Отличаются ли черные от белых интеллектуально?

Думаю, да, отличаются, но это различие не в том, у кого мозг больше или меньше или кто быстрее думает, я думаю, что тут отличия в предназначении (пояснение для эзотерических чуваков – в необходимости получения определенного опыта). А по моему мнению, предназначение у нас у всех одно – быть счастливыми. А вот формы достижения этого счастья разные, и это в том числе связано с физиологией и генетикой. За эти восемь месяцев в Африке у меня появилось много чернокожих друзей, людей, которым я всегда буду рад. Были люди, которые моложе меня, но в разговоре выражали такие мысли о свободе и целях в жизни, до которых я еще даже не дорос. Я восхищаюсь и уважаю этих людей.

Это не значит, что и в следующем бидонвиле я пойду обнимать первого чернокожего парня, далеко нет, я так же буду держать руку на ноже и стараться пройти такое место без остановки. А если придется драться или даже убить кого-то, защищая себя, то я надеюсь, что сделаю это без ненависти. Жизнь, возможно, намного проще, чем мы о ней думаем, все, что требуется, – это быть адекватным ситуации и миру в целом, и все у тебя будет хорошо.

Насколько же наш мир адекватен в целом?

В XXI веке, когда Илон Маск (кстати, он родом из ЮАР) готовит экспедицию с колонизаторской миссией на Марс и другие планеты, здесь, на Земле, всего в паре десятков тысяч километров от него, в его родной стране, люди умирают от голода, в нищете они теряют здравый смысл и в ненависти за кусок хлеба идут убивать других людей. В это же время в Европе на собор Парижской Богоматери люди собирают 1,3 миллиарда евро, тогда как нужно всего 200 миллионов, а в США средний человек сталкивается с проблемой выбора iPhone 10 или Samsung 10 или, может, какой другой из пары десятков гаджетов. В Москве у полицейских находят в тумбочках по 12 миллиардов рублей. Общество потребления сходит с ума, придумывает проблемы с расизмом, с феминизмом, ЛГБТ и т. п. Перенасыщенность выбором и «свободой», которой этот выбор дарит, не просто бесполезны, они делают жизнь людей хуже. Посмотрите об этом лекцию Барри Шварца на TED.

Как жаль, что человечество еще не доросло до осознания того, что лучшее применение своих благ – это разделение их с теми, кому они сейчас больше нужны. И не подумайте, что я призываю раздать деньги и блага цивилизации, например, в черные деревни, нет – это не поможет. Голодающему нужно давать не рыбу, ему нужно давать удочку и научить ей пользоваться.

Анализируя окружающий мир, у меня нет веры в то, что человечество одумается само и изменит окружающий мир своими руками, стерев границы государств, прекратив расовую ненависть и остановив неизбежное разрушение мира. В это веры у меня нет, но зато Уильям с позиции ученого климатолога рассказал мне, какие перемены в ближайшее время ждут наш мир: каких-то двадцать-тридцать лет, и привычной жизни уже не будет, не будет больше даже некоторых государств, а те, что останутся, очень сильно изменится.

Рассказать об этой стране мне будет особенно приятно, потому что есть что рассказать. Здесь я впервые лицом к лицу встретился с гиппопотамами, буффало, носорогами, а также с другими животными, которых видел прежде, такими как жирафы и кабаны типа Пумбы.

Но начнем с начала. А в начале мы все еще в Намибии.

В Намибии в сумме я провел три дня, большую часть из которых в городе Гобабис. И я остановился в Гобабисе не потому, что это самый красивый или интересный город в Намибии, отнюдь нет, даже наоборот, Гобабис – ничем не примечательный провинциальный городок посреди пустыни, в отличие, например, от Свакопмунда или парка Этоша, которые рекомендовал мне посетить Йен, провожая меня из ЮАР.

Почему же я не поехал в эти, по отзывам, красивейшие города?

Все просто, за почти год моего путешествия и многих путешествий ранее я видел уже множество городов, от мегаполисов вроде Нью-Йорка или Джакарты до глухих деревень в горах Непала, куда не добираются даже джипы типа «Лендровер Дискавери», меня в меру интересуют города и даже ландшафты. В путешествии мне больше интересны сам путь, движение, события, встречи, которые происходят, приключения, которых огромное множество; это все, конечно, включает в себя и наслаждением окружающим миром, но целенаправленно ехать в тот или иной город, чтобы его посмотреть, мне неинтересно, намного интересней узнать, как и чем в той или иной локации живут местные, о чем мечтают, как трудятся.

В городе Гобабис я встретился с американцем по имени Майкл, два года прожившим там в рамках деятельности Корпуса мира, в этом городе я провел день и ночь в бедной черной деревне среди местных жителей. Прежде такие районы для меня были сродни зоне отчуждения Чернобыля в первые годы после катастрофы, то есть выехать-то можно, но если сразу не умрешь, то это произойдет значительно быстрее, чем тебе бы хотелось.

О гостеприимстве людей, у которых нет даже нормальных домов, я подробно рассказал в прошлой главе. Сегодня же мы покидаем город Гобабис.

На часах шесть утра, дом, в котором мы ночевали, очень холодный, в Намибии сейчас зима, и температура ночью опускается до нуля. Я спал в одежде и под одеялом, все местные делают так же. Ровно в том, в чем они ходят в течение дня, в том же они ложатся спать и на следующий день в том же проводят следующий день, и неделю, и месяц, одежда здесь – не элемент роскоши, у нее вполне конкретная функция: защищать от холода ночью и солнца днем. По плану сегодня мы должны поймать машину и доехать до границы Намибии и Ботсваны, мы – это я, Уильям (мой попутчик до Танзании) и Майкл. Но поскольку вчера, как и позавчера и, думаю, всю неделю до этого, Майкл пил вино и запивал его пивом, сегодня с утра отправляться в путь он отказался. Вот уж берут сотрудников в Корпус мира… Так глубоко погружаться в местную культуру и превращаться в алкоголика – это самопожертвование высшего уровня. Майкл – приятный парень и, вероятно, делает хорошее дело, но от меня ежедневные попойки очень далеки, поэтому я благодарен новым друзьям за гостеприимство и за то, что показали Южную Африку с новой стороны, но сегодня я еду дальше!

Светает в семь тридцать, без Майкла гулять в темноте по бедным района я все же не готов, поэтому мы с Уильямом дождались рассвета и отправились на дорогу ловить машину. До границы 120 километров. Из Гобабиса много людей отправляются в Ботсвану, поэтому есть таксисты, которые собирают по четыре человека на машину и за 500 рублей с человека отвозят всех на границу. Машина набралась минут за тридцать. Нашими попутчиками оказались двое экстравагантных чернокожих мужчин лет 50. Оба высокие, под два метра, мощное телосложение, широкие плечи, при этом без лишнего веса, на головах у обоих мужчин элегантные, но поношенные соломенные шляпы, оба в костюмах, тоже уже не новых, но аккуратных, с не менее элегантными шейными платками, в черных очках и в пальто. Пальто заслуживают отдельных слов: на одном было зеленое пальто с большими золотыми пуговицами, в виде советских звезд. Я родился в 1986 году, и Советским Союзом это можно назвать уже было с большой натяжкой, но мне кажется, что я помню переживания советских граждан за жизнь африканских рабов и желание поддержать пролетариев Черного континента. Вероятно, это пальто как раз было частью гуманитарной помощи. Пальто старое, но хорошо сохранившееся. В руках у мужчин были огромные мешки, вероятнее всего, это были палатки и какие-то вещи для кемпинга.