переставала его нахваливать, а заодно и свою любимую внучку, и мне, дабы не сойти с ума от гордости, пришлось перевести беседу в другое русло.

– Расскажи о своей молодости, ба. Про дедушку, про друзей и подруг. Что-нибудь интересное. Я всегда любила послушать об этом.

– Я не такой хороший рассказчик, как Билл. Это он всю жизнь любил старинные истории, предания, легенды. Когда он укладывал тебя спать, то непременно рассказывал сказку на ночь. При этом каждый раз новую. Я порой удивлялась, откуда он набрался всех этих диковинных историй!

– Да, мне всегда казалось, будто он втайне от нас был крутейшим учёным или искателем сокровищ, – моя тарелка опустела лишь на треть, а я уже чувствовала, что засыпаю. Всё-таки многокилометровая дорога не могла не сказаться на моём организме…

– Если честно, я тоже так иногда думала, – улыбнулась бабушка. – Билл по своей природе был мечтателем. Всегда выдумывал что-то, интересовался историей, наукой, много читал. Не было и дня, который он не провёл бы с какой-нибудь книжкой или познавательным журналом.

– Это и я помню, – ответила я, постепенно засыпая.

Как бы не упасть лицом в тарелку с супом!..

– Моя подруга, та самая, что жила в Оргениуме, помогала ему с библиотечными абонементами. В первые годы после Полярной войны книги были в дефиците, а жена Георгия Скотта могла позволить себе многое. И это было далеко не самое важное, в чём она нам помогла. Этот дом, – бабушка окинула взглядом всё, что нас окружало, – тоже достался нам лишь при её поддержке.

– Ого, я этого не знала…

– Грейси всегда была человеком с большим сердцем. Помогала всем, кому могла. Порой так самозабвенно, словно действительно чувствовала себя в неоплатном долгу перед людьми. Перед всем миром.

– П-погоди. Ты сказала, Грейси?

Я уже почти уснула, но имя – столь знакомое – вывело меня из подступающей дремоты.

– Да, Грейси Скотт. Хорошая женщина. Она до последнего оставалась моей подругой, и до сих пор лучшей, – бабушка доела свой суп и, не заметив мою нервозность, добавила. – Фамилия досталась ей от мужа. Кажется, он хотел, чтобы все знали, что они муж и жена. Я всегда замечала, как он на неё смотрел – словно снизу вверх. При том, что все в стране считали его героем войны!

Стараясь держать себя в руках, я задала бабушке ещё один вопрос. Небольшой, касающийся фамилии её хорошей подруги…

– Девичья? – переспросила она. – Любишь же ты каверзные вопросы, Шейна! Дай подумать… Кажется, у неё она начиналась на… Точно, вспомнила! Эванс. Грейси Эванс.

Я застыла на месте – с ложкой в руке и недоеденным супом, уже остывшим. Грейси Эванс? Бабушкина подруга? Та, семья которой теперь живёт в Оленьей Упряже??? Как я могла ничего не знать об этом???

– К-как давно вы с ней познакомились?

– В годы Полярной войны, как я и говорила. В Оргениуме – можно сказать, почти на линии фронта.

Всё верно. До невозможности точно…

– Ба, скажи… У тебя остались от неё какие-нибудь фотографии? Или письма? Что угодно.

– Наверное. В фотоальбомах должно быть что-то – я давно их не пересматривала. Они лежат на чердаке, в сундуке. Там ещё твои игрушки хранились. И книги Билла. А зачем тебе, внучка?

Я сорвалась с места, с брызгами бросив свою ложку в суп. Сказала, что хочу взглянуть на них с дедушкой в молодости и буквально помчалась к лестнице. Если бабушка и будет переживать за мою адекватность, то я ещё успею её успокоить. Сейчас же от меня требовалось найти наверху хоть что-нибудь о Грейси Эванс. Это ж надо!..

Мой сундук так и стоял на своём законном месте – только слой пыли стал немного толще. Всё как всегда: длинный шарф, несколько честно украденных мною в детстве ёлочных игрушек, фотоальбомы и книги. Я взялась за первый же попавшийся, самый старый, и принялась листать. Страница за страницей… Вот бабушка и дедушка у ворот своего дома, вон там дедушка на своей работе, сразу после возвращения с фронта. Тут… моя мама, в коляске, рядом с родителями. Но нужных фотографий там не оказалось…

Доставая книги, лежавшие в самом низу, я опрокинула один из ёлочных шариков, вдребезги его разбив (невелика потеря), и уронила себе на колени старенький золотистый ключ, который нашла когда-то в детстве. Теперь же… он мог похвастаться тем, что шокировал меня почти так же, как недавняя беседа за ужином. На нём была эмблема! Сова, точно такая же, как на кольцах и старинных бумагах!.. Один в один…

Что же это получается: вся эта сумасшедшая канитель преследует меня с самого детства? Как бы то ни было, задуматься над «артефактом» мне не позволили – сразу за ним я достала последнюю книгу, пылившуюся на самом дне, и, мельком прочитав её название, потеряла… дар дышать и говорить осмысленные фразы. Недавно, в октябре, я её уже открывала. Но тогда мне не довелось осознать всю её важность. Теперь же… теперь она стала последней каплей, добившей меня и свалившей в глубокий всепоглощающий нокаут.

«Легенда о Похитителе Времени». Да! Именно так! Умереть и не подняться…

Я открыла книгу, взглянув на её текст теперь совсем по-другому. Сухой рассказ, как я его назвала раньше, сейчас волновал меня куда больше, чем всё остальное на свете. И я не переоценила его значение.

«Зло, которое однажды впустили в наш мир, проявило себя вновь. Жители Эль`мен Таина не сумели его остановить. Спустя почти тысячу лет после своего исчезновения Похититель Времени вернулся в их мир, чтобы отомстить. Его дух жаждал поглотить все жизни – всех, кто ходил по Агелиосу. Королевство Эль`мен Таин исчезло с лица мироздания, заплатив огромную цену за то, чтобы вновь остановить жестокого демона и спасти нас всех от гибели. Но Похититель Времени вернётся – бремя, которое он несёт с собой, никогда не покинет наш мир. Оно вечно, как и Зло, что нас окружает».

Поражённая тому, что я только что прочитала, я не могла оторваться от книги. За окном бушевала метель, пронизывая чердак холодным ветром, проникавшим сквозь тонкие рамы, внизу бабушка загремела посудой, решив помыть её после ужина. А я как будто ушла в другой мир – в эту секунду мне хотелось прочитать книгу от начала до конца. За раз. Узнать всё, о чём она рассказывает.

Следующий абзац, бросившийся мне в глаза, был помечен автором как «повествование старого отшельника, в коем должен сомневаться каждый верующий».

«Мессия сражался с Похитителем Времени всю свою жизнь. Он прошёл