не увидит его слабости, его раскаяния, его признания, его слез.

– Пушку брось, Глеб. Тогда у тебя останется шанс исправиться. Ты не станешь пропащим, пойми! Застрелишь меня, и тебе не видать любимого мирка… Все изменится…

– Попрощайся с мамочкой… Считаю до трех. Раз!

Андрей опустошен.

– Два!

Время истекло. Теперь точно все.

– Три!

Он зажмурил глаза.

Раздался выстрел.

***

Андрей ничего не почувствовал.

Он открыл глаза. Боялся увидеть нечто иное вместо лесополосы, железной дороги или синеющего зимнего неба, под которым медленно просыпается Челябинск. Андрей вспомнил, что означает название города в переводе с башкирского языка – кажется, «яма». Все они угодили в нее, не выбраться…

В нескольких метрах от него на снегу лежит Глеб и корчится от боли.

Андрей огляделся – в округе никого. Тогда он подошел к лежавшему Глебу, увидел его окровавленный живот. Мальчишка силился поднять руку с неподъемным теперь уже пистолетом, но Андрей, беспристрастно смотревший на него сверху вниз, наступил Глебу на запястье, вырвал оружие из лап врага и отбросил подальше. Ощущение скорейшей кончины словно очистило Андрея от всяческих мыслей и эмоций, особенно от вопроса: кто, собственно, подстрелил Глеба, который так и останется валяться здесь без должной помощи, пока не подохнет? Заслужил? Он даже и слова вымолвить не мог, ибо изо рта тоненькой струйкой бежала кровь. Король повержен неведомой, необъяснимой силой, король дрожит и пускает кровавые слюни. Глеб удивился собственной беспомощности. Ему остается смотреть на то, как Андрей с каменным лицом обшарил его карманы, забрал ножик, парочку мятых купюр и покоцанный кнопочный телефон.

– Все в соответствии с твоей же философией, Глеб, – Андрюха напоследок похлопал истекающего кровью противника по груди.

Андрюха побежал вниз по тропинке к рельсам. Дорожка здесь утоптанная, следовательно, людная – кто-нибудь да обнаружит Глеба, живого или мертвого (зависит от его удачливости и кармы). Одним словом, выкарабкается, если заслуживает.

«Ты так жесток, что не поможешь ему?» – задал себе вопрос Андрей. Ответ однозначный. Паренек достал мобилу Глеба и позвонил в скорую помощь.

Ему нужно на вокзал. Ранее преграждавший путь состав давно укатил. Парень спешил к любимой с пустыми руками, однако сегодняшняя ночь доказала: важно лишь то, что он жив. Андрей толком и не замечал, что ранен в плечо. Внезапно мальчонка остановился, осмотрелся – его посетило странное чувство дежавю. Он уже бывал здесь: посреди путей, стрелок, развилок и семафоров. Но когда?

В сегодняшнем сне. Точно.

«Сколько же ты сделал… Надеюсь, для тебя еще не все потеряно», – Андрей не мог слышать обессиленного голоса, что растворился еще раньше среди стволов и веток в лесополосе позади.

По тропинке, конкретно запыхавшись, тяжело передвигал ногами Илья. Он, конечно же, периодически давал себе необходимые физические нагрузки, но их явно не хватает для нынешнего забега. Менее сотни метров отделяет адвоката от места дуэли заклятых врагов. Неожиданно кто-то позади крикнул:

– Стоять! Полиция!

Илюха обернулся. В поле зрения попали бегущие за ним капитан Барзило и сержант-стажер из клуба. Тут же юрист оступился и рухнул в сугроб, ощутив острую боль в лодыжке: «Неужели подвернул? Вот еще чего не хватало!»

Через мгновение полицаи обступили Илью с двух сторон – Барзило даже пистолет приготовил.

– Ты чего здесь делаешь, мужик? – Виталя узнал мужчину, с которым оборонялся от шпаны в «Хамелеоне».

