Почти целую вечность ничего, кроме тьмы и тишины, а потом ворвется ослепительный свет и придет боль. Первые пару раз он наблюдал приближение силуэта, прикрывая глаза рукой, поскольку свет обжигал. Из темноты вылеплялся человек, единственной целью которого было обрушить на него наказание. Удар за ударом. Первые пару раз он их даже не успевал увидеть, так как свет слепил. Потом глаза заплыли и почти закрылись, так что все, что он теперь видел, — только неясный свет слева и совсем ничего справа. Но достаточно знать, что пришел свет, поскольку это означает боль. Тьма причиняет боль светом.

Вначале он пытался защищаться, но тяжелые, несокрушимые цепи тянули его к стене. Раз или два ему даже удавалось отвести удары, на мгновение ощутив торжество. Но это была не драка. Это было избиение, за которым следовало еще одно, и еще, и еще.

Вначале он задавал вопросы тьме.

Затем осыпал ее оскорблениями.

Последние пару раз он молча съеживался и ждал, когда град ударов прекратится, когда тьма израсходует свой гнев. Потом она оставляла ему еду и воду. Тьме было не все равно.

В промежутках между вспышками насилия, в сокрушительной тишине, его навещали призраки. Элегантно одетый мужчина, стоящий на табурете. Ухмыляющийся труп. Бледная женщина, чей пульс замирал в его руках, когда он изо всех сил пытался вернуть ее к жизни. Старый друг. И она. Симона. Его ангел. Она тоже пришла к нему, обняла и прошептала в темноте свою песню.

Вот как он понял. Это не могло быть адом. Тьма не пустила бы ее к нему, если бы это был ад.

А значит, еще есть надежда.

Этому может прийти конец.

Он еще способен умереть.

Пол открыл банку труднопроизносимого и явно вредного для здоровья восточноевропейского пива и поднял ее в тосте. За рядом столов сидела Мэгги, лакая пиво из миски, которую он уже успел наполнить. Пол оглядел офис.

— Ну что, стоило оно того? Пробились сквозь бунт, жертвуя здоровьем, и ради чего?

Мэгги ничего не ответила. Пол сделал большой глоток, немедленно об этом пожалев. С героическими усилиями они дохромали до офиса к 07:58 вечера. А теперь было уже почти девять. Дьяволица в красном платье так и не появилась. Пол пытался дозвониться до Бриджит, но оказалось, что сеть мобильной связи по-прежнему не работает. Он не знал, как у нее обстоят дела, но надеялся, что лучше, чем у него.

Пол как смог привел себя в порядок в маленьком туалете в конце коридора. Тело осталось более или менее целым, хотя ребра сделались чувствительными, если их трогать, лодыжка отзывалась болью при ходьбе, и в ухе раздавалось неприятное жужжание, похожее на сигнал обратной связи. Кроме этого, он обзавелся целой коллекцией синяков и порезов, а также у него вырос великолепный фингал. А еще есть Мэгги… но кто там что разберет у собаки? Пол попытался глянуть на ее раны, но быстрый рык дал понять, что, даже несмотря на совместный опыт самозащиты, ее отношение к прикосновениям остается прежним. Завтра утром Пол найдет невезучего ветеринара и попросит его осмотреть Мэгги — при условии, конечно, что мир к тому времени не сгорит окончательно.

Пол взглянул в окно. Вдалеке виднелась пара струек дыма, поднимавшегося в кроваво-алый закат. Бунт никак не стихал. Отсюда он имел возможность подключиться к интернету через соседский вайфай, и последнее, что увидел в новостях, — ирландскую армию, марширующую по Набережным с целью отвоевать О’Коннелл-стрит. Оказалось, что армия вполне обеспечена экипировкой для борьбы с уличными беспорядками — специально на такой случай.

Пол оставил окно открытым, и вместе с аппетитным запахом готовящейся еды его органов чувств достигало бормотание телевизора на кухне «Восточного дворца». Судя по шуму въезжающих и выезжающих на скутерах курьеров, дела для вечера понедельника шли неплохо. Пол подумал, что многие люди, должно быть, остались дома, чтобы посмотреть бунт по телевизору.

Он снова глянул на телефон. Никакого сигнала.

Пятнадцать минут назад он спустился, чтобы позвонить со стационарного телефона «Восточного дворца» на мобильник Бриджит, но тот сразу переключился на голосовую почту. То же самое с телефоном Фила. Он оставил им обоим номер ресторана, и Микки заверил, что они будут кричать как следует, если Полу кто-нибудь позвонит.

— Ну и что предлагаешь делать?

Мэгги озадаченно посмотрела на Пола.

— Может, пойдем в полицию? Только что мы там скажем? «Помните парня, которого недавно взорвали? Так вот, мы решили, что он на самом деле убийца». Гарды наверняка обрадуются.

Мэгги не проявила ни малейшего энтузиазма.

— Мы могли бы поехать в больницу и попробовать найти Фила, только…

Полу не хотелось говорить об этом, но тетушка Линн, без сомнения, тоже будет там. И она начнет искать, кого обвинить в том, что ее дорогой племянник чуть не взорвался. Всем сердцем Пол не желал оказаться крайним. Стать личным врагом Линн не хотелось бы никому.

— Мы не можем помочь Бриджит, — сказал Пол, — потому что понятия не имеем, где она, черт возьми, находится.

Мэгги продолжила хранить молчание.

— Не смотри на меня так. У тебя самой ведь нет никаких идей, верно?

Мэгги слегка повернула голову.

— Ни ты, ни я ничего в этом не смыслим. Нужно спросить себя: «Что бы сделала Бриджит?» Она самая умная. Догадаться о том, что имеется трекер, загрузить приложение, отправить… Вот блин!

Пол открыл ящик стола и достал ключи от машины Банни.

— Ты не могла подсказать раньше? Идем!

Если честно, Бриджит поняла, что это плохая идея сразу, как только она пришла ей в голову. Но проблема заключалась в том, что других идей у нее не было. Телефон умудрился продержаться достаточно долго, чтобы показать в приложении трекера красную точку, поворачивающую на прибрежную дорогу. Поддав газу, Бриджит добралась туда как раз вовремя, чтобы успеть заметить вдалеке синий БМВ, заезжающий через ворота на огороженную территорию, внутри которой стояло три явно заброшенных здания. Автомобиль полностью исчез из виду к тому времени, когда извилистая дорога позволила Бриджит добраться до ворот. Она припарковала машину.

Судя по пыльной вывеске, валявшейся у забора, здесь был когда-то цементный завод. Центральное здание — судя по всему, большой склад — было обрамлено двумя привычного вида двухэтажными строениями. Правда, теперь они представляли собой заколоченные, покрытые граффити бетонные коробки. Они выглядели так, будто с нетерпением ждали, когда их уже снесут. Большая вывеска гласила, что здесь будут построены роскошные двухспальные апартаменты с видом на море, и сулила более светлое будущее, но, как догадывалась Бриджит, особого интереса ни у кого не вызывала. Единственной постройкой, которая выглядела новой или как минимум ухоженной, являлся забор. Он был высотой метра два с половиной, с колючей проволокой наверху. Судя по всему, многие люди считали, что из этого места может получиться отличная свалка, поскольку лужайка перед забором была усеяна отходами всевозможных видов — от полных мусорных мешков до сломанной бытовой техники, рваной одежды и многого другого. Похоже, сюда выкидывалась половина неудачных покупок, сделанных на дешевых распродажах.