Им с Рози все же невероятно повезло. Теперь бы дочери набраться сил, и тогда она вернется в школу. А корнуолльский воздух ей поможет.

Следующая томограмма назначена на январь. Только тогда станет ясно, что с опухолью. Тогда – и никак не раньше Лиз решит, возвращаться ли на работу, налаживать ли жизнь. В том, что она вновь способна взвалить на себя такую же нагрузку, как до болезни Рози, Лиз сомневалась. Но если у Каси не найдется для нее места, то наверняка можно подрабатывать уборкой и в Тремарноке, да и в «Улитке» ей наверняка не откажут…

Конечно, не исключено, что опухоль проснется через год, или пять, или пятнадцать лет. И Рози всю жизнь придется регулярно обследоваться. Но загадывать на будущее Лиз уже давно перестала, теперь ее планы ограничивались разве что завтрашним днем, следующей неделей, может, даже месяцем, но на год уже не простирались. Лиз был дорог каждый час, проведенный вместе с дочерью, и она не собиралась переживать сейчас, удастся ли той поступить в университет. Гулять по пляжу, пить чай со сконами «У Пегги» – уже достаточно. На таких мгновениях и держится их жизнь.

Чайник закипел, Лиз разлила кипяток по чашкам, поставила на поднос небольшой молочник и отнесла в гостиную.

– А мы уж тебя заждались, – Лавдей забрала у нее поднос, – решили, что ты там заснула!

Лиз рассмеялась.

– Прошу прощения, отвлеклась на письма. Такое чувство, будто нас сто лет не было.

Лавдей протянула ей голубую чашку со сколотым краем.

– А выглядишь вовсе не как столетняя.

Лиз отхлебнула, тепло разлилось по телу.

– Как же хорошо вернуться домой. Вы даже не представляете, как часто я всех вас вспоминала.

– А мы вас. Дождаться не могли.

Наконец Джесс сказал, что им пора, и снял с крючка в прихожей пальто – свое и Лавдей. Джош потянулся следом. Лиз вышла проводить их.

– Спасибо, что пришли. – Она по очереди перецеловала их, а Лавдей обняла покрепче. – Молодец, правильно сделала, – шепнула Лиз, – я бы на твоем месте тоже его выбрала.

Лавдей захихикала.

– Спасибо, миссис Сваха. Я решила, что пока он хорошо себя ведет, то почему бы и нет?

Воздух был холодным и обжигающим, таким непривычным по сравнению с оклахомским, Лиз обхватила себя руками. Ужасно хотелось принять душ и забраться в постель, хотя она понимала, что из-за разницы во времени они с Рози еще долго не заснут.

Сзади доносились голоса – Пэт, Джин, Барбары, Дженни и Рика, самый громкий. Похоже, они тоже собрались уходить.

– Забегай в ресторан, – пригласила Лавдей, – придешь в себя, вещи распакуешь – и приходи. И вообще, хорошо бы ты вернулась.

– Поживем – увидим.

И тут она увидела, как из-за поворота на Саут-стрит показалась высокая темная фигура, человек направлялся к их дому. В свете уличных фонарей она различала растрепанные волосы, рассеянное лицо. Он словно ужасно торопился.

– Это же Роберт! – закричала Рози. Лиз и не заметила, что дочь стоит у нее за спиной.

Она и опомниться не успела, а уже мчалась вверх по улице. Пока не приблизилась настолько, что увидела на его лице изумление, и тогда неловкость и стыд заставили Лиз остановиться. К щекам прилила кровь, и она вспомнила, что сзади наверняка наблюдают за ней во все глаза. Да что же она такое творит? Ведь и Рози тоже смотрит на нее – господи, выставила себя на посмешище… Лиз захотелось провалиться сквозь землю.

Она уже собиралась забормотать банальные слова приветствия, какие угодно, главное – сгладить неловкость, но тут он раскинул руки и улыбнулся – искренне, радостно и без тени смущения. Отбросив сомнения, она шагнула к нему, и он обнял ее.

– Я так по тебе скучала, – сказала она.

Какой смысл притворяться? Лиз вспомнила, как бросилась ему на шею на летном поле. Но тогда ее поступок можно было истолковать как благодарность, а сейчас-то – нет. Эту игру она проиграла.

– И я, – пробормотал Роберт, уткнувшись в ее короткие волосы. Он тоже проиграл. – Ты даже не представляешь, как сильно.

Они стояли так целую вечность, Лиз прижималась щекой к его груди и чувствовала себя так, словно во всем мире не было ничего естественнее. Роберт стоял неподвижно. Когда Лиз наконец со вздохом высвободилась из его объятий, он взял ее за руки. Они держались друг за дружку так, словно боялись, что разними руки – и другой тут же растает в воздухе.

Лиз забыла о друзьях и даже о Рози, но тут опомнилась и оглянулась. Все так и стоят у дома – и смотрят. Наблюдают. Вцепившись в руку Пэт, Рози буквально приплясывала на месте.

Пэт что-то говорила, изображая беседу с Рози, но Лиз понимала, что она пожирает глазами их с Робертом. Как и все остальные. Джесс с Лавдей ухмылялись, а Дженни Ламбер так крепко прижимала к себе Салли, что та жалобно поскуливала. По лицу Эсме расплывалась невероятной ширины улыбка – Лиз и не подозревала, что она на такое способна. А Рик под шумок обнимал Эсме за талию.

И что они все теперь подумают? И что подумает Рози?

Они двинулись вниз, и Лиз услышала, как кто-то воскликнул:

– Слава богу!

– Наконец-то! – откликнулся другой голос.

Или это только послышалось?

Рози вдруг отпустила руку Пэт и, припадая на одну ногу, бросилась к матери. Подъем в гору давался ей нелегко, Лиз замешкалась, не зная, остановиться или бежать навстречу, но Рози уже была рядом, и Роберт подхватил ее и закружил.

– Розанна Брум! – и Рози завизжала от восторга. – Я уже боялся, что ты навсегда уехала!

Очутившись на земле, Рози втиснулась между взрослыми, ухватила за руку сперва мать, а потом Роберта, будто связав их троих. Так они и дошли до «Голубки», где Ханна, Кася, Джо и жители Тремарнока молча расступились, пропуская их в дом.

Вскоре Лиз снова поблагодарила каждого из собравшихся и попрощалась, Роберт закрыл за ними дверь, и Рози побежала к себе в комнату. Роберт хотел было обнять Лиз, но она отстранилась.

– А как же твоя бывшая невеста? – спросила она.

Роберт замер.

– Моя бывшая невеста? – удивленно переспросил он. – А что с ней такое?

К горлу Лиз подкатил комок. Что ей говорила Ханна? «Он так и не забыл ее. И, скорее всего, никогда не забудет».

– Ты ее все еще любишь, да?

Роберт склонился, ласково обхватил руками лицо, заглянул в глаза.

– Ты шутишь, да? Неужто ты и впрямь так думаешь?

Он глубоко вздохнул. Лиз с ужасом ждала, что он скажет. Точно ли ей хочется это знать?

– Чтобы пережить это, мне понадобилось много лет.

Лиз сглотнула.

– Я пытался отменить свадьбу еще за несколько месяцев. Понял, что мы с ней не пара. Но она угрожала. Говорила, что наложит на себя руки. Я боялся, что она и правда учудит что-нибудь. Я был сам не свой, но как поступить, не знал. А потом выяснилось, что она изменяет мне, даже забеременела от другого, но и меня отпускать не желала. Уступила, только когда я предложил ей деньги. На самом деле именно этого она и добивалась. Ее интересовал не я, а мой счет в банке.