Вдруг его оглушил пронзительный крик. Он оглянулся — и волчица тут же метнулась в кусты, пропала как тень среди тьмы.

Феликс точно очнулся, огляделся кругом. Не помня как, он оказался в какой-то усадьбе, в саду, на лужайке перед барским домом. На балкончике второго этажа, под крышей остроконечной башенки, стояла девушка и с ужасом смотрела на него. Она была бледна, испуганно распахнутые глаза сверкали ярче звезд, плечи ее окутывало облако длинных светлых волос.

— Что стряслось? — высунулся из окна снизу бородатый мужчина в расстегнутой рубашке и жилете, развязывая на шее галстук.

Выглянув, скользнул невидящим взглядом по замершему Феликсу, задрал голову вверх.

Феликс одумался и бросился в заросли.

— Мне показалось… — неуверенно начала девушка. — Я вроде бы видела волка. Огромного черного волка. И рысь с ним…

— В нашем саду? — не поверил мужчина. — Бог с тобой, откуда? У нас тут волков уж лет десять не водится. Почудилось тебе.

Он ушел было в комнату, но через секунду вернулся к окну и перевесился через подоконник.

— Вы, мамзель Перинина, скоро через свои книжки своего папашу совсем невротиком сделаете! Уж и волки вам огромные мерещатся. Скоро оборотней-вурдалаков углядите? Чтоб у меня на ночь ничего, кроме Святого Писания, не читала! — и пальцем по жестяному козырьку постучал. — Ан нет, и его не читай! Там тоже ведь страхов найдешь, опять спать не будешь…

Ушел.

Девушка тоже развернулась, хлопнула стеклянной дверью.

Привлеченная криком, к дому прибежала служанка. Постояла, поглядела, пожала плечами и пошла через лужайку по дорожке в глубь сада. Когда она поравнялась с пушистым кустом акации, чьи-то сильные руки схватили ее за плечи, зажали рот и увлекли в густую темноту.

— Не кричи только, мне сказать тебе кое-что надо, — жарко щекотнув ухо дыханием, прошептал голос.

Мужской, молодой, приятного тембра, сразу определила девушка.

Горничная кивнула. Подняла свободную руку, нашла в темноте сзади, легко провела ладонью по голове, волосам, плечу незнакомца. Хихикнула — уж очень это ей напомнило сцену из любовного романа, который она вчера обнаружила под подушкой хозяйки.

— Вы к барышне, что ли? Тайный воздыхатель? — спросила она тихо. — Какой шарман!..

— Нет, — отрезал Феликс (а это, конечно, был он). — Передай хозяйке, чтоб со своими русалками больше не приходила на берег. Даже если итальянец назначит свидание — не показывайтесь там! В опасности ее честь и жизнь. Поняла?

— П-поняла… — запинаясь, удивленно кивнула горничная, — Но…

Она обернулась, и выглянувшая из-за облака луна осветила качавшуюся перед ней сломанную ветку акации…

Своего оборотня Винченце преследовал с куда большим успехом. Правда, он его тоже привел к усадьбе — барона фон Бреннхольца. Но до того Винченце успел изрядно его потрепать.

Ночь стояла свежая, звездная. Ложиться спать было просто жаль. Перед сном барон и баронесса решили пройтись по парку, по липовой аллее, где воздух был особенно чист и душист.

— Странно, — молвил Генрих Иванович, идя под руку с супругой, — что-то я сегодня не видел нашего управляющего. Куда он пропал?

— Ах, он, наверное, уехал по срочным надобностям, — предположила Виолетта Германовна. — А записку лакеи, как всегда, передать забыли. Ты же знаешь, какая у нас челядь, кабы не Антипов, совершенно б распоясались! Надо с ними построже, Генри, а ты не умеешь.

— Ты тоже, — улыбнулся барон, ласково пожав жене руку.

Между тем упомянутый Антипов в образе вурдалака зигзагообразно пересек липовую аллею, едва не сбив с ног хозяев. Равно как и преследовавший его золотистый пес. С яростным лаем он нагнал волка, и, сцепившись, рыча, плюясь клочками шерсти, немилосердно деря друг друга, они врезались в ствол липы, отлетев, прорвались сквозь стену аккуратно подстриженной сирени. Но гуляющая пара творившейся вокруг кутерьмы вовсе не замечала.

Оборотню пришлось несладко. И он уже чуял, что ближайшие минуты для него последние, уже готовился испустить дух… Но помощь пришла внезапно и с совсем неожиданной стороны.

Кто-то набросил петлю на шею распаленного дракой пса. Тонкий, но прочный шнур стянул горло, перехватило дыхание. Захрипев, Винченце отпустил волка, повалился навзничь.

— Nom d'un chien![74]Какая жестокая битва! — услышал он.

Над ним нависла чья-то тень, очерченный лунным светом силуэт на фоне сплетенных ветвей и синего неба.

Тяжело дыша, Винченце перевалился набок, поднялся на колени и, подсунув пальцы, чуть ослабил обвивший шею шнурок. Шелковые нити холодили горящую кожу.

Не нужно было оглядываться — он знал, что с таким трудом загнанный противник уже далеко унес свою серую истрепанную шкуру. Однако этот новый, возвышавшийся над ним враг был поопасней. Хотя на первый взгляд, конечно, этого не скажешь — что стоит обычный человек, не отличающийся высоким ростом, довольно щуплый, против обезумевшего вурдалака? Скоро узнаем, усмехнулся сам себе Винченце.

— А, так это ты тот француз, что меня разыскивал? — спросил он, поднявшись на ноги.

Он не спешил сбрасывать с себя петлю, попридержал шнур руками, незаметно накручивая на кулак.

— Вам уже обо мне сообщили? — будто бы удивился охотник.

— Нашлись добрые люди, — изобразил на лице улыбку Винченце.

— Маркиз Винченце ди Ронанни, Вик Ронан, виконт де Арон, — перечислил француз. — Как все-таки вас прикажете называть?

— Да как хочешь! У меня много имен в запасе, — радушно развел руками Винченце.

И, стремительно развернувшись, дернул шнур на себя. От резкого рывка француз упал, но собрался и, перевернувшись в кульбите, тотчас вскочил — позади Винченце. Перехватив шнур двумя руками, хотел набросить еще петлю, но тот вовремя пригнулся и ушел из-под рук.

— Извини, но я при разговоре люблю смотреть в лицо собеседника! — хохотнув, заявил маркиз. — Так я что-то не расслышал, чем обязан знакомству?

— Чистой случайности, — в тон ему ответил француз.

Они оба осторожно, точно два бойцовых петуха перед схваткой, кружили, легко переступая, не сводя друг с друга прищуренных глаз. И тонкий шнур, точно стрелка компаса два полюса, соединял их. — Меня на вас пара вампиров вывела, я ведь их от Парижа вел. Все удивлялся, чего это их в такую глушь занесло? А это они за вами.

— Фортуна! — хмыкнул Винченце. — Ты только не расстраивайся, но твои упыри уже приказали долго жить. Так что можешь возвращаться обратно в свой мерзкий Париж.

— Я знаю, я из-за вас еще ненадолго задержусь, пожалуй.

— Просто честь для меня.

— Ах, не скромничайте. Вы личность незаурядная, вам это не идет. Мало того, что сам бессмертен, так еще и секретом столь отменного долголетия владеете. Разве может остаться такая персона незамеченной?