— Я что-то… я что-то не то сказал, сэр?

Джек сглотнул и покачал головой.

— Моя жена недавно умерла, — тихо произнес он. — Но ты не мог знать… Как тебя зовут, кстати?

— Роли, мистер Джек. Роланд О’Брайен, но все называют меня Роли. И мне очень жаль, мистер Джек… правда. Простите…

Джек отмахнулся.

— Просто Джек, прошу тебя. Забудь слово «мистер» и тем более «сэр». Я рядовой МакКензи…

— А я рядовой О’Брайен. Волнующе, правда, сэр? Рядовой О’Брайен! Все это вообще очень волнующе. — Роли сиял.

Его светловолосый друг тем временем вернулся с ведром, которое поставил рядом с кроватью.

— А это рядовой Грег Макнамара, — представил Роли. — А второй — Бобби О’Мэлли. Он обычно не такой молчаливый, мистер Джек. Просто слишком напраздновался. — Он повернулся к товарищу: — Ты только представь себе, Грег, это Джек МакКензи с равнины. Кузен мисс Илейн. — Весело болтая, Роли выудил из своих вещей котелок и кружку, наполнил кружку для Бобби и поднес ее к губам парня. Кроме того, намочил платок и положил ему на лоб.

Джек, наблюдая за ним, задумался, почему этот парень не завербовался санитаром. Роли очень профессионально обходился со своим опьяневшим дружком и даже бровью не повел, когда Бобби еще раз стошнило, к счастью, в ведро.

Однако вскоре вся эта возня надоела Джеку. И запах рвоты, и незамутненная веселость молодых людей вызывали раздражение. Он пробормотал что-то насчет того, чтобы «подышать свежим воздухом», и отправился на палубу, где все еще продолжался праздник. Молодой лейтенант, командовавший отрядом, тщетно пытался призвать людей к порядку.

Джек пошел на корму и бросил последний взгляд на удаляющееся побережье Новой Зеландии. «Земля белых облаков»… Сегодня она была не в тумане. Но первые каноэ маори все равно пришли с другой стороны. Гавайки… Джек пытался не думать о Шарлотте, но ничего не получалось. Он знал, что когда-нибудь перестанет тосковать по ней каждую секунду дня, каждый удар своего сердца. Но пока что выхода не было. Джек мерз.

Первая ночь на борту импровизированного военного транспорта — обычно «Великобритания» перевозила путешественников в Европу, но сейчас даже каюты первого класса были переоборудованы под самые простые квартиры — показалась Джеку адской. Все его товарищи по каюте были нетрезвы, и некоторые из них каждые пару минут вставали и брели на палубу, чтобы помочиться. Другие спали глубоким сном, храпели и свистели на все лады. Джек не мог сомкнуть глаз и спозаранку сбежал на палубу, попав прямо в объятия раздосадованного лейтенанта.

— Да здесь же просто свинарник! — возмущался тот, и Джек не мог не согласиться с ним.

Состояние, в котором находилась палуба, являло собой яркое свидетельство вчерашних прощальных оргий: воняло мочой и рвотой, рядом с лужами различных телесных жидкостей лежали пустые бутылки и остатки еды.

— И это называется рекруты! Никогда не видел более недисциплинированной толпы…

Лейтенант говорил с английским акцентом. Судя по всему, его прислали с родины, чтобы он занимался обучением «киви». Джеку было почти жаль его. Молодой офицер наверняка умел муштровать солдат, но, похоже, он только что окончил военную академию. Большинство его подчиненных было старше и опытнее его.

— Нельзя сказать, что эти мальчишки представляют цвет новозеландской молодежи, — криво усмехнулся Джек. — Но на фронте они обязательно проявят себя. Они привыкли пробиваться…

— Вот как? — язвительно переспросил офицер. — Чудесно, что вы поделились со мной своими всеобъемлющими знаниями о своих соотечественниках. Сами вы, конечно же, гораздо лучше, рядовой…

— МакКензи, сэр. — Джек вздохнул. Про «сэра» он совсем забыл. И вот теперь все неудовольствие молодого человека выплеснется на него. — Нет, сэр, я ни в коем случае не считаю себя лучше других. — Джек хотел сказать что-то еще про свой опыт общения с молодыми людьми, ищущими приключений, которые подрабатывали в Киворд-Стейшн погонщиками скота, но отказался от этой мысли и закусил губу. Только не делать вид, что он — всезнайка!

Несмотря на попытку задобрить его, лейтенант воинственно упер руки в бока.

— Тогда докажите это, рядовой МакКензи. Вычистите корабль! Чтоб через час палуба блестела!

Когда офицер отправился прочь, Джек, пытаясь подавить зарождающийся гнев, пошел на поиски ведра и палубной щетки. В конце концов, он сам искал себе занятие, а воды здесь было достаточно. Когда он зачерпнул из моря третье ведро, к нему присоединился Роли О’Брайен.

— Я помогу вам, мистер Джек. Все равно не могу уснуть. Бобби и этот парень из Отаго… как там его звали?.. этот Джоуи… храпят так, что стены ходуном ходят.

Джек улыбнулся ему.

— Просто Джек, Роли. Судя по всему, нам пора привыкать к этим звукам. Вряд ли ребята прекратят храпеть в последующие ночи.

Роли закатил глаза и смыл лужу рвоты за борт.

— Что ж, по крайней мере у них больше нет виски. Или вы думаете, что-то еще осталось?

Джек рассмеялся.

— В Австралии они найдут еще. А во Франции… Что там пьют? Кальвадос?

Роли наморщил лоб. Судя по всему, о кальвадосе он никогда прежде не слышал, но все же рассмеялся.

— Вино! Мистер Тим и мисс Лейни пьют французское вино. Им присылает мистер Рубен, то есть отец мисс Лейни, у него универмаг в Квинстауне. Но мне эта штука не очень нравится. Я предпочитаю хороший виски. А вы нет, мистер Джек?

Тем временем Джек наткнулся еще на двух ранних пташек и без церемоний завербовал их драить палубу. Вскоре после этого появились еще трое, и когда лейтенант явился ровно час спустя после того, как был отдан приказ, палуба действительно блестела. Была еще мокрой, но чистой.

— Очень хорошо, рядовой МакКензи! — К счастью, офицер оказался незлопамятным. — Значит, можете завтракать — со своими людьми. На камбузе уже все готово. — Последние слова прозвучали почти с гордостью. Наверное, лейтенанту пришлось вытаскивать кока из постели, и, судя по всему, ему это удалось.

Джек кивнул, а Роли попытался отсалютовать офицеру. Получилось не очень, но вызвало улыбку у лейтенанта.

— Это еще успеется… — пробормотал лейтенант и побрел по уже чистой палубе.

После первого безумного вечера в море дисциплина все же улучшилась — уже хотя бы по той причине, что алкогольные запасы были почти израсходованы. Впрочем, дел у солдат оказалось немного. Теснота делала невозможной муштру, которую, по всей вероятности, планировал лейтенант. Офицер проводил групповые учения на палубе, но без особого успеха. Никто из мужчин не понимал, почему он должен идти в ногу с остальными, да еще и на покачивающемся корабле. И, к ужасу лейтенанта, муштра обычно заканчивалась хохотом. Было видно, что молодой офицер испытал настоящее облегчение, когда «Великобритания» наконец вошла в Кинг-Джордж-саунд. Побережье Олбани, залитые солнцем пляжи и поросшая лесом земля манили.