Элрик понял. Он почувствовал себя глупцом.

— Ты хочешь нас отвлечь, госпожа Су?

— Нет-нет.— Женщина в вуали покачала головой. Сделала она это со всем изяществом, а прямота вопроса, казалось, задела ее — Когда дорога становится непроходимой, новая цель может оказаться вполне желательной.

— Но эта дорога проходима, госпожа Су,— сказала Оуне.— Пока еще.

— Это верно.— Госпожа Су чуть наклонила голову.— В этом деле я с вами абсолютно откровенна. Во всех его сторонах.

— Мы будем держаться той стороны, в которой наиболее уверены,— мягко продолжила Оуне.— И мы чрезвычайно благодарны тебе за помощь.

— Я очень рада такой возможности, госпожа Оуне. Не стоит благодарности.— Женщина резко развернулась на месте, и одеяния на ней взметнулись, как облако под напором ветра.

Она повела их прочь от лестницы к тому месту, где земля понижалась. Подойдя поближе, они увидели неглубокую реку. К берегу был причален бот. Загнутый вверх нос был сделан из позолоченного дерева и напоминал крючок жезла Оуне. Борта лодки тоже были покрыты тонкими золотыми, бронзовыми и серебряными пластинами. У лодки были медные перильца, медью была отделана и единственная мачта, а на нок-рее был намотан парус — голубой с серебряными нитями, как одеяния госпожи Су. Команды не было видно.

Госпожа Су указала своей палкой на бот:

— На этом боте мы найдем те врата, что вы ищете. Моя задача, госпожа Оуне и принц Элрик, защищать вас. Не бойтесь меня.

— Мы тебя не боимся, моя госпожа,— со всей искренностью сказала Оуне. Голос ее звучал мягко. Элрика ее манеры ввели в недоумение, но он решил, что она отдает себе отчет в ситуации, в которой они оказались.

— И что это значит? — пробормотал Элрик, когда госпожа Су спустилась к боту.

— Я думаю, это значит, что мы близки к Крепости Жемчужины,— сказала Оуне.— Она пыталась нам помочь, но сама толком не знает, как это сделать наилучшим образом.

— Ты ей доверяешь?

— Я думаю, если мы доверяем себе, то должны доверять и ей. Мы должны знать, какие вопросы можно ей задавать.

— В том, что касается доверия к госпоже Су, тут я доверяю тебе,— улыбнулся Элрик.

Повинуясь настойчивому зову госпожи Су, они забрались в бот. Судно слегка покачивалось на темной воде — не реки, а искусственного, как показалось Элрику, канала, ровного и глубокого, чуть искривлявшегося и исчезавшего из виду милях в двух от них. Элрик поднял голову — он так и не мог понять, то ли над ним такое странное небо, то ли своды огромной пещеры. Он увидел лестницу вдалеке и снова спросил себя, что сталось с людьми, на ней находившимися, когда они разбежались при нападении воина Жемчужины.

Госпожа Су взялась за массивный румпель. Одним движением вывела она судно на середину канала. И почти сразу же пространство по сторонам канала выровнялось, превратившись в унылую серую пустыню, лишь только впереди видны были островки зеленой листвы и проступали очертания холмов. Свет был тоже каким-то странным, и это сразу напомнило Элрику осенний вечер. Он чуть ли не ощущал аромат поздних роз, опадающих листьев, фруктовых садов Имррира. Он сидел на носу бота, рядом с ним — Оуне, опираясь на его плечо. Он удовлетворенно вздохнул, наслаждаясь этим мгновением.

— Если остальная часть наших поисков пройдет в такой обстановке, то я с удовольствием буду сопровождать тебя в подобных предприятиях, госпожа Оуне.

Она тоже пребывала в хорошем настроении.

— Да, тогда весь мир пожелает стать похитителями снов.

Бот вошел в изгиб канала, и они насторожились, увидев какие-то фигуры по обоим берегам. Эти печальные, безмолвные люди, одетые в белое и желтое, смотрели на плывущее судно глазами, полными слез, словно присутствовали на похоронах. Элрик, однако, был уверен, что они оплакивали не его и не Оуне. Он окликнул их, но они, казалось, не слышали его. Почти сразу же они скрылись из виду, и теперь Элрик видел поднимающиеся возделанные террасы, на которых росли виноград, фиги и миндаль. В воздухе стоял аромат созревших плодов. Некоторое время вдоль берега вровень с ними бежало какое-то животное, похожее на лису, но потом оно исчезло в кустах. Чуть позднее появились обнаженные загорелые люди, которые на четвереньках пустились бежать вдогонку за ботом по берегу, но скоро им это наскучило, и они скрылись в подлеске. Канал стал более извилистым, и госпожа Су была вынуждена всем своим весом наваливаться на румпель, чтобы вести бот.

— Зачем канал сделали таким? — спросил Элрик, когда они снова оказались на прямом участке.

— То, что было над нами, теперь впереди, а то, что было внизу, теперь позади,— ответила она,— Такова природа всего этого. Я штурман, и я знаю. Но впереди, там, где темнее, река прямая. Я думаю, это сделано для облегчения понимания.

Слова ее были столь же непонятны, как и слова воина Жемчужины, и Элрик попытался разобраться в них с помощью новых вопросов.

— Что помогает нам понять река, госпожа Су?

— Их природу, свою природу. То, с чем ты должен встретиться... вон, смотри!

Река быстро расширялась, образуя озеро. Теперь на берегах были заросли тростника, а на фоне голубого небосклона летали серебристые цапли.

— Отсюда недалеко до острова, о котором я говорила,— сказала госпожа Су.— Я опасаюсь за вас.

— Не стоит,— вежливо, но твердо ответила Оуне.— Веди, пожалуйста, бот через озеро к вратам Фаладора. Спасибо.

— Эти благодарности...— Госпожа Су покачала головой.— Вы же от этого не умрете.

— Не надо. Мы здесь, чтобы спасти ее.

— Она боится.

— Мы знаем.

— Другие тоже говорили, что хотят ее спасти. А на самом деле они ее... они все затемнили, и она оказалась в ловушке...

— Мы знаем,— ответила Оуне и сделала успокаивающий жест — положила ладонь на руку госпожи Су, которая направила бот в открытое озеро.

— Ты говоришь о Священной Деве и наемниках-колдунах? Что держит ее в заточении, госпожа Су? Как ее освободить? Вернуть ее отцу и народу?

— Но это же обман! — выкрикнула госпожа Су, указывая туда, где в воде появился ребенок, плывущий им навстречу. Кожа мальчика отливала серебряным блеском, а его серебряные глаза молили их о помощи. Потом мальчик усмехнулся, снял с себя собственную голову и погрузился под воду.

— Мы рядом с вратами Фаладора,— мрачно сказала Оуне.

— Те, кто будут владеть ею, будут и охранять ее,— неожиданно сказала госпожа Су.— Но она не принадлежит им.

— Я знаю,— сказала Оуне.

Взгляд ее был устремлен вперед. На озере лежал туман — тончайшая дымка, какая образуется на воде осенним утром. Все вокруг дышало чрезмерным, подозрительным спокойствием. Элрик оглянулся на госпожу Су, но глаза штурмана ничего не выражали, и по ним было невозможно догадаться, какие опасности могут вскоре грозить Элрику и Оуне.