class="p1">— Я маг, и летом мне нужно поступать в какую-нибудь академию, я приехал для того, чтобы больше узнать о здешней. И музей, наверное, тоже будет мне актуален, — чопорно сказал он.

— Ну смотри, только если что — не вздумай жаловаться потом, — великодушно разрешила она.

В конце концов, с таким родителем ему, похоже, несладко. И где-то у него, наверное, есть мама-маг? Ладно, захочет — сам расскажет.

В музее они проторчали полдня, а экскурсия у них получилась самая что ни есть обзорная — об истории Франкии и великих семьях. Мари-Изабель даже почти не смущалась, когда зашли в зал Саважей, а Дэвид, когда до него дошло, что она — из этой семьи и внучка господина герцога, долго на неё таращился.

Из музея на метро отправились домой, и там уже поджидала с обедом госпожа Эмма. Все разнообразные братья удивлялись и большому дому, и саду, и Трофею, а папа с Лавандой где-то гуляли и пришли только к вечеру.

И когда Юма спросила, можно ли позвать к ним братьев встречать Новый год, папа посмеялся чему-то — и разрешил. И даже тут же позвонил маме и убедил её, что всё будет хорошо.

Всё и было хорошо, потому что — наверное, так и должно быть?

42. Однажды в солнечном апреле

42. Однажды в солнечном апреле

Середина апреля наступила как-то слишком быстро

Лаванда была уверена, что у них с Тео впереди много-много дней и месяцев, и они всё успеют, и даже ещё время останется. О нет, они успели. Но, кажется — впритык, в последний момент.

Платье готово, стилист-визажист приедет утром и поможет собраться, и Эжени тоже намерена помогать, и госпожа Эмма.

Госпожа Эмма с восторгом участвовала во всей возможной предсвадебной суете — на неё упала подготовка банкета. О нет, она сама ничего не готовила, но командовала — где взять достаточное количество столов и стульев, где установить павильон для них, сколько человек будут обслуживать банкет, и ещё миллион каких-то вопросов, которые не умещались в голове ни у Лаванды, ни у Тео.

Сад готов. Его ещё осмотрели мама с папой и Кристин, а у них-то взгляды сторонние, пристрастные и совсем не замыленные. Но — всё оказалось в порядке, и папа подтвердил.

— Прекрасный сад, дочка. Отличное место для того, чтобы выйти замуж!

Не так давно состоялся суд над вандалами. Большие штрафы и общественные работы для всех, и для исполнителей, и для организатора. Наверное, ничего страшного, если они несколько месяцев будут мести улицы? Ничего не испортят, к живому-то их никто и близко не подпустит!

А сад живёт и цветёт. Распустились розы на клумбах, и не только розы, и бабочек Лаванда всё же вывела, и завтра им отведена важная роль, в некий момент они должны вылететь красивым облаком, и пускай всё получится хорошо.

Сёстры с семьями приехали, всех разместили — нет, не у них дома, всем сняли апартаменты. Все подружки приготовили платья и подтвердили, что завтра будут вовремя. Друзья Тео тоже подтвердили все и всё.

Завтра по расписанию первым делом венчание в церкви святого Бальтазара, что на их площади, и там будут те гости, кто может прибыть с самого утра и на целый день. А после — церемония в саду, и дальше там же празднование допоздна.

Лаванде иногда ещё становилось страшновато — а правы ли они с Тео, что позвали столько гостей и вообще заморочились с таким масштабным празднованием? А потом отпускало, она ловила в зеркале своё отражение и говорила себе — всё правильно.

И когда вдруг оказалось, что для привычных магических действий с растениями ей нужно намного меньше силы, чем бывало раньше, она не сразу поняла, что произошло. Но — иногда хватало прикосновения, чтобы надломленный стебель цветка выправился, лепесток лёг, как нужно, бутон раскрылся. Сначала Лаванада пугалась, потом радовалась, потом задумалась. А потом договорилась о приёме и пошла в госпиталь принцессы Жакетты.

— Да, госпожа Венсан, вы беременны, — улыбнулась почтенного возраста целительница госпожа Арман. — У магов, работающих с силой жизни и с растениями, может случиться такой вот скачкообразный прирост силы в связи с беременностью, всё верно. Срок три недели, прогноз отличный. Направлять вас на обследования?

— Если можно — не прямо сейчас. У меня свадьба в субботу, — вздохнула Лаванда.

— О, понятное дело. Свадьба — это замечательно, поздравляю вас. Так когда? После свадебного путешествия?

— А… можно? Мы хотели съездить на Устику, в Монте-Реале, там гулять и выходить в море.

— Отчего ж нельзя? Вы совершенно здоровы. Вернётесь — непременно приходите, всё сделаем.

Уф. Лаванде всё равно было страшновато, и тогда она вечером просто сообщила новость Тео.

— Так это ж замечательно! — он обнял её.

— А… что скажет Эжени?

— А что она скажет? Ей не привыкать, — усмехнулся он. — Мы любим её вне зависимости от того, сколько у кого из нас ещё детей, так ведь? Я уже говорил ей об этом, и ещё скажу. Можем прямо сейчас сказать и не мучиться, ты готова? — улыбнулся он.

— Ладно, только всем остальным — уже потом, после свадьбы, хорошо?

— Хорошо, — согласился Тео.

Эжени выслушала предисловие Тео о страшной тайне, которую ей сейчас раскроют и о которой нужно молчать, и с горящими глазами спросила:

— И? Что это?

— У нас будет ребёнок. К Рождеству.

— О! Ну супер же, да? Только если можно, девочка, да, у меня уже три брата! — правда, потом вздохнула и добавила: — Но с братьями я уже знаю, что делать, так что брат — это тоже супер. Кто родится — того и будем любить, — заверила она. — Трофей, ты согласен?

Трофей моргнул своими жёлтыми глазами и выдал свое коронное «мяв».

— Ну всё, нас одобрили, можно выдыхать, — смеялся Тео. — И говори, пожалуйста, если нужна помощь, если нужно что-то купить, и вообще если что-то нужно, хорошо?

Лаванда пока ещё с трудом представляла, что именно ей может быть нужно, ну да — разберёмся по ходу, да ведь?

А пока — свадьба.

— Не переживай, вот совсем не переживай, — сказали хором Эльвира и Мари. — Даже если вдруг что-то пойдёт не так — ну подумаешь, ничего ж страшного, да? И у тебя есть Тео, а у него — крутые друзья,