– А что с теми, кто спит у стен под заклятием? – задумчиво уточнил чароплет, интересуясь гениальными задумками посланцев и мага, чье искусство и фантазия искренне восхитили коллегу.

– О, они занимают некоторое место в наших планах, – расплывчато пояснил Лукас и, нажав на перстень для конфиденциальности разговора, поинтересовался у коллеги:

– Мосье Эсгал, как полагаете, «жених» нашей мадемуазель может оказать нам некоторую услугу? – Маг наскоро объяснил, что именно он задумал.

Гал, не утруждаясь словесной формой ответа, коротко кивнул и знаком попросил воина-шамана приблизиться. Тот шагнул из строя пленников, с подрагивающими от интереса ноздрями и кончиками острых ушей. Маг вручил зеленому гоблину моток чего-то напоминающего полупрозрачную веревку, дал инструкцию и перенес его со двора Кондора в другое место. Вернулся мосье почти мгновенно и обратился к Арсину:

– Выше высочество, ваши спящие у стен соплеменники скоро освободятся от чар, мы же отправляемся на переговоры с консортом Бэркрудом. И смею надеяться, как бы дело ни повернулось, более туманные врата не распахнутся, чтобы нести смерть.

– Я верю вам! – пылко ответил принц, если б мог, наверное, тоже устремился на эти самые переговоры вместе с посланцами Совета богов, но, по счастью, сквозь туманную пелену его высочество проходить не умел, а то пришлось бы его запирать, как отважного Люмми, в какой-нибудь зале замка или освободившемся подвале.

– Пленники, сейчас мы собираемся перенести вас по другую сторону врат, в родные земли. Чтобы магия подействовала, вам всем надлежит подойти поближе и прикоснуться либо к одному из нас, либо к тому, кто будет за нас держаться, – дал Лукас исчерпывающие инструкции.

Гал подкрепил право мага на раздачу указаний своим пленникам коротким знаком руки.

– Вы нас что, отпускаете? Без выкупа? – вылупил раскосые глаза так, что они стали почти круглыми, орк, тот, что первым сдался вчера Эсгалу, демонстрируя похвальную сообразительность.

– Нет. Мы вас используем, чтобы показать свою силу, – проронил воин. – Ваше оружие остается победителям.

Орк уважительно ухмыльнулся. Вот такую логику он понимал! И первым положил на предплечье Гала лапу с плоскими, хоть и кривыми, ногтями. Ну чем не человек из Элькиного определения? Вслед за первым остальные пленники быстро обступили двух оборотней и инкуба. Лукас нажал на перстень, задавая координаты телепортации по полученной от птицы-шпионки картинке. Во внутреннем дворе крепости Кондор стало значительно свободнее. Зато народу прибавилось по ту сторону непроходимой туманной границы, на каменистой снежной равнине, где в некотором отдалении от точки прохода уже тусовалось войско для очередного штурма. Появление своих соплеменников в странной компании было встречено озадаченным молчанием, спустя несколько секунд сменившимся тихим рокотом. Маг не дал этому чувству перерасти в агрессию, а тем паче в открытые враждебные действия.

Гал коротко объявлял пленникам: «Свободны».

Военнопленные, отпущенные без всяких условий и существенного выкупа (оружие – штука ценная, но жизнь-то важнее), задумчиво морщили лбы, хмыкали, сопели и фыркали, но иными способами выражать сомнения в словах высокого воителя не стали. Они слаженно устремились к толпе сородичей. Каким бы странным ни был Гал, любой из уходящих был уверен: стрелять в спину он не станет и другим не позволит.

Лукас достал из кармашка камзола маленький серый орешек, не больше фундука, тихо сказал: «Летен дел прок!» – и уронил под ноги. «Защитный купол поставил», – догадалась по переводу фразы Элька.

Топтать камешек, как бисер, в отличие от коллеги Шавилана, маг не стал, он словно вовсе забыл о предмете, занявшись иным, более срочным делом, торопясь действовать, пока ошарашенные происходящим, преобладающие массы противника пялились на нежданных визитеров и пытались сообразить, что к чему и что с этим делать.

Считаные секунды у мосье Д’Агара занял процесс дальнейшего колдовства. Он свел ладони у рта уже знакомым команде жестом, и голос инкуба разлетелся по всей равнине и дальше к замку, Элька могла бы поклясться, что услыхали даже пауки в самых глубоких подземельях:

– Консорт Бэркруд, нарушитель договора богов, твои условия исполнены. Настает полдень. Форвлак и мышь у ворот! Явись и держи ответ в своих действиях!

Понимая, что близится его звездный час, Фельгард довольно оскалился. Очертания мускулистого тела в стильных кожаных одеждах подернулись маревом и исчезли, являя здоровенного бело-серого форвлака. Даже высоченному Галу великолепный зверь был по пояс. На холке оборотня, растопырив крылья для равновесия и пущего пугательного эффекта восседала гордая поручением любимой хозяйки Мыша и старательно выпучивала глаза. Яркое солнышко ничуть не смущало волшебную зверушку.

– Думаешь, этот засранец… – начал было говорить по привычке, что на язык попало, спохватился и рассыпался в извинениях перед Архадаргой Фин: – Ой, простите великолепная леди…

– Засранец, да, – спокойно и даже как-то довольно, дескать, правильно ты его приложил, одобрила использованное определение богиня.

– Эгхм, так ты думаешь, Лукас, он тут же со всех крыльев прилетит? – въедливо уточнил Рэнд, успокоившись на тот счет, что он не обидел суровую и могущественную гостью. А то ведь кто их, женщин, знает, разобидится, и, корми не корми мороженым, прощения не выпросишь, как-нибудь проклянет или покарает. Что боги, что бабы – на это дело горазды! А тут все один к одному.

– Не думаю, не думаю, мосье, но время открытия врат неумолимо приближается, войско ждет. После вчерашнего позорного отступления консорту фактически брошен открытый вызов, если он проигнорирует его, то окончательно утратит политическое положение и доверие вождей и войска, несмотря на всю магию своего шамана. Так что единственное, что может сделать Бэркруд, – это попытаться явиться на переговоры как хозяин, выставив нас жалкими просителями, – выложил карты на стол маг.

– Но ты ему этого не позволишь! – утвердительно предположила Элька.

– Разумеется, нет, мадемуазель, – снисходительно усмехнулся мосье и вежливо попросил: – Не будете ли вы так любезны передать нам с мосье Эсгалом пару кресел?

– Мне – стул, – поправил воин.

– Да-да, конечно, на стуле мосье Гал будет смотреться гораздо уместнее, – оценил со своей колокольни желание коллеги инкуб и с благодарной полуулыбкой принял переданную коллегами мебель.

Теперь явления проштрафившегося консорта ждали не просители, исполнившие нелепые условия, а скорее судьи. Так эффектен был Лукас в своем роскошном камзоле, раскинувшийся в кресле, суровый Гал, сидящий рядом на стуле, и форвлак, после секундного размышления довершивший композицию своей полулежащей тушей у ног воителя.

– Ого! – восхищенно выдохнула Элька и потребовала от технического гения: – Макс, можно эту картинку с зеркала перефотографировать будет? Я вставлю ее в рамку и повешу в комнате! Какая красота!

– Можно, – великодушно порадовал подругу Шпильман, – я с записи изображения пересниму потом, выберу ракурс получше. Или ты хочешь сейчас?