аппетит как рукой сияло.

— Я еще не слишком проголодался, — промямлил он.

— Вот как? — удивился Карстерс. — В таком случае поужинаем позже. Однако я уверен, что вы не откажетесь пропустить стаканчик-другой вина. Что скажете?

Титус уже было отказался, однако тотчас вспомнил, что этого делать никак нельзя. Ни при каких обстоятельствах! Карстерс принес из кладовой бутылку, откупорил и налил до краев два стакана.

— За вас, мистер Кроу — произнес он. — Вернее, за нас с вами.

Не видя для себя иного выхода, Титус поднял стакан и выпил…

По всей видимости, в планы Карстерса не входило на этом останавливаться. За первым стаканом последовал второй, за вторым третий. Вскоре у Титуса все поплыло перед глазами. Лишь тогда он нашел в себе силы сказать, что устал и хотел бы прилечь. Карстерс, однако, всунул-таки ему в руки бутылку с недопитым вином и вкрадчиво посоветовал допить содержимое на сон грядущий.

Допивать зелье Титус, однако, не стал, а вылил в сад. После этого он, шатаясь, дошел до ванной, где выпил побольше воды, чтобы его вырвало. Затем, стараясь ступать как можно тише, юноша добрел до библиотеки и замкнул за собой дверь.

Он надеялся, что в желудке у него теперь почти не осталось вина. Однако его излюбленным лекарством от всех скорбей всегда был кофе. Юноша сварил себе целый чайник бодрящего напитка — черного, без сливок или молока — и опустошил его до последней капли. Затем он вновь вернулся в ванную, искупался и напоследок обдал себя холодным душем. Только тогда Кроу с удовлетворением отметил, что действие коварного зелья заметно ослабло.

Эти старания отняли у него последние силы, и к восьми вечера он вновь ощущал себя усталым и разбитым. Решив, что заслужил отдых, Титус удалился в свой альков с томом «De Vermis Mysteriis». Не прошло и двадцати минут, как он уже клевал носом над страницами фолианта, не в силах побороть овладевшую им сонливость. Судя по всему, то вино, что осталось у него в желудке, делало свое дело, хотя и не столь быстро. Единственная надежда была на то, что хороший сон поможет окончательно вывести эту дрянь из организма.

Зевая и засыпая на ходу, он поставил том на полку, после чего вернулся к постели и в буквальном смысле рухнул в нее. Так он и уснул — уткнувшись лицом в подушку и раскинув в стороны руки. В такой позе он проспал четыре часа.

Сон растворялся медленно. Постепенно до Титуса дошло, что кто-то зовет его по имени. А еще он ощутил прикосновение чего-то холодного. Затем ему вспомнились события вчерашнего вечера, и его мысли тотчас пришли в движение. Он слегка приоткрыл глаза и присмотрелся. Рядом с его кроватью стояли две фигуры. Однако инстинкт подсказывал ему, что если повернуть голову, то он увидит и других, и лишь неимоверным усилием воли ему удалось удержаться оттого, чтобы вскочить на ноги.

Вновь раздался голос — голос Карстерса, однако на сей раз он обращался не к нему, а к тем, кто застыл возле его кровати:

— Я опасался, что вино стало менее действенным… очевидно, напрасно. Друзья, я пригласил вас сюда для того, чтобы продемонстрировать торжество моей воли над сознанием и телом Титуса Кроу. В эти выходные мы его отпускать не будем, ибо близится срок. Не хотелось бы, чтобы с ним что-то произошло.

— И нам тоже, Хозяин, — раздался голос, показавшийся Титусу знакомым. — Ибо…

— Ибо в таком случае я буду вынужден остановить выбор на ком-то другом, я тебя правильно понял, Даррелл? Мне понятно, почему ты хочешь, чтобы все прошло гладко. Однако ты слишком высокого мнения о себе, Даррелл! Ты не годишься быть вместилищем!

— Хозяин, я лишь… — запротестовал было тот, кого звали Даррелл.

— Тише, — оборвал его Карстерс, — и смотрите в оба!

Затем он вновь обратился к Титусу, и голос его зазвучал глубоко и звучно:

— Титус Кроу, это лишь сон, самый обыкновенный сон. Тебе нечего бояться, поверь мне. Ведь это только сон. Перевернись на спину, Титус Кроу.

Титус, к который к этому моменту окончательно проснулся — ум его был ясен, отчего он сделал вывод, что антигипнотическая терапия Гарри Таунли действует безотказно, — заставил себя медленным, томным движением выполнить распоряжение Карстерса. С полузакрытыми глазами он перевернулся, расслабился и положил голову на подушку.

— Отлично! — прокомментировал Карстерс. — Вот так и надо. А теперь спи, Титус Кроу, спи, и пусть тебя посещают сны.

— Похоже, что все идет, как задумано, — подал голос тот, кого звали Гарбеттом.

— О да, все прекрасно. Его число подтвердилось, и по мере того, как приближается урочный час, он все сильнее попадает под мои чары. А сейчас мы проверим, получится ли у нас что-нибудь еще, кроме как командовать простыми движениями. Давайте посмотрим, сумеем ли мы заставить его говорить. Мистер Кроу, вы меня слышите?