— Помпеи ничем не выделяются на фоне остальных кампанских городов. Этрусский период заканчивается в середине V в. до н. э. — первенство в регионе переходит к самнитам[178]. Историю смены народов в Кампании приводит Страбон в своей «Географии»: «К Неаполю непосредственно примыкает Гераклова крепость, лежащая на мысе, выдающемся в море, и настолько открытая дуновению юго-западного ветра, что это делает поселение удивительно здоровым. Этим городом и следующим за ним, Помпеей, мимо которого протекает река Сарн, когда-то владели оски, затем тирренцы и пеласги, а потом самниты. Однако и последние были вытеснены из этой области».

В результате Самнитских войн конца IV — начала III в. до н. э. процветающие кампанские города превращаются в римских союзников и лишаются права на самостоятельную внешнюю политику, что, правда, мало отражается на их экономике. К этому времени относится первое письменное упоминание города — Тит Ливий[179] в своей «Истории Рима от основания города» под 311 г. до н. э. рассказывает о «десанте» римских

моряков: «В то же время Публий Корнелий, которому сенат поручил прибрежные области, привел римский флот в Кампанию, и корабельщики, высадясь у Помпеи, отправились разорять Нуцерийские владения».

Начинается романизация Помпей, но до ее окончательного завершения должно пройти еще два с лишним столетия. Летописание этих веков не сохранило упоминаний о городе, и следующий раз Помпеи появляются в римской истории в I в. до н. э.

В 89 г. до н. э., во время Союзнической войны, Луций Корнелий Сулла[180] вел осаду Помпей, но вынужден был отступить — город сумел удержаться. В это неспокойное время городская стена была дополнительно укреплена 12 башнями. Правда, Помпеи это не спасло, позднее Сулле удалось сломить сопротивление жителей, а затем разместить в городе около 2 тыс. отслуживших свой срок армейских ветеранов в качестве колонистов. Помпеи получили статус римской колонии.

В I в. до н. э. Помпеи превращаются в благоустроенный культурный центр. Сооружаются амфитеатр на 20 тыс. зрителей, Одеон, многочисленные частные здания, мостятся улицы. Город активно украшается скульптурами, мозаиками, фресками, созданными на высоком художественном уровне.

5 февраля 62 г. н. э. прозвучал первый звонок грядущей катастрофы — в Кампании произошло мощное землетрясение с эпицентром в окрестностях Помпей. Город был разрушен, сильно пострадали также Нуцерия, Геркуланум и другие близлежащие городки. Естественно, для такой сейсмоактивной зоны, как Кампания, землетрясения — не редкость, что отмечает Сенека: «…правда, Кампания никогда не была свободна от угрозы подобных бедствий, но они столько раз случались, не принося никакого вреда, что страх перед ними прошел…» Однако на этот раз мощь стихии превзошла все предыдущие масштабы — его последствия помпейцы запечатлели даже в искусстве: ларарий[181] в доме помпейского банкира Луция Цецилия Юкунда изображает целый ряд зданий города во время землетрясения.

Последующие 15 лет Помпей были заполнены лихорадочной строительной деятельностью — жители города восстанавливали разрушенное землетрясением и даже закладывали новые здания. Одну из самых крупных построек Помпей после землетрясения — Центральные термы — так и не успели завершить к 79 г. н. э. Во многих домах археологи обнаружили следы реконструкций, косметического ремонта, обновления росписей и мозаик. Все указывало на то, что жители Помпей, несмотря на жестокий удар природы, не брали в расчет Везувий в дальнейших планах на жизнь.

Несильные подземные толчки 70-х гг. н. э. горожане восприняли весьма деловито — трещины в стенах послужили поводом к очередному обновлению интерьеров домов и прочим восстановительным работам в городе. Найдено немало указаний на очередной строительный бум: ценные вещи в богатых домах были сложены в запертых подсобных помещениях, в готовых к отделке комнатах разложены инструменты, амфоры с известью, горшочки с красками. Все указывает на то, что предшествующее извержению землетрясение не вызвало у помпейцев панических настроений, и они приготовились к привычному восстановлению поврежденных стихией домов.

Но 24 августа история города внезапно прерывается — дремавший доселе Везувий просыпается и обрушивает на окружающее пространство всевозможные продукты вулканической деятельности. Подземные толчки, хлопья пепла, падающие с неба камни — все это застало жителей Помпей врасплох. Люди пытались укрыться в домах, но погибали от удушья или под развалинами. Кого-то смерть настигла в общественных местах — в театрах, на рынках, форуме, в храмах, термах, кого-то — на улицах города, кого-то — уже за его чертой. Однако подавляющее большинство жителей все же успели покинуть город.

Извержение Везувия длилось весь день. Помпеи накрыл многометровый слой пепла и лапилли[182]. Такая же участь постигла и близлежащие городки Стабию и Октавианум. Находившийся же на другой стороне вулкана Геркуланум погиб чуть позже — на другой день его разрушила мощная пирокластическая волна, а начавшийся после извержения дождь смыл со склонов Везувия пепел, и разрушенный город затопило грязевыми потоками — селями и лахарами.

Пыль и пепел черной пеленой висели в небе три дня.

Прибывшая к Везувию следственная комиссия установила, что городки безвозвратно погибли. Еще какое-то время по развалинам бродили оставшиеся в живых люди, пытаясь отыскать свое имущество, но вскоре и они покинули мертвый город.

Про Помпеи забыли до XVI в., пока в 1592–1600 гг. при рытье подземных тоннелей для отвода воды реки Сарно к вилле графа Туттавиллы под руководством итальянского архитектора Доменико Фонтаны не было найдено несколько надписей, а также фрагментов цветных настенных росписей, которые, однако, никому не пришло в голову связать с Помпеями.

Предположение о тождественности Чивиты и античных Помпей прозвучало впервые от посетившего городок в 1637 г. немецкого антиквара Гольштениуса, но общественностью было воспринято негативно. Найденная в 1689 г. очередная надпись с именем города вызвала дискуссии в научном мире. Архитектор Пичетти предположил, что место каким-то образом связано с Помпеем, в то же время историк Бьянчини заявил, что надпись прямо указывает на местонахождение древнего города Помпеи.

В 1748 г. руководитель раскопок в Геркулануме Хоакин де Альку-бьерре как инженер, контролировавший работу и обслуживание всех военных королевских объектов, получил сообщение о находке каких-то старинных предметов в местечке Ла-Чивита у города Торре-Аннунциата, где размещались королевские пороховые фабрики. Предположив, что там находились также засыпанные Везувием Стабии, Алькубьерре перевел несколько рабочих из Геркуланума в Чивиту. В техническом плане работать здесь оказалось проще — слой вулканического материала был меньше раза в три и не такой твердый, как в Геркулануме.

Однако три месяца работы в Помпеях не удовлетворили Алькубьерре из-за малого количества найденных вещей, и раскопки на время были свернуты, а рабочие вернулись в Геркуланум. От Стабий в документах тех лет, подготовленных самим Алькубьерре, сохранился план секции амфитеатра.

Вновь к Помпеям вернулись в 1750 г. Вновь назначенный помощник Алькубьерре Карл Вебер взялся исследовать уже известную с 1748 г. городскую