— Ну, кто бы там ни засел, они давно уже надышались вакуумом, — перебил их Амос. — Пойдем посмотрим?

Никто не сказал «да», но все проплыли к люку. Он был открыт. Темнота за ним казалась более плотной, более зловещей, более одушевленной, чем остальной корабль, — но это всего лишь воображение Миллера шутило с ним шутки. Он задержался, попробовал вызвать образ Джули, но она не пришла.

Он вплыл в машинный зал, как в пещеру. Миллер видел лучи фонарей, скользящие по стенам и панелям в поисках механизма контроля — живого или такого, который еще можно было оживить. Свой луч он нацелил в глубь зала, и темнота поглотила его.

— Нашел батареи, кэп, — позвал Амос. — И… похоже, что реактор заглушен. Намеренно.

— Ты мог бы его включить?

— Надо бы провести диагностику, — ответил Амос. — У них могли быть причины его вырубить, и мне не хочется проверять на себе — какие.

— Разумная мысль.

— Но я могу хотя бы включить… вот… давай, ублюдок!

По всей палубе засияли бело-голубые огни. На полсекунды Миллер ослеп. Вместе с возвращающимся зрением нарастало смятение. Ахнула Наоми, вскрикнул Холден. Из сознания Миллера тоже рвался вопль, и он усилием воли загнал его обратно. Это просто место преступления. Это обычные тела.

Только это были не тела.

Реактор стоял перед ним, замерший, мертвый. Его окружал слой человеческой плоти. Миллер узнавал руки, ладони с пальцами, растопыренными так широко, что больно было смотреть. Длинная змея выгнутого позвоночника, ребра, торчащие веером, как лапки мерзкого насекомого. Он пытался понять, что видит. Ему и раньше доводилось смотреть на расчлененные тела. Он узнавал в длинном мотке скрученных веревок человеческие внутренности. Он видел расширение кишечника, переходящего в прямую кишку. Проглянули характерные очертания черепа.

Но среди знакомой анатомии смерти и расчлененки виднелось иное: спирали раковины наутилуса, толстые пучки мягких черных волокон, бледный клок чего-то, похожего на кожу, прорезанную дюжиной жаберных щелей, полуоформленные конечности, напоминавшие одновременно ноги насекомого и эмбриона, — но не являвшиеся ни тем, ни другим. Застывшая мертвая плоть окружала реактор, как кожура апельсина. Команда корабля-невидимки. А может быть, и «Скопули».

Тела всех, кроме Джули.

— Н-да, — промычал Амос. — Это займет больше времени, чем я думал, кэп.

— Ничего, — сказал Холден. Его голос в динамике рации дрожал. — Не надо тебе этим заниматься.

— Да что там. Если все это мерзкое дерьмо не пробило обшивку, реактор должен быть в порядке.

— А тебе это не… помешает? — спросил Холден.

— Честно говоря, кэп, я об этом не думаю. Дай мне двадцать минут, я скажу тебе, получим мы питание отсюда, или придется тянуть кабель с «Роси».

— Хорошо, — сказал Холден и уже более твердым голосом добавил: — Хорошо, только не касайся тут ничего.

— И не собирался, — уверил Амос.

Они проплыли через люк обратно. Холден, Наоми, последним Миллер.

— Вот это?.. — Наоми откашлялась и начала заново: — Вот это случилось с Эросом?

— Возможно, — ответил ей Миллер.

— Амос, — позвал Холден. — Ты можешь запитать компьютер от батарей?

Пауза. Миллер глубоко вдохнул, и запах пластика и озона из системы скафандра наполнил его ноздри.

— Думаю, да, — неуверенно ответил Амос, — но если мы прежде запустим реактор…

— Подключи компьютеры.

— Ты капитан, — согласился Амос. — В два счета.

Они молча плыли вверх — назад — к шлюзу и дальше, в командную рубку. Миллер приотстал, наблюдая, как траектория движения Холдена то ведет его ближе к Наоми, то снова в сторону.

«Хочет защитить и страшно стесняется», — подумал Миллер. Неудачное сочетание.

Джули объявилась в шлюзе. Не сразу, конечно. Миллер снова соскользнул в пустоту, в голове крутились детали увиденного, словно он занимался очередным делом. Обычным делом. Взгляд его упал на взломанный шкаф. На мгновение он оказался на Эросе, в номере, где умерла Джули. Там был изолирующий скафандр. И тут Джули оказалась рядом, пробиваясь наружу из шкафа.

«Что ты там делала?» — спросил он.

— Нет карцера, — сказала она.

— Что? — обернулся к нему Холден.

— Я просто заметил, — объяснил Миллер, — что на корабле нет карцера. Нет специальных помещений для пленников.

Холден согласно хмыкнул.

— Невольно задумаешься, что они собирались делать с командой «Скопули», — сказала Наоми тоном, который ясно говорил, что тут и думать нечего.

— Не похоже, чтобы у них были особые планы, — медленно проговорил Миллер. — Все это… они импровизировали.

— Импровизировали? — переспросила Наоми.

— Корабль вез какую-то инфекцию в достаточно надежном контейнере. Захватил пленных, а держать их было негде. Они изворачивались по ходу дела.

— Или им приходилось спешить, — добавил Холден. — Что-то заставило их спешить. То, что они проделали на Эросе, готовилось много месяцев, если не лет. Так что могло случиться в последнюю минуту?

— Интересно знать, — сказал Миллер.

В сравнении с остальными помещениями рубка выглядела мирно. Обыкновенно. Компьютеры завершали диагностику, экраны успокоительно светились. Наоми приблизилась к одному, легонько коснувшись спинки кресла кончиками пальцев, чтобы прикосновение не отбросило ее назад.

— Я здесь сделаю, что могу, — сказала она. — Вы можете проверить мостик.

Повисла тяжелая пауза.

— Ничего со мной не случится, — добавила она.

— Конечно. Я знаю, ты… я… идем, Миллер.

Миллер пропустил капитана вперед. Диагностическая процедура экранов оказалась ему знакома. Места было больше, чем он ожидал: пять кресел-амортизаторов, приспособленных к чужим фигурам. Холден пристегнулся к одному из них. Миллер медленно повернулся, осматривая палубу. Все казалось на своем месте: ни крови, ни поломанных стульев или порванной обивки. Если здесь была драка, то внизу, у реактора. Знать бы, что это значит. Он уселся на место, которое при нормальных обстоятельствах служило бы постом безопасности, и открыл одноканальную связь с Холденом.

— Ищешь что-то конкретное?

— Журнал. Обзоры, — отозвался Холден. — Все может пригодиться. А ты?

— Пробую войти во внутреннюю систему наблюдения.

— Надеешься найти?..

— То, что нашла Джули, — сказал Миллер.

Система предполагала, что всякий, сидящий на этом месте, имеет право на низшие уровни доступа. Он потратил полчаса, чтобы войти в командную структуру и ввести запрос. Дальше все было просто. Временная метка в корабельном журнале отметила день, когда пропал «Скопули». Камера наблюдения в шлюзовом отсеке показала, как вводят его команду, в основном — астеров. Захватчики были в броне, с опущенными лицевыми щитками. Миллер подумал, не нарочно ли они скрывали свои лица. Если так, они, возможно, намеревались оставить экипаж в живых. А возможно, просто опасались последней вспышки сопротивления. Экипаж «Скопули» был без скафандров и без брони. Двое даже не в форме.