И все же я продолжал идти к горящему костру. Обмякшее тело Присциллы лежало у меня на руках. Девушка спала, хотя ее глаза были открыты. Она была удивительно легкой, а счастливая улыбка на ее лице казалась мне насмешкой над чувствами, бушевавшими в моей душе.

Не знаю, как Сидящему Быку удалось добиться у Слотера разрешения на второй магический поединок, и это навсегда останется для меня загадкой. Возможно, он просто загипнотизировал капитана — я не сомневался, что старый сиу обладал даром внушения. Как бы то ни было, все приготовления уже завершились: огненные языки вздымались к небу, индейцы Иксмаля полукругом выстроились за моей спиной. Солдаты Слотера едва заметными тенями сновали в темноте. Все было точно так же, как и во время первого магического поединка.

Правда, в этот раз мы пытались не спасти Присциллу, а убить ее.

Остановившись, Сидящий Бык указал на землю. Осторожно опустившись на колени, я заботливо уложил Присциллу на песок и замер. Через несколько секунд я прижал ее тело коленями. Моя хватка была крепка.

Индейцы Иксмаля начали что-то бормотать, но это была уже не та монотонная колыбельная, как в прошлый раз, нет, теперь мелодия звучала мрачно и агрессивно, и мое сердце забилось чаще. Темнота по ту сторону костра стала подергиваться, как огромный бестелесный зверь, страдающий от боли. На скалах виднелись кроваво-красные отблески пламени. Сидящий Бык медленно, размеренным шагом обошел вокруг меня и, остановившись, склонился к Присцилле. Он по-прежнему нашептывал слова давно забытого языка. Казалось, будто вождь находится в трансе, а может, так оно и было.

Все произошло очень быстро.

Сидящий Бык вырвал из рук Присциллы книгу и, выпрямившись, повернулся к костру. Закричав, Присцилла с нечеловеческой силой разжала мои пальцы и, совершив невозможное, поднялась на ноги. В следующее мгновение она бросилась на Сидящего Быка, но промахнулась. Однако в падении Присцилла успела схватить вождя за правую ногу. Старый вождь сиу споткнулся и упал на бок, охнув от боли. При этом он выронил книгу, и та оказалась рядом с костром.

Присцилла продолжала вопить. Разъяренная, с разметавшимися волосами, она принялась избивать Сидящего Быка. Мы с Энни попробовали оттащить ее в сторону, но сейчас эта хрупкая девушка обладала силой одержимой. Я увидел, как она наотмашь ударила Энни, и та отлетела на несколько метров в сторону. Затем Присцилла размахнулась и заехала мне кулаком в подбородок. Я тоже не удержался на ногах и упал на что-то более твердое, чем песок, но менее твердое, чем камень. Мне показалось, будто чья-то раскаленная рука коснулась моего лица, опалив волосы и брови. Протянув руку, я почувствовал под пальцами кожаный переплет и древний пергамент, дрожавший, словно живое существо. «Некрономикон»!

В момент когда я взял в руки древнюю книгу зла, Присцилла прекратила избивать Сидящего Быка. Замерев на месте, она медленно, словно против собственной воли, повернула голову и пронзительно посмотрела на меня. Ее лицо было искажено гримасой безумия, а в глазах горел огонь. Губы подрагивали, с подбородка стекала слюна.

— Роберт, — прошептала она.

И это стало для меня последней каплей.

Она говорила голосом Присциллы, и этот мягкий бархатный шепот, который я так давно не слышал, заставил меня наконец-то решиться. В глазах девушки вспыхнул страх. Панический страх.

— Роберт, не делай этого, — взмолилась она. — Ты убьешь меня.

Вскрикнув, я повернулся и изо всех сил швырнул «Некрономикон» в огонь. Присцилла завопила и упала, извиваясь от боли.

И тут что-то огромное спрыгнуло со скалы над лагерем и приземлилось прямо в костер. Это зрелище было настолько невероятным, что я на мгновение засомневался в своем рассудке. В пламени костра стоял какой-то человек! От его падения горящие ветки разлетелись в разные стороны, осыпая все вокруг искрами. Высота скалы превышала десять метров, а жар костра был настолько сильным, что и железо расплавилось бы, — но человек по-прежнему был жив! С трудом выпрямившись, он поднялся на ноги и, словно оглушенный ударом, встряхнулся. В следующую секунду он нагнулся и поднял «Некрономикон». Одежда и руки человека были объяты пламенем, но книга не загорелась.

Сделав шаг вперед, он остановился передо мной, и, когда я увидел его лицо, мое сердце замерло. Я ощущал жар, исходивший от этого невероятного создания. Кольчуга, видневшаяся под обуглившимися остатками тамплиерской накидки, раскалилась докрасна. От его плеч поднимались тонкие серые струйки дыма. Лицо и руки незнакомца были черными. Но они не обгорели. Создание, стоявшее передо мной, не было человеком. Оно напоминало карикатуру на человека.

Это существо было полностью черным, причем этот черный цвет был очень глубоким — никогда прежде мне не доводилось видеть такого. Его руки, покрытые черными роговыми наростами, больше походили на лапы, а на лице застыло выражение ужаса и жестокости. Глаза напоминали крошечные стальные наконечники, вставленные в маску. Из его рта, похожего на щель, доносились ужасные шипящие звуки.

За моей спиной прозвучал выстрел, и я увидел, как пуля вошла точно между его глаз, так что мне не пришлось сомневаться в том, кто сделал этот выстрел. Но чудовище даже не шевельнулось.

В темноте за моей спиной раздались и другие выстрелы. Поднялись крики, до меня доносилось ржание лошадей, в которых попали шальные пули. Затем прозвучал целый залп. Краем глаза я заметил, как мимо пронеслось что-то темное, и один из людей Иксмаля упал замертво.

Спустя несколько минут мне все же удалось сбросить оцепенение. Запоздало закричав от ужаса, я отпрыгнул назад, но споткнулся о Сидящего Быка и упал на землю. Чудовищное подобие тамплиера, хихикнув, последовало за мной. Протянув свою лапу, покрытую роговыми наростами, оно помогло Присцилле подняться на ноги. Второй рукой чудовище по-прежнему прижимало к себе книгу, которой, судя по всему, так и не было причинено вреда.

С трудом выпрямившись, я подавил ужас и гнев, охватившие меня, и попытался сосредоточиться на взгляде чудовища. Я собрал все силы для концентрации.

— Брось ее, — сказал я. — Брось ее в огонь!

Чудовище явно колебалось. Во взгляде его страшных глаз что-то изменилось, но я так и не понял, что там увидел — страх или насмешку.

— Брось книгу в костер! — В каждое из этих слов я вливал всю свою телепатическую энергию.

— Ты зря тратишь силы, Роберт Крейвен, — произнес кто-то за моей спиной, и я узнал этот голос.

Повернувшись, я на мгновение замер.

Весь лагерь был объят хаосом, я слышал крики и выстрелы, все бегали туда-сюда, но я не мог оторвать взгляда от седовласого тамплиера в церемониальной одежде, появившегося рядом со мной вместе со вторым чудовищем.

— Балестрано? — прошептал я. — Вы?

— Я. — Голос Великого магистра был исполнен ненависти, от которой у меня мурашки побежали по коже. — Ты удивлен, увидев меня здесь?

Откуда взялась эта ненависть? Почему он так ненавидит меня?