Я бежала и будто все еще слышала голос мисс Ридли, чувствовала ее дыхание, жаркое, точно дыхание гончей. У тюремных ворот я остановилась и, привалившись к стене, рукой в перчатке отерла с губ горькую слизь.

Привратник с помощниками не могли найти мне извозчика. Навалило снегу, экипажам было не проехать, приходилось ждать, пока дворники расчистят дороги. Но мне казалось, это лишь предлог, чтобы задержать меня и не дать встретиться с Селиной. Наверное, мисс Хэксби или мисс Ридли послали сторожам записку, которая меня опередила. Я не останусь! — закричала я. Выпустите меня немедленно! Видимо, я напугала сторожей сильнее мисс Ридли, потому что они тотчас отомкнули ворота и потом смотрели мне вслед. Я выбралась на промозглую набережную и побежала вдоль парапета. Река текла быстрее, и я жалела, что в своем бегстве не могу воспользоваться лодкой.

Я спешила, но двигалась медленно, спотыкаясь в снегу, облепившем мои юбки, и вскоре выбилась из сил. У причала Пимлико я остановилась и посмотрела назад, держась за бок, который иглою пронзала боль. Потом дошла до моста Альберта. Там я уже не оборачивалась, а вглядывалась в дома на Чейни-уок. Я нашла свое окно, четко видневшееся сквозь голые деревья.

Я надеялась увидеть в нем Селину. Но окно в белом перекрестье рамы было пустым. Мой взгляд съехал на заиндевевший фасад дома, потом еще ниже — на укрытые снегом кусты и крыльцо.

Возле крыльца топталась одинокая темная фигура, словно не зная, подняться по ступеням или исчезнуть...

Женщина в форменной накидке.

Я побежала, оступаясь на смерзшихся бороздах дороги. Ледяной воздух острыми когтями рвал мои легкие и грозил задушить. Когда я подбежала к перилам крыльца, темная фигура уже поднялась по ступеням и собралась постучать в дверь, но, услышав мои шаги, обернулась. Поднятый капюшон скрывал ее лицо; я шагнула к ней, и она вздрогнула. Я вскрикнула: «Селина!» — и она вздрогнула еще сильнее. Потом откинула капюшон и выдохнула:

— Ох, мисс Приор!

Но то была вовсе не Селина. Передо мной стояла миссис Джелф.

Миссис Джелф. После первоначального шока и разочарования возникла мысль: ее прислали забрать меня в тюрьму! Я оттолкнула надзирательницу и попыталась убежать, но споткнулась. Юбки тянули к земле, грудь казалась забитой льдом... И потом, куда мне было бежать? Миссис Джелф коснулась меня рукой, и я разрыдалась у нее на груди. Я вздрагивала в ее объятьях, словно она была мне нянькой или матерью.

— Вы пришли из-за нее, — наконец выговорила я.

Она кивнула. Я взглянула на нее и словно посмотрелась в зеркало: желтое лицо, оттененное белизной снега, глаза, покрасневшие от слез и напряженного ожидания. Тогда я поняла: пусть Селина была ей никто, но она по-своему страдала от ее исчезновения и пришла ко мне за помощью и утешением.

Сейчас эта женщина была единственным, что связывало меня с Селиной. Я опять взглянула на слепые окна и протянула ей руку. Она помогла мне добраться до двери; я отдала ей ключ, потому что сама не попала бы в скважину. Мы вошли бесшумно, как воры, Вайгерс нас не услышала. Казалось, выстуженный тихий дом все еще околдован моим ожиданием.

Я провела ее в папин кабинет и притворила дверь. Миссис Джелф словно оробела, но, помешкав, дрожащей рукой расстегнула накидку, под которой я увидела сильно измятую тюремную форму; каштановые с проседью волосы матроны, не скрытые шляпой, свисали на уши. Я зажгла лампу, но не решилась позвать Вайгерс, чтобы затопила камин. Ежась от холода, мы сели в накидках и перчатках.

