Она продолжала настаивать на том, чтобы ей позволили летать на настоящем боевом самолете, чтобы она могла сполна рассчитаться за мужа. По ее мнению, лучшего варианта для этого, чем Ил-2, просто не было. Ее упорство сделало дело, и в мае 1944 г. младшего лейтенанта Константинову направили в 15-й отдельный учебно-тренировочный полк. Там она успешно освоила штурмовик и уже в июле была назначена в 566-й ШАП подполковника Н. К. Домущея. Полк входил в состав 277-й ШАД, действовавшей на Ленинградском фронте, и базировался на аэродроме около города Кингисепп.

В качестве бортстрелка к ней в экипаж напросилась сержант Александра Мукосеева, которая была мотористом в том же полку. Она тоже давно хотела летать на «Иле», но пока в 566-м полку были одни пилоты-мужчины, об этом нечего было и думать. С появлением Константиновой ей представился шанс, и она использовала его. Так в советской штурмовой авиации появился второй по счету женский экипаж Ил-2. О том, кто же составил первый экипаж, будет рассказано ниже.

Поначалу в полку с недоверием отнеслись к женщине-пилоту. Однако в ходе боевых вылетов сначала в район Нарвы и Пскова, а затем и над Эстонией Константинова быстро показала себя с самой лучшей стороны. Уже вскоре ее экипаж стал одним из лучших в 566-м ШАП, при этом на счету Мукосеевой был один сбитый истребитель. О признании летных и боевых качеств Константиновой лучше всего говорит тот факт, что в декабре 1944 г. ей присвоили звание лейтенанта и назначили командиром звена 999-го ШАП. Последний входил в ту же самую дивизию, что и ее прежний полк.

Командир звена 999-го ШАП лейтенант Т. Ф. Константинова

Группа Ил-2М-3 в ходе боевого вылета, 1944 г.

К концу войны на счету лейтенанта Константиновой, которая уже была штурманом эскадрильи, были 69 боевых вылетов на Ил-2. В ходе боев в Восточной Пруссии она за три месяца выполнила свыше 40 вылетов, уничтожила 25 артиллерийских орудий и минометов, а также 18 зениток. К маю 1945 г. она была награждена двумя орденами Красного Знамени, орденами Красной Звезды и Отечественной войны 1-й степени, а затем 29 июня того же года ей было присвоено звание Героя Советского Союза.

Надо сказать, что ее младший брат Владимир к этому времени уже имел звание Героя. Он получил его 13 апреля 1944 г. после 623 боевых вылетов на По-2 в составе 25-го Гв. НБАП. Это был единственный случай в советской истории, когда брат и сестра удостоились званий Героев.

После окончания войны Тамара в звании старшего лейтенанта уволилась из ВВС и начала работать в гражданской авиации. Но затем, перегоняя в ремонт старенький У-2, она попала в низкую, плотную облачность и зацепила землю. В результате аварии Константинова получила травмы, которые больше не позволили ей летать. В последующие годы она жила в Воронеже и работала в советских профсоюзных и государственных органах.[120]

8 августа 1945 г. Советский Союз объявил о том, что он в одностороннем порядке денонсирует советско-японский договор о взаимном нейтралитете, подписанный еще 13 апреля 1941 г., и объявляет Японии войну. Это было исполнение обещания Сталина присоединиться к боевым действиям против японцев через три месяца после завершения войны в Европе. Он дал его американскому президенту Рузвельту и британскому премьер-министру Черчиллю в январе 45-го года на конференции в Ялте.

Надо сказать, что к этому времени США и Великобритания фактически выиграли войну с Японией, которую вели уже в течение нескольких лет. Ее капитуляция была делом ближайшего времени, тем более после американской атомной бомбардировки города Хиросимы, проведенной 6 августа, и аналогичного удара 9 августа по порту Нагасаки. С военной точки зрения вступление в войну СССР мало что меняло, кроме конкретных сроков ее окончания, но с политической точки оно позволяло Сталину «застолбить» свою зону влияния на Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии.

На рассвете 9 августа 1945 г. войска вновь образованных Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов общей численностью 1,56 млн человек, имевшие в своем составе 26 тыс. орудий, 1852 самоходные артиллерийские установки, 3704 танка и 5368 самолетов, начали наступление с целью разгрома японской Квантунской армии. Последняя насчитывала около миллиона человек, но из них около половины были молодыми необученными призывниками и ограниченно годными резервистами старших возрастов. Имевшаяся у японцев в Маньчжурии, Северо-Восточном Китае и Корее боевая техника – 6700 орудий, около 1000 танков и 1800 самолетов – полностью устарела по критериям 45-го года.

Неудивительно, что советские войска провели так называемую Маньчжурскую наступательную операцию в стиле классического блицкрига. Это было своеобразное повторение Восточного фронта лета 41-го года, и было видно, что тогдашние ученики хорошо усвоили полученные уроки. Танковые и механизированные части стремительно двигались вперед, просто обходя укрепленные районы, которые затем окружались пехотой. При этом для того, чтобы техника не вставала из-за отсутствия горючего, его доставляли передовым частям на самолетах.

Уже 17 августа Квантунская армия получила приказ своего командования о капитуляции, но тот не сразу дошел до всех частей. В итоге в отдельных местах военные действия продолжались вплоть до 2 сентября 1945 г., когда на борту американского линкора «Миссури», бросившего якорь в Токийском заливе, был подписан акт о капитуляции Японии.

В течение этой короткой кампании штурмовая авиация ВВС Красной Армии мало чем себя проявила. Активнее действовали штурмовики из 12-й ШАД ВВС Тихоокеанского флота, совершившие 532 боевых вылета, главным образом атакуя порты Северной Кореи и находившиеся там японские корабли. 28 августа два полка этой дивизии – 26-й ШАП и 36-й ШАП – получили звания гвардейских.

Дальневосточный блицкриг принес советской штурмовой авиации семь новых Героев, которые все, как не трудно догадаться, служили в той самой 12-й ШАД и в двух ее гвардейских полках. Указом Верховного Совета от 14 сентября эти звания были присвоены командиру дивизии 36-летнему полковнику М. В. Барташову, командиру 26-го Гв. ШАП 34-летнему майору А. М. Николаеву, командирам эскадрилий того же полка – 28-летнему старшему лейтенанту И. А. Серову и 30-летнему капитану В. Ф. Трушкину, командиру 37-го Гв. ШАП 38-летнему майору М. Н. Барбашинову и командиру эскадрильи из того же полка 29-летнему капитану И. Ф.Воронину.