Князь диво обернулся к корме:

– Всем стоять! Сигнальщики, действуйте.

Взвился на длинном копье красный вымпел – «Стоп!». За ним сразу – зеленый – «За мной!»… По велению князя головной струг резко свернул к левому берегу… за ним и весь флот…

Из засеки досадливо-запоздало пальнули пушки.

– А зачем мы – так? – тряхнув кудрями, недоуменно спросил Дмитрий. – Можно было бы на пристани высадиться и…

Вожников с усмешкой махнул рукою:

– А не слишком ли эта пристань пуста? И будь ты на месте мятежников, неужели не выставил бы на ней тяжелые дальнобойные пушки?

– Ну и выставил бы!

– И они бы выставили. Никогда не считай врагов глупее себя, Митя! – вглядываясь в заросший густым камышом берег, наставительно заметил князь. – Если они что-то не сделали, значит – зачем-то? Смотри-ка, вроде как приглашают нас – добро пожаловать, гостюшки дорогие… И что там ждет?

– Засада!!! – сконфуженно выпалил княжич.

– Вот именно. – Егор улыбнулся. – Ну что, высаживаемся. Всем быть начеку… проводники – вперед!

По широкому сходню князь спустился на песчаный берег – узкая кромка, а затем сразу – рвущийся к небу утес. Если б враги поджидали именно здесь… мало бы не показалось, а так… Слава богу, проводники хорошо знали здешние тропы – сверкающей доспешной чешуею змеей воины судовой рати вползали наверх, быстро и неудержимо…

– Там какие-то люди, князь! – обернувшись, доложил сотник. – Вон, за деревьями.

– Вижу…

Князь вытащил из-за пояса подзорную трубу – подарок венецианского дожа – и, приложив ее к правому глазу, недоуменно хмыкнул:

– Не может быть!

Там, за деревьями, гарцевал на белом коне одетый в кольчугу всадник с непокрытой головою. Красивое белое лицо, пышная шевелюра цвета пшеничного поля в солнечный день… черные брови, небольшая щегольская бородка, усы… А он почти не изменился… ишь ты – жив.

– Янды-ы-ыз! – опустив трубу, закричал Вожников. – Рад, что ты жив, царевич!

Услыхав его крик, всадник вздрогнул, спешился… и исчез… почти сразу возникнув из зарослей прямо перед Егором.

– Князь Георгий! Теперь вижу – ты! А я думал, ты поведешь рать через пристань.

– Я тоже так думал. Ты с нами, славный воин?

– Нет, – отрывисто бросил Яндыз. – У тебя свои дела – у меня свои. Еще жив мой враг Джелал, коего я поклялся убить, да так и не исполнил. Да и с жирным Саид-Ахметом надобно поквитаться тоже.

– Так и поквитался бы.

– Они уйдут от вас. Они хитры, как шакалы. Исчезнут, как только почувствуют, что запахло жареным. А я найду их. И убью. Верно?

Царевич обернулся, и князь заметил стоявшего за ним юного воина с темно-рыжими волосами и жестоким взглядом… заметил и тоже узнал:

– Даная! Ты тоже здесь?

– Здесь, князь. – Девушка спокойно поклонилась, убирая за пояс кинжал. – Я теперь с ним, с Яндызом.

– Значит, я так понимаю, Едигей – твоих рук дело?

– Да, я его убила. Как и клялась. Теперь помогаю царевичу мстить его гнусным родичам.

– Что ж… рад был вас видеть. Жаль, что так быстро уходите.

Яндыз улыбнулся:

– Я же говорил – у нас свое дело, князь. Хотя… вскоре появится и дело к тебе. Джелал и Саид-Ахмет вряд ли сразу побегут в Ургенч или Крым – там своих проблем хватает. Думаю, какое-то время они отсидятся в Кашлыке… и я бы хотел…

– Кашлык? – задумался князь. – А, Сибирь…

– Да, этот город и так иногда называют.

– Владей! – Вожников горделиво взмахнул рукою. – Коли сможешь захватить – властвуй. Но прежде…

– Я знаю. – Царевич с улыбкой опустился на правое колено. – Вассальная клятва.

Князь вытащил меч. Ударил плашмя по плечу Яндыза…

Царевич поцеловал клинок. Поднялся. Простился. Исчез вместе с Данаей…

– Что ж, пора и нам, – расправил плечи Егор. – Все поднялись уже?

– Поднимаются, княже.

– Пускай поторопятся. Скоро и пешая рать подойдет – не трубят еще трубы?

Трубы затрубили примерно через час, когда, спустившись с утесов, судовая рать выстроилась в боевые порядки и пошла на город, выставив над щитами длинные копья. Гулко забили барабаны. Снова запела труба, с реки – со стругов – ударили пушки.

Слева заклубилась пыль – понеслась на врагов дружина удалого звенигородского князя. Нижегородская конница показалась справа… Ударили разом! Налетели всесокрушающим вихрем, опрокинув заслоны… а затем в город вошла пехота.

Мятежники показывали зубы, словно издыхающий зверь, огрызались, выбитые из засеки и оттесненные на городские улицы. Повсюду шли бои, звенели мечи, сабли, и крики умирающих возносились в высокое, подернутое прозрачной дымкою небо, где уже сбивались в стаи перелетные птицы.

Князь командовал с высоты минарета, а когда войска окружили ханский дворец, спустился вниз, проворно вскочил в седло. Помчался во главе верной дружины. К его появлению воины кованой рати уже вышибли пушкой ворота, и Вожников ворвался на просторный двор в числе первых. Спешился, уклонился от пущенной с галереи стрелы и, прикрываясь щитом, ворвался в покои, чувствуя за собой тяжелую поступь дружины…

Какой-то здоровенный черт внезапно выскочил вдруг из-за портьеры, размахивая палицей. Негр! Мускулистый, ловкий… Палица скользнула по шлему князя, ударила в плечо… и острие сабли тут же вошло вражине в брюхо. Высыпались на пол кишки, негр закричал, согнулся…

– Помогите ему, – уходя, бросил Вожников.

Ввухх!!!

Только сабля сверкнула – молодой княжич Дмитрий проворно срубил чернокожему голову.

– А похоже, здесь никого нет, княже, – обернулся сотник. – Ханы точно сбежали… зато оставили гарем!

Егор вложил клинок в ножны и скривился:

– Сбежали так сбежали, есть кому их ловить. Дмитрий, бери людей – и на улицы. Проверяйте каждый дом, каждую мечеть, каждый храм – хоть и грех, да время военное. Да! Живо зовите пушкарей, самых опытных. Пусть идут на пристань, осторожненько глянут суда. Всех знатных пленных – сюда. И ходоков, буде появятся, тоже.

Князь уселся на ханский трон в главной зале, изысканно утонченной, покрытой золоченой резьбою и росписями… Даже подумать еще ничего не успел, как сотник доложил о первом посетителе – ходоке.

Им оказался Азат, радостный, с сияющим глазами:

– Мы победили, великий государь!

– А ты сомневался?

– Н-нет…

– Так что же так бурно радуешься? Как получившее первые водительские права дите.

– Да я не…

– А впрочем, повод-то для радости есть. Придется пир устраивать… – Поднявшись с трона, Вожников подошел к золоченому столику со стоявшим на нем кувшином и кубками. – Кажись, вино… Выпьешь? Я знаю, правоверным нельзя… но в ходе военных действий – можно. За нашу победу!