ужасали. Японская пресса задавалась вопросом, будут ли Соединенные Штаты сражаться и какова будет судьба Японии, если Северная Корея, сателлит двух исторических врагов Японии, Китая и России, одержит верх. Не окажется ли Япония следующей? Зарождающиеся силы самообороны Японии были совершенно неспособны защитить родные острова.

Кроме того, у корейцев были счеты с японцами. Япония жестоко оккупировала Корею в течение почти полувека, и любому, кто доставлял беспокойство или оказывал сопротивление, отрезали нос, часто со смертельным исходом. Носы затем складывали в огромный курган[251] в качестве предупреждения, и японцы не питали иллюзий по поводу того, как к ним относятся корейцы. Японские инвесторы запаниковали. В течение первых 11 дней после нападения индекс Nikkei упал вдвое со 176 до 85 на 6 июля 1951 года. Этот день стал минимумом второй половины века для японского фондового рынка. 6 июля 1950 года не было никаких побед, никакого перелома ситуации на Корейском полуострове для потрепанных войск РК и США, только упорное отступление с боями на юг. Тем не менее, проявив раннюю прозорливость, японский рынок в тот день достиг дна. Хороших парней не столкнули в море, и, хотя Корейская война оказалась долгим кровавым тупиком, США и Запад доказали, что они могут противостоять коммунистической агрессии в сухопутной войне в Азии. Следующее испытание этой решимости наступило только через 15 лет.

Не менее важно и то, что японский рынок почувствовал нечто другое. Корейская война должна была дать все еще депрессивной японской экономике мощный толчок к развитию за счет специальных закупок, связанных с войной, поскольку войскам США в зоне военных действий требовались многочисленные ресурсы. В конце 1950 года цены на акции на короткое время упали, реагируя на китайское наступление, но затем устойчиво росли в течение следующих 18 месяцев из-за подъема, связанного с войной. Японские компании также получали богатую прибыль от правительственных контрактов на восстановление Японии. Фондовый рынок был проницательным и умным.

Но это было нечто большее, чем просто военная прибыль и восстановление внутренней экономики, которые способствовали невероятно крутому подъему японского рынка со дна 1951 года на протяжении 1950-х годов. Инвесторы почувствовали, что Японию ожидает эра секулярного роста исторических масштабов. 40 лет спустя, в середине декабря 1989 года, индекс Nikkei вырос с 85 000 до более чем 39 000. Большой график, показанный на рис. 14.3, является полулогарифмическим. Как показано на вставке на рис. 14.3, если бы мы построили его традиционно, подъем был бы настолько крутым, что падение в 1950 году оказывалось практически незаметным. Как вы можете видеть (но с трудом), цены на акции отреагировали на китайское наступление в конце 1950 года, но затем, в 1951 году, мощь подъема в японской экономике превзошла все остальные соображения.

Общие сведения о войне в Корее

Задолго до июня 1950 года американские специалисты по планированию обороны знали, что по сравнению с Республикой Корея (РК), Северная Корея обладает мощным военным потенциалом; однако они никогда не представляли, что Корейский полуостров станет местом крупной конфронтации. В 1949 году, после вывода русских войск из Северной Кореи, они одобрили вывод американских войск из РК. В важном обращении государственный секретарь Дин Ачесон даже не включил Южную Корею в периметр стратегической обороны США. Соединенные Штаты исходили из того, что война в Корее будет лишь дополнением к общей войне с Советским Союзом, и возможно, с Китаем. В этом сценарии Корейский полуостров имел небольшую стратегическую ценность, и было решено, что не стоит тратить скудные ресурсы США на его защиту. Генерал Мэтью Риджуэй, заместитель начальника штаба армии, позже сказал: «Концепция ограниченной войны никогда не рассматривалась на наших совещаниях. Атомная бомба создала для нас психологическую линию Мажино»[252]. С другой стороны, было много признаков назревающей беды. Только в 1949 году было зафиксировано 874 нарушения границы со стороны Северной Кореи. Некоторые из них представляли собой бои с участием более 1000 человек и значительными потерями с обеих сторон. Короткие, ожесточенные перестрелки между пограничниками РК и северокорейскими лазутчиками были практически ежедневным явлением в течение всего 1949 и весны 1950 года. Северная Корея, используя советское оснащение и военное обучение, создала грозную, мощную и фанатичную военную машину с одной из самых больших армий в мире. Их армия и военно-воздушные силы были намного мощнее, чем у Южной Кореи. Соединенные Штаты предоставили армии РК минимальное оборудование и помощь.

Причина столь ограниченной помощи заключалась в том, что президент Южной Кореи, Сингман Ри, вздорный, маленький, воинственный человек, в 1949 году хвастался тем, что если его армии предоставят свободу действий, то она сможет быстро разгромить и оккупировать Северную Корею, несмотря на советское присутствие. Американское оборонное ведомство было потрясено. Меньше всего они хотели, чтобы Ри начал Третью мировую войну, напав на Северную Корею, с последующим неизбежным вступлением в войну китайцев. В результате, опасаясь, что он начнет военные действия, Соединенные Штаты сильно ограничили наступательные возможности РК. Четыре дивизии пехоты РК, развернутые на границе вдоль 38-й параллели, были в действительности просто конвойными силами, вооруженными карабинами и не имеющими артиллерии или танков.

По сути, северокорейцы умело подставили Соединенные Штаты и Южную Корею. Как писал Макартур в мемуарах, «северные корейцы проявили большую изворотливость в маскировке приготовлений к нападению». Начиная с апреля 1950 года они резко изменили тактику. Рейды через границу практически прекратились, а Пхеньян выступил с «мирными» предложениями об объединении и выборах. Поскольку население юга значительно превышало численность населения севера, это предложение вызвало надежду на воссоединение двух Корей или, по крайней мере, на более разумное отношение к будущему Кореи. Вдоль границы северокорейцы разместили заградительные силы легкой пехоты, аналогичные силам РК. Однако в то же время они тайно перебрасывали регулярную пехоту, вооруженную тяжелым оружием, и танковые дивизии, включая последние модели российских танков Т-34, ближе к границе, говоря войскам, что они участвуют в маневрах. Ни американская, ни корейская разведка не встревожилась, и на 25 июня треть армии РК находилась в отпуске.

Нападение со стороны Северной Кореи

25 июня 1950 года, на рассвете, в разгар сильного ливня, северокорейцы нанесли удар через границу. Армия вторжения насчитывала 100 000 человек и состояла из шести пехотных дивизий, трех полных бригад, 200 танков, и имела значительную авиационную поддержку. Амфибийные десанты с джонок и сампанов также были высажены за линией фронта РК. Захватчики достигли полной неожиданности[253]. Первоначально атака была предпринята легкой пехотой, но как только они прорвали неподготовленную линию обороны РК, они бросились направо и влево, чтобы уйти с дороги, а тяжело вооруженные основные силы, возглавляемые советскими танками T-34, прорвались через брешь, уничтожив четыре недоукомплектованные дивизии РК.

Силы РК сражались храбро, но недолго, поскольку превосходство противника было слишком подавляющим. Они были вооружены базуками времен Второй мировой войны, чьи снаряды