— Что же вы обо мне подумаете, когда я вот так заявляюсь в ваш дом! — сказала миссис Джелф. — Не знай я, как вы добры... — Она охнула, закрыла руками лицо и стала тихонько раскачиваться на стуле. — Ой, мисс Приор!.. — Перчатки заглушали ее всхлипывания. — Вы даже не представляете, что я натворила! Не представляете, не представляете...

Она зарыдала, как перед тем я рыдала на ее груди. Такая скорбь уже казалась странной и пугала меня.

— Что такое? — спросила я. — Что случилось?.. Можете мне рассказать, что бы там ни было.

— Наверное, — ответила миссис Джелф, немного успокоившись. — Пожалуй, надо сказать! Какая разница, что теперь со мной будет! — Она подняла на меня покрасневшие глаза. — Вы ездили в Миллбанк? Знаете, что она исчезла? Вам рассказали, как ей удалось?

Вот тут я впервые насторожилась и вдруг подумала: может быть, она знает. Наверное, ей известно о духах, билетах и наших планах, и теперь она пришла требовать денег, торговаться и угрожать.

— Все говорят о дьяволе... — сказала я, и миссис Джелф вздрогнула. — Но мисс Хэксби с мистером Шиллитоу считают, что кто-то выкрал для нее форменную накидку и башмаки.

Я покачала головой; надзирательница запихивала в рот губы и грызла их вместе с пальцами, не спуская с меня темных глаз.

— Они полагают, ей помог кто-то из персонала, — продолжила я. — Но с какой стати? Она никому не нужна ни там, ни где-нибудь еще! Я одна относилась к ней по-доброму. Только я и...

Кусая губы, миссис Джелф все смотрела на меня. Потом сморгнула и прошептала:

— Только вы, мисс Приор, и... я.

Она отвернулась, пряча глаза, и я ахнула:

— Боже мой!..

— Значит, вы считаете меня грешницей! — воскликнула миссис Джелф. — Но она же обещала, обещала...

Шесть часов назад я кричала в ледяную тьму и с тех пор никак не могла согреться. Но сейчас я похолодела и замерла, точно мраморное изваяние, и только сердце в груди колотилось так бешено, что я боялась разлететься вдребезги.

— Что она вам обещала? — прошептала я.

— Что вы обрадуетесь! Говорила, вы обо всем догадываетесь, но молчите! Я думала, вам известно. Иногда вы смотрели на меня так, будто все знаете...

— Ее забрали духи, — выговорила я. — Друзья-духи...

Я едва не подавилась от внезапной слащавости этих слов. В ответ миссис Джелф простонала:

— О, если бы так!.. если бы так!.. Но это сделала я, мисс Приор! Это я украла и прятала накидку с башмаками! Это я провела ее через все посты и говорила караульным, что со мной мисс Годфри, у которой распухло горло и потому она так закутана!

— Вы?..

В девять часов, кивнула миссис Джелф. От страха, сказала она, была готова визжать или грохнуться в обморок.

В девять часов? Нет, в полночь дежурная мисс Кэдмен слышала шум. Она заглянула в камеру и видела спящую Селину...

Миссис Джелф потупилась.

— Ничего она не видела. Когда мы уходили, она сидела в дежурке, а потом выдумала какой-то шум. Я дала ей денег, мисс Приор, и подбила на грех. Если Селину поймают, она сама угодит в тюрьму. Боже мой, и виновата буду я!

Миссис Джелф громко всхлипнула и, обхватив себя руками, вновь стала раскачиваться. Я все еще пыталась вникнуть в ее слова, казавшиеся чем-то острым и горячим, что не ухватишь, а только в разбухающей панике и отчаянии перекидываешь с руки на руку. Не было никаких духов — только надзирательницы. Миссис Джелф, грязный подкуп, воровство — отбивало мое сердце. Я так и сидела, точно статуя с глазами.