– Ловлю козлов. Они были почти что у меня в руках, пока вы не…

– Ладно, угомонись, охотник на козлов. Шкет, кто это? – потребовал объяснений Валерий Александрович.

– Мужчина утверждает, что наша любимая компания именно у него увела машину. Из ДОСААФ, да?

– Именно, – кивнул Илья и подчеркнул, что не только машину.

– Ясно. И где же они? Куда побежали?

– Знали бы вы, как быстро бегают эти твари. Видел я, как их главный вроде в эту сторону бежал. Вероятно, они где-то впереди.

– Кажись, железка рядом. Неужели потеряем?

Вдруг все услышали выстрел, раздавшийся впереди. Барзило смачно ругнулся.

– Молись, чтоб не из твоего пистолета, – капитан подарил сержанту подзатыльник и побежал дальше.

«Такое дело запороли, – думал он. – Еще и пистолет просрали. Надеюсь, хоть в ноль выйдем в разнице между премиями и выговорами».

Илья, услыхав про ствол, взглянул на молодого копа и понял масштабы того, как полицейские облажались.

– Вставайте, а то замерзнете, – произнес Виталий.

– Я б с удовольствием. Да вот только нога…

– Руку давайте, – Виталя помог Илье подняться и дал опереться на свои плечи.

Вскоре они вышли на полянку, где все произошло. Капитан Барзило стоял там неподвижно и смотрел на лежащего Глеба, еще подающего признаки жизни.

– Сивого, кажется, пристрелили, – тихо констатировал стажер.

– Чего же вы стоите как истуканы?! – заголосил Илья, отцепился от Виталика и почти что на одной ноге доковылял до пострадавшего.

То ли из живота, то ли из бедра Глеба обильно сочилась кровь. Илья припал к пареньку и зажал руками рану. Снег вокруг уже порядком покраснел.

– Смотри на меня, парень! Только не отключайся, – так Илюху воспитали: неважно, друг или враг, ибо всегда на первом месте жизнь человека. Кажется, Глеб только сейчас осознал, насколько глубок и правилен смысл такой философии – нечто подобное проделал и Андрей, когда простил его.

Адвокат всмотрелся в лицо дерзкого Глеба, устроившего весь этот переполох, и не узнал его. Пацан просто не хотел умирать. Нынче он не похож на предводителя челябинской шпаны. Здесь лежит всего-навсего напуганный мальчишка, изо всех сил старавшийся выкарабкаться, стерпеть боль… выжить…

– Скорую вызывайте, – посмотрел в сторону ментов Илья.

– Мне, наоборот, хочется его удавить, – мрачно отрезал Виталик. – Он угрожал Наташе.

Не их район. Не их дело. Об их провале никто публично не расскажет, если они не будут вмешиваться и все пойдет своим чередом. Однако Барзило все равно рявкнул:

– Отставить! – хотя Глеб и ему солидно насолил. – Напомнить тебе, паршивец, кто снабдил пистолетом этого мудака, а?! А если недоросток кого-нибудь пристрелил по дороге из твоего табельного оружия?! Пуля оттуда уже сидит в ляжке одного идиота. Чего глаза опустил?! Любовь на работе к добру не приводит.

– Прошу прощения.

– В жопу засунь свое прощение! Ты отчет хоть себе отдаешь, что за этим может последовать?! Где еще двое?!

– Тот мордоворот с бинтом на руке в другом направлении убежал, я видел, – рассказал Илья.

– А ты, мужик… Ты вообще кто такой?! Народный мститель?! Чего ты полез?!

– Я адвокат, – сурово ответил Илья вместо пространного объяснения.

– Чей? – спросил Виталик.

– Вот ведь дерьмо, сука, – схватился за голову Барзило – он тут еще и про пистолет распинается налево и направо.

– Лучше, чем гробовщик, не правда ли? Не переживайте