Лежа в постели и пытаясь прийти в себя, девушка уловила какое-то движение со стороны зеркального шкафа и посмотрела на него. Что-то не так. С зеркалом происходило нечто удивительное и необычное. По нему, как по водной глади реки, вдруг пробежала рябь. И тут же исчезла. С легким страхом в душе Алиса встала с кровати и подошла к зеркалу. И вместо своего отражения увидела там человека. Человек этот лицом походил на Алису, но был определенно мужского пола. Те же светлые волосы, широко расставленные грустные глаза, губы, сжатые в тонкую ниточку. Алиса и человек в зеркале были похожи на близнецов, брата и сестру. На голове у незнакомца была черная шляпа-цилиндр, одет он был в яркий жакет и брюки.

– Мэд, – прошептала обескураженная девушка. Она первый раз встречалась с ним лицом к лицу после ее первого сна. Он улыбнулся ей и ответил:

– Здравствуй, маленькая Алиса. Очень рад нашей встрече.

Алиса подняла правую руку. Мэд в отражении повторил ее движение. Алиса наклонила голову, он сделал то же самое.

Алиса, проглотив ком страха, поднесла к зеркалу ладонь. Мэд поднес свою. Дотронувшись до зеркала, Алиса ожидала почувствовать его холодную гладкую поверхность, но ощутила мягкое и теплое прикосновение человеческих пальцев. Тут же отдернула руку, испугавшись.

– Не бойся, Алиса. Все хорошо.

– Я видела их, Мэд. Сегодня. В лабиринте, – сказала Алиса с отчаянием в голосе, глядя в отражение. – Расскажи мне про лабиринт, Мэд. Расскажи мне про свой мир. – Она отчетливо услышала тяжелый вздох.

– Подойди к окну, маленькая Алиса, – сказало отражение.

Девушка послушно подошла.

– Загляни в него. Что ты видишь? И какие цвета ты видишь?

Алиса аккуратно приоткрыла занавески и посмотрела через открывшуюся щель.

– Я вижу голубое небо и белые облака… Они проплывают так быстро. Под облаками пролетает стая птиц. Они маленькие, я не могу их разглядеть – клин черных точек, проплывающий по небу. Внизу я вижу желтые и серые дома, коричневую землю и зеленые верхушки деревьев, по черным дорогам мелькают разноцветные пятна машин.

– Я вижу ваш мир твоими глазами, – сказал Мэд. Алиса отвернулась от окна и посмотрела в зеркало. Мэд все еще был в отражении. Алиса подошла ближе к нему. – Мой мир далеко не так насыщен цветами. Не такой быстрый. В нем все такое медленное, блеклое, почти неподвижное, бесцветное.

– Но как же лабиринт? В нем было все такое яркое, пока не пришли Стражи.

– В своем воображении ты оживила мой мир, украсив его яркими цветами и сюжетами из твоей любимой книги, но в действительности он выглядит по-другому. Когда пришли Стражи, ты смогла увидеть краешек моего настоящего мира. И он убогий, девочка. В нем нет ничего интересного. Как черно-белый рисунок ленивого и бесталанного художника. Смешной, убогий и нелепый мир.

– Где же находится твой мир? И почему его вижу только я?

– Это пропасть, из которой нет выхода. Пропасть, находящаяся за гранью понимания людей. Удаленный, неведомый вам мир, о природе которого вы, люди, не имеете даже малейшего представления. Но все миры отражаются друг в друге. Это как зеркало. Ты – это твой мир. Твое отражение – мой. Ты можешь лишь дотронуться до зеркала, но проникнуть в него не получится. Грезы – это то, что делает зеркало жидким и дает возможность провалиться в него. Грезы соединяют два удивительно разных мира в одной точке. Вот почему ты можешь попасть в мой мир через свои сновидения.

– И почему только я это вижу?

– Ты ошибаешься. Есть много людей, которые с помощью грез открывают проход между мирами. Миров очень много, их не счесть. Есть ты, которая видит мой мир, есть другие, которые видят остальные. Они просто скрывают, что видят. Как и ты. Ведь их не поймут те, кто закрывает свой разум, не позволяя проходу открыться. Те, кто ничего не видят дальше своего носа. Слепые. Их больше всего. Лишь немногим дано увидеть.

– Расскажи мне о Червонных Стражах. Кто они? Что они с тобой сделают? Убьют?

– В моем мире они следят за порядком. Как и в любом другом, в моем мире имеются свои законы и порядки. Также есть те, кто следит за тем, чтобы они соблюдались. Нарушение влечет наказание. В моем мире судят за несовершенные преступления, знаю, тебе тяжело это понять. Преступления, которых еще не было, и неизвестно, произойдут ли они в будущем. Убьют ли меня? Нет. Казнь влечет кое-что, что куда хуже смерти. В моем мире слишком мало места. Мертвые тоже занимают пространство. Мой мир не может позволить себе иметь мертвых. Он – как маленький листок бумаги, на котором художнику надо нарисовать много картин и персонажей. И вот какой-то персонаж однажды перестает быть интересным художнику, и он стирает его, а сверху рисует другую картину. Но стертый герой продолжает жить и наблюдает бесцветными стертыми глазами, как он постепенно исчезает под линиями карандаша, как сверху рисуют другие фигуры. Он никогда не умрет, а вынужден наблюдать, как все вокруг него продолжает жить, а его место давно занято. Он не умер, нет, ведь смерть – это отсутствие ощущений, а он остро ощущает жизнь вокруг и то, что в этой жизни его больше нет. Он лишится своего места и имени, а это хуже смерти. У мертвых остаются имена. Мы же их лишаемся.

– Что нам теперь делать, Мэд? Как уйти от Стражей? Я часто вижу их следы на улице. Они вошли через проход. Теперь они могут спокойно ходить не только по лабиринту, но и здесь, снаружи.

Лицо в отражении стало очень грустным.

– Прости, Алиса, что втянул тебя во все это. Очень скоро я уйду, обещаю. Осталось совсем немного. И уведу Стражей за собой. Они больше не побеспокоят тебя.

– Но как же ты? Они ведь будут продолжать искать тебя?

– Я ко всему привык. Им не удастся меня схватить, не беспокойся обо мне.

Какое-то время Алиса задумчиво смотрела в свое отражение.

– Ты говоришь, что это я сделала твой мир таким красочным. Я превратила его в Страну чудес. И сделала тебя персонажем книги, но… у тебя есть настоящее имя? И как ты выглядишь в реальности?

– О, я выгляжу совсем не так привлекательно, как сейчас. Всех нас рисовал бездарный художник, оторвать бы ему руки. Была б моя воля, я бы взял навсегда эту внешность. А что касается имени… Тут все непросто. Как я уже говорил, мой мир – это листок бумаги. Листок, разделенный на миллион линий по вертикали и горизонтали. Перекрещивание линий образуют миллионы клеток. Каждая клетка – это живое существо. Клетка имеет свое место в пространстве листа. Свой номер, состоящий из двух частей – номер линии по вертикали и по горизонтали. Мой – шестьдесят четыре на двести тысяч девятьсот сорок один. Я нахожусь в самом нижнем краю вертикали моего мира, может быть, это одна из причин, почему я могу так свободно перемещаться между мирами. Шестьдесят четыре на двести тысяч девятьсот сорок один. Это мое имя.

Алиса нахмурилась.

– Пожалуй, я все-таки буду звать тебя Мэд. Оно звучит гораздо проще.

– И я ничего не имею против. Мне нравится мое новое имя. Как и моя внешность. Как и то, как ты украсила мой мир, Алиса.