свое слово. Эти копы не смогут вытащить ее племянницу. Мы — ее единственная надежда, так что давай просто подождем и посмотрим, что будет.

Лондон

— Риз попросил меня найти для него коробку, — сказала я полицейскому, мои слова были обдуманными и осторожными. — Он мой парень. Вчера вечером мы приехали из Кёр-д'Алена, чтобы навестить его дочь. Я зашла в подсобку и начала осматриваться, потом случайно задела дверь, и она захлопнулась, заперев меня. Именно тогда я увидела Эм на заднем дворе, и после того, как никто не услышал моего крика, я выбила окно и спрыгнула.

— Что было в коробке?

— Запчасти для мотоцикла. Я так и не нашла их.

— Если он твой парень, почему он не здесь, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке?

Я вздохнула, потому что теперь он прикидывался дурачком.

— Потому что его дочь истекала кровью, когда я видела ее в последний раз, а у меня только несколько царапин. Думаю, сейчас она важнее чем я, не так ли?

Полицейский молча смотрел на меня. Мы уже трижды обсуждали всю эту историю. Каждый раз он давал понять, что не верит, что я говорю правду. Каждый раз я давала понять, что мне все равно, во что он верит.

В каком-то смысле я должна была оценить то, что он пытался сделать — слишком много полицейских закрывали глаза на жестокое обращение, а именно это, по его мнению, происходило здесь. Он пытался спасти мою жизнь, и, если бы для меня главным приоритетом было остаться в живых, я бы помогла ему в этом.

Но спасение Джессики было моей главной задачей, за которой последовало бы убийство мужчин, причинивших ей вред. Выживание было на далеком третьем месте.

— Ты ведь не собираешься менять свой рассказ? — спросил он усталым голосом.

— Это не рассказ, — тихо ответила я. — Это то, что произошло.

— Вот моя визитка, — сказал он. — На обратной стороне я указал номер своего личного телефона. Позвони мне, если решишь поговорить или тебе понадобится помощь. Мы оба знаем, что здесь что-то не так, и рано или поздно это обрушится на тебя. Не бойся обратиться за помощью, хорошо?

— Спасибо за заботу, но я в порядке.

Он покачал головой и ушел, оставив меня одну в маленькой отдельной комнате, которую нам выделили.

Там было много коробок с салфетками, расставленных в стратегически важных местах.

У меня было ощущение, что это одно из тех мест, куда помещают семьи перед тем, как сообщить им о смерти человека. Я очень надеялась, что Риз не сидит в другой такой же палате где-то больнице, оплакивая свою дочь. Мне нужно было найти его или, по крайней мере, найти кого-то, кто мог бы рассказать мне, что, черт возьми, происходит с Эм.

Вставать было больно, хотя ни один из моих синяков или порезов не был серьезным. Мне наложили пару швов на лоб, продезинфицировали и на этом все закончилось. Я должна была внимательно следить за колотой раной, и как можно скорее обратиться к врачу, если появятся какие-либо признаки инфекции и бла-бла-бла.

Я схватила пакет с остатками моей одежды и прижала его к груди (хотя мне было непонятно, зачем они потрудились отдать их мне, ведь я никогда больше не смогу их надеть). По крайней мере, одежда, которую мне дали взамен, была удобной. Меня уже выписали из отделения неотложной помощи, поэтому я могла просто выйти в приемный покой. Риза не было видно, но я заметила Пэйнтера. Выражение его лица было мрачным.

Я подошла к нему, испуганная тем, какая новость вызвала такое выражение на его лице.

— Как она? — спросила я, не потрудившись поздороваться.

— Плохо, — сказал он, вставая и поворачиваясь ко мне лицом. — Думаю, ребенок не в порядке. Они назвали это внематочной беременностью, или что-то в этом роде.

— Внематочная?

— Да, вроде бы так. Ребенок был не в том месте. Вместо того, чтобы расти в матке, он оказался в одной из труб, ведущих к яичнику, а затем все это лопнуло. Из-за этого началось кровотечение. Сейчас ее оперируют, но она потеряла чертовски много крови, Лондон. Они сказали, что она может умереть. У ребенка не было ни единого шанса.

Я покачнулась, и он поймал меня, все еще не сводя с меня глаз.

— Риз и Гейдж отправили меня сюда, чтобы я присмотрел за тобой, — медленно сказал он. — Гейдж сказал, что ты разговаривала с копами.

Я покачала головой, пытаясь отдышаться.

— Тебе не стоит об этом беспокоиться, — тихо сказала я ему. — Я ничего им не рассказала. Я не пытаюсь скрыться от МК, Пэйнтер. Я хочу поехать в Калифорнию и спасти Джессику, и это возможно только в том случае, если я останусь с клубом. Но сейчас мне нужно найти Риза. Он, должно быть, в ужасе.

Пэйнтер кивнул головой.

— Почти уверен, что так оно и есть, хотя он никогда бы не признался в этом. Я могу отвести тебя туда… Но сначала я должен тебе кое-что сказать.

— Что?

— То, что ты спасла Эм и не стала говорить с копами, не значит, что с нами ты в безопасности, и Пик не обязательно тот, кто примет такое решение. Ты должна понимать, что ты здесь делаешь, Лондон. Если ты поднимешься наверх и найдешь Пика, все еще есть шанс, что клуб тебя не простит. Даже если простит, поездка в Кали может быть в один конец — это не игра. Только скажи, и я пойду отлить, позволив выйти через эту дверь. У меня с собой около двухсот баксов, и они твои. Это лучшее, что я могу сделать.

Я протянула руки и обхватила его лицо, грустно улыбаясь ему.

— Это одна из самых прекрасных вещей, которые мне когда-либо предлагали, — мягко сказала я. — Но мне нужно найти Риза, а потом мне нужно поехать в Калифорнию, чтобы найти свою девочку. Будь что будет, и я смирилась с этим. Так куда мне нужно идти — ты можешь мне показать?

— Я укажу тебе правильное направление, но мне не стоит идти с тобой, — сказал он мне.

— Почему нет?

— Хантеру не нужно сейчас видеть мое лицо. У нас есть история, у меня и Эм. Я смирился, но мы с ним не совсем друзья. Не хочу напрягать его больше, чем нужно.

В моей голове сложились кусочки, и я похлопала его по руке, пораженная тем, насколько он отличается от того молодого человека, которого я встретила всего несколько недель назад.

Впрочем, как и Риз.