— Теперь, когда я все знаю, буду тебе в этом помогать.

— Отлично. — Глядя на меня поверх бокала, Гидеон отпил вина. — Ты ничего не спрашиваешь о моем визите к доктору Петерсену.

— Это не мое дело. Если только ты сам не захочешь поделиться. — Я встретилась с ним взглядом, очень желая, чтобы как раз это он и сделал. — Я готова тебя выслушать, как только тебе понадобится слушатель, однако сама задавать вопросы не собираюсь. Когда будешь готов впустить меня внутрь, тогда и впустишь. Но мне страшно интересно узнать, понравился ли он тебе.

— Пожалуй, — улыбнулся Гидеон. — Во всяком случае, разговорить человека, заставить его взглянуть на, казалось бы, очевидное с неожиданной позиции он умеет здорово. А такое мало у кого получается.

— Да. Уведет разговор в сторону, а потом вернется к тому, с чего начали, но ты вдруг увидишь все это под совершенно иным углом и удивишься: «Почему я сам об этом не догадался?»

Пальцы Гидеона поглаживали ножку его бокала.

— Он прописал мне кое-что принимать на ночь, перед сном. По дороге к тебе я заехал в аптеку и купил лекарство.

— А как ты относишься к приему лекарств?

Он поднял на меня темные, беспокойные глаза.

— Чувствую, что без этого не обойтись. Мне необходимо быть с тобой, но так, чтобы обеспечить твою безопасность, чего бы это ни стоило. Доктор Петерсен заявил, что курс приема препаратов в сочетании с сеансами психотерапии оказывал нужное воздействие на некоторых пациентов с «нетипичными формами сексуальной парасомнии». Я должен этому верить.

Потянувшись к нему, я сжала его руку. Согласие на лечение — это значительный шаг, особенно со стороны человека, предпочитавшего долгое время не вспоминать о своих проблемах.

— Спасибо.

— Как я понял, — напрягся Гидеон, — людей с подобными, связанными с аномальным поведением во сне проблемами не так уж мало. Доктор привел мне пример: зарегистрирован случай, когда один пациент двенадцать лет насиловал свою жену во сне, прежде чем они обратились за помощью.

— Двенадцать лет? Боже мой!

— Возможно, они тянули с этим так долго потому, что во сне у этого парня лучше обстояло дело с потенцией, — угрюмо проворчал Гидеон. — И я не знаю, что это, если не убийственный удар по «эго».

— Да уж, черт возьми!

— Мне ли не знать, верно? Но так или иначе, я не хочу, чтобы ты считала себя обязанной делить со мной постель. Как ни крути, а волшебных пилюль не существует. Я могу лечь спать на вашем диване или отправиться домой, хотя честно признаюсь, что предпочел бы диван. У меня день лучше складывается, если я собираюсь на работу вместе с тобой.

— У меня тоже.

Поймав мою руку, Гидеон поднес ее к губам.

— Я и представить себе не мог, что со мной возможно такое… Что в моей жизни появится кто-то, знающий меня так, как ты. Кто-то, с кем можно свободно обсуждать за обедом все свои заморочки, потому что они не вызывают отторжения… Я благодарен тебе, Ева.

Сердце мое сжалось от сладкой боли. Он смог произнести эти прекрасные, эти превосходные слова!

— То же самое я чувствую по отношению к тебе.

Возможно, мои чувства были глубже, потому что я любила его, но вслух об этом говорить не стала. Рано или поздно он сам все поймет. Я не собиралась отступаться, пока он не станет абсолютно, безвозвратно моим.

* * *

С закинутыми на кофейный столик босыми ногами и ноутбуком на коленях Гидеон выглядел так по-домашнему, что это отвлекало меня от телевизионных шоу.

«И как только мы до этого дошли? — мысленно спрашивала я себя. — Этот невероятно сексуальный мужчина и я?»

— А ты подглядываешь, — пробормотал он, не отрывая взгляда от экрана ноутбука. Я показала ему язык. — Это что, мисс Трэмелл, сексуальное предложение?

— Как ты заметил, что я на тебя смотрю? Ты же вроде бы работаешь.

Он оторвался от экрана, и наши взгляды встретились. Его голубые глаза излучали мощь и жар.

— Да я всегда тебя вижу, ангел мой. С тех пор как ты меня открыла, я вообще только тебя одну и вижу.

* * *

Среда у меня началась с ощущения того, что Гидеон, пристроившись сзади, впихивает в меня свой член. То был новый, но уже полюбившийся мне способ пробуждения.

— Вот те на, — пробормотала я, прогоняя остатки сна, в то время как он, обхватив рукой за талию, притянул меня ближе к своей теплой, крепкой груди. — Какой-то ты шаловливый нынче утром.

— А ты каждое утро невероятно сексуальная, — пробормотал он, покусывая мое плечо. — Просыпаюсь, а ты рядом — это такой балдеж!

Тот факт, что ночь прошла спокойно и ничто не прервало наш сон, мы отпраздновали парочкой оргазмов.

* * *

Днем в компании Марка и его приятеля Стивена я отправилась в чудесный мексиканский ресторан, расположенный в погребке. Спустившись по бетонным ступенькам, мы оказались в просторном, светлом зале. Все официантки были в черных жилетках.

— Советую непременно затащить сюда своего парня, — заявил Стивен, — и подбить его заказать «Маргариту» с гранатовым соком.

— Классная штука? — спросила я.

— О да.

Пошедшая принять заказ официантка принялась беззастенчиво заигрывать с Марком, кокетливо помахивая своими на зависть длинными ресницами. Марк тоже в долгу не остался. Принеся заказ, пышногрудая рыжеволосая особа, которую, судя по беджику, звали Шауна, вконец расхрабрилась. Всякий раз, проходя мимо нашего столика, она непременно касалась сзади плеча или шеи Марка. Тот, в свою очередь, поощрял ее, и в конце концов Стивен начал нервничать. От меня не укрылись его хмурые взгляды и покрасневшее лицо. Беспокойно ерзая, я считала минуты, дожидаясь, когда приправленная напряжением еда наконец закончится.

— Может, встретимся вечерком? — подавая счет, предложила Шауна Марку. — Одна ночь со мной — и я тебя вылечу.

Я охнула. Она что, серьезно?

— Тебя хватит на семь часов? — промурлыкал Марк. — Шауна, так и надорваться недолго. Знаешь, что бывает, когда почернеешь…

Напиток, который я тянула через соломинку, попал не в то горло, и я закашлялась.

Стивен, вскочив на ноги, обогнул стол и стал хлопать меня по спине.

— Черт побери, Ева, — говорил он сквозь смех, — мы ведь просто прикалывались, тебя разыгрывали. Не дуйся на нас.

— Что?! — охнула я.

Ухмыляясь, он обошел меня и обнял официантку.

— Познакомься, Ева. Шауна — моя сестра. Шауна, это Ева, та самая, которая облегчает Марку жизнь.

— Это хорошо, — хмыкнула Шауна, — потому что от общения с тобой она у него только усложняется.

— Так потому он и держит меня при себе, — подмигнул мне Стивен.