— Потому что… — Дэвидс вздохнул. — Потому что незадолго до их переезда сюда началось строительство Холлса. Дон об этом узнал и заинтересовался. Ему нужна была работа, и он ее получил. Вскоре ему начало казаться, что происходит нечто странное. Именно после этого он решил, что нам следует снова делать вид, будто мы раньше были незнакомы. Он так и не стал по-настоящему взрослым, Дон, — в отличие от остальных нас. Полагаю, и ваша мать тоже. Для большинства из нас приходит время, когда ты готов смириться с текущим положением дел. Но не для Дона. Стоило подсунуть ему какую-нибудь тайну, и он обязательно старался узнать, в чем она заключается. Он всегда хотел все понять и во всем разобраться.

Я кивнул. Это действительно было так.

— И что же случилось?

— Он попытался выяснить, кто стоит за этим строительством, каковы их намерения. И все больше приходил к убеждению, что это те же самые люди, с которыми он имел дело много лет назад, в Орегоне. Не те же самые, конечно, но намного лучше организованная группа им подобных. Часть какого-то общемирового движения. Некая тайная организация, действующая за кулисами.

Он покачал головой.

— Вы так не думали?

— Не знаю, что я думал. Я просто хотел, чтобы он оставил их в покое. Некоторым приходится слишком дорого платить за истину, Уорд. Иногда истина такова, что ее лучше вообще не знать. Иногда ее лучше не трогать.

— И они его вычислили.

— Они поняли, что кто-то проявляет к ним повышенный интерес. Непосредственно с ним они связать это вряд ли могли, но круг подозреваемых был достаточно ограничен. У Дона начались неприятности, сперва мелкие. Думаю, у них есть свой человек здесь, в городе.

— Да, есть, — кивнул я. — Тот самый, который стрелял в Бобби. Полицейский.

— О господи, — сказал Дэвидс. — Надеюсь, он мертв?

— Что случилось с моими родителями, Гарольд? Что произошло в тот вечер?

— Дон решил, что им нужно уехать, исчезнуть. Рассказать он ничего никому не мог. Даже если бы ему поверили, ему пришлось бы сознаться в убийстве. Но, думаю, он также решил разделаться с ними раз и навсегда. Не знаю, черт побери, каким именно образом он собирался это сделать. Нам четверым в сумме было около двухсот пятидесяти лет. Но… мы планировали инсценировать их смерть, сделать вид, будто их больше нет. Чтобы «соломенные люди» подумали, что все закончилось. Все было тщательно организовано.

У меня перехватило дыхание. Я вспомнил записку, оставленную внутри отцовского кресла, и понял, что он мог закрыть «Движимость», чтобы заставить «соломенных людей» подумать, что с ним покончено, прежде чем снова вернуться и застать их врасплох. Он сделал это, чтобы защитить меня, а не потому, что мне не доверял. И это вовсе не означало, что они…

Дэвидс увидел мое лицо и покачал головой.

— Они добрались до ваших родителей раньше, — сказал он. — За два дня до того, как мы собирались осуществить наш план. Они должны были в воскресенье поехать на озеро Эли, покататься на лодке. Несчастный случай, тела не обнаружены. А потом, в пятницу… вы знаете, что случилось. Они умерли, Уорд. Мне очень жаль. Этого не должно было быть. Но они действительно умерли. И очень скоро, может быть даже сегодня вечером, я тоже умру. И тогда все на самом деле закончится.

— К черту, — сказал Бобби. — Пошли они все…

Он размотал полотенце с руки. Оно пропиталось кровью, но рана больше не кровоточила.

— Я готов. Поедем туда и разделаемся с этими сволочами.

Дэвидс нервно усмехнулся.

— Вам лучше будет остаться здесь.

— Сэр, при всем к вам уважении, я считаю иначе, — сказал Бобби. — За последние пару дней убили всех ваших старых друзей. Если они знали про Ленивого Эда, они наверняка знают и о вас.

Я едва осознавал, о чем они говорят, пытаясь постичь все только что услышанное, пересмотреть все то, что, как мне казалось, я знал о своей семье. И о себе. Дэвидс посмотрел на меня.

— Все это правда, — сказал он. — И я могу это доказать. Подождите минуту, и я докажу.

Он встал и вышел из комнаты.

— Честно говоря, похоже на бред, — сказал Бобби, удостоверившись, что Дэвидс нас не слышит. — И ты в это веришь?

— Почему бы и нет? — ответил я, хотя сам не знал, что думать. — Более или менее все сходится. Да и зачем ему лгать? Он определенно тот самый парень на видео, так что уже тогда он был с ними знаком. Мы знаем, что я не родился в Хантерс-Роке. И не похоже, что он придумал все это прямо сейчас.

Снаружи послышался шум еще одного проезжающего автомобиля. Я уставился в стену, пока перед глазами не поплыли круги.

— Мать звонила мне примерно за неделю до аварии.

— Она на что-нибудь намекала?

— Я с ней не разговаривал. Она оставила сообщение. А я так и не собрался перезвонить. Но обычно она мне не звонила. Если уж кто-то и звонил, так отец, и, как правило, они ждали, когда я сам с ними свяжусь.

— Значит, ты думаешь…

— Я не знаю, что думать, Бобби, и выяснять что-либо уже поздно.

— Так что нам теперь делать?

— Не знаю.

Бобби встал.

— Пойду посмотрю, можно ли раздобыть здесь кофе. Рука начинает чертовски болеть.

Я сидел, прислушиваясь к его удаляющимся по коридору шагам. Какая-то часть моего разума, видимо, невольно хранила надежду, что все, что произошло, начиная с телефонного звонка Мэри, когда я сидел на крыльце в Санта-Барбаре, было ошибкой. Неправдой. Именно она, эта часть, стала причиной странного сна возле бассейна, пытаясь убедить меня, что еще есть смысл куда-то спешить, что еще можно кого-то спасти. Теперь я знал, что это не так и все усилия лишены какого-либо смысла. У отца, конечно, был план — он у него всегда был. Но от него не осталось ничего, кроме найденной мной записки.

Зазвонил мой телефон, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности. Номер на экране был незнакомым.

— Кто говорит?

— Нина Бейнэм. С вами все в порядке? У вас странный голос.

— Более-менее. Что вам нужно?

У меня сейчас не было никакого желания разговаривать ни о серийных убийцах, ни о чем-либо еще.

— Мы в Дайерсбурге. Где вы находитесь?

— Норт-баттен-драйв, тридцать четыре, — сказал я.

Последовала короткая пауза.

— Можете повторить?

Теперь уже ее голос звучал странно.

— Мне показалось, будто вы сказали — Норт-баттен-драйв, тридцать четыре.

— Да, так.

— Это адрес человека по имени Гарольд Дэвидс, — сказала она.

У меня сильнее забилось сердце.

— Откуда, черт побери, вы знаете?

— Оставайтесь на месте, — сказала она. — Будьте осторожны. Мы едем к вам.