Так благородный Вяминен при помощи волшебного Сампо и собственной находчивости стал новым правителем Лапландии.

Правда, тело мятежного лорда так и не нашли.

По одной из версий, Райво Хакинена съели бродячие собаки, по другой, ещё более невероятной, – он с такой силой брякнулся оземь, что пробил земную твердь, свалившись прямо на голову очумевшего от такого неожиданного вторжения в свои владения Маналайнена.

По слухам, владыка Туонелы страшно осерчал, вышвырнув мятежного злодея обратно в мир живых.

Если верить этой последней байке, то Туоми в самом ближайшем времени ждали серьёзнейшие неприятности, но это, друзья, скажу вам, совсем уже другая история.

И случился праздник!

Ну а как же без него? Ведь начинать правление нужно всегда со светлой страницы.

Своим самым первым указом король Туоми Первый амнистировал всех лапландских преступников, из-за чего покидать дома после захода солнца стало делом смертельно опасным. Вторым указом благородный лапландец зачислил в ряды королевской армии тех самых самозванцев, которые храбро сражались с войсками мятежного лорда Хакинена. Особо по этому поводу лютовал «троюродный прадедушка королевского конюха», в своё время отдавший лучшие свои годы службе в армии.

– Это настоящий произвол!!! – шепеляво кричал вредный старикан, когда его насильно облачали в лёгкие доспехи королевского стражника. – Мне положен заслуженный отдых. Да я при всём желании не смогу ходить строем!

– Будешь хромать строем! – лаконично отвечал начальник королевской стажи.

Затем возмущённому дедушке выдали алебарду, о чём тут же сильно пожалели. Прыткий не по годам дедок так разошелся, что в лазарете на следующий день не было ни одной пустующей койки.

Впрочем, всё это лирика.

Итак, вернёмся к празднеству, которое по замыслу короля должно было длиться ровно три дня и три ночи.

Погода быстро наладилась. Пригрело солнышко, снег растаял, и молодой король решил накрыть столы не только в тронном зале, но и на королевском дворе, чтобы каждый желающий мог прийти и отведать экзотические яства щедрого монарха.

– Вы невероятно расточительны, сир! – так с восхищением заявил в первый же день славного пира сэр Бонифаций. – Целостность вашей казны внушает мне определенные опасения. Однако мой ненасытный желудок невероятно благодарен вам, ибо так вкусно и сытно я не ел, пожалуй… со времён Двадцать третьего Крестового похода…

И от красивых слов сэр Бонифаций тут же перешёл к делу.

Туоми, занимавший почётное место во главе пиршественного стола, внимательно следил, чтобы кубки гостей ни на минуту не оставались сухими.

– Как жаль, что среди нас нет сейчас благородного сэра Дорвальда! – сокрушённо покачал головой король. – Его отсутствие омрачает сегодняшний праздник. Я разослал во все концы Лапландии опытных гонцов, но вести, принесённые голубиной почтой, неутешительны. Сэр Дорвальд словно провалился сквозь землю!

– Это он может! – взмахнул золотым кубком пьющий и не пьянеющий сэр Вальтасар. – Но вы за него не беспокойтесь, потому что сэр Дорвальд всегда за себя постоит. Не забывайте, что при нём его верный «Сомесберг»! А это, скажу вам, уже кое-что! Знаменитый меч только одним своим видом сеет панику среди врагов. А что будет, когда сэр Дорвальд начнёт с его помощью сражаться?… Наглецам, посмевшим оскорбить знаменитого рыцаря, можно только посочувствовать.

– Но что я скажу леди Гарпии, когда мы вернёмся в Армелот?!! – отчаянно воскликнул сэр Нэвил, пытаясь утопить своё расстройство в великолепном лапландском эле. – Король Ру-тур и его несравненная дочь лично просили меня проследить за благородным рыцарем, зная его необузданный нрав и легкомысленное поведение, в особенности когда дело касается женщин. Я обещал королю и молодой леди, что сделаю всё от меня зависящее, и что же мы имеем в итоге? А в итоге получается, что я не сдержал рыцарское слово. Да они в жизни не поверят, что сэр Дорвальд прямо во время яростного кровопролитного боя взял и упорхнул в неизвестном направлении на своём летающем ковре. Конечно же, они решат, что тут определенно замешана женщина и что я намеренно покрываю своего любвеобильного друга.

Все с сочувствием отнеслись к проблеме огорчённого сэра Нэвила, но от советов воздержались.

– Ведь они мне доверяли! – Сэр Нэвил с нескрываемым отчаянием грохнул по пиршественному столу кулаком. – Доверяли, потому что я женатый человек, хорошо понимающий, что такое ответственность.

Плавающий в пузырящемся эле Йорик, проспавший героическую оборону дворца, недовольно посмотрел на огорчённого рыцаря:

– Ты чего кулаками по столу гатишь, дубина? Люди радуются, а ты своей кислой рожей отравляешь им праздник.

Но грустный рыцарь был настолько занят своими мрачными мыслями, что пропустил эти возмутительные оскорбления мимо ушей.

Но не только сэр Нэвил пребывал в столь противоестественном во время любого празднества минорном настроении.

Благородные господа вскоре заметили, что и самурай Комуто явно не радуется жизни: вина не пьёт, мяса не ест, а лишь вяло ковыряет гарнир, время от времени тяжко вздыхая.

– Мой друг, что с вами? – участливо обратился к Комуто король, чьё отзывчивое сердце болело за каждого страждущего, в особенности когда этот страждущий – близкий друг.

– И этот туда же! – Набрав побольше воздуха, гомункулус с удовольствием нырнул прямо на дно стеклянной ёмкости, напоминая при этом раздувшуюся рыбу-ежа.

Самурай в очередной раз грустно вздохнул.

– Кажется, вы сочинили новое стихотворение? – вспомнил сэр Гэвин. – Ну, тогда… во время битвы… Соизвольте прочесть его нам, если вам не трудно.

– О… это для меня большая честь… – оживился самурай и, поднявшись со своего места, патетически прочёл:

Холодная пора!

Грущу, глядя, как вдаль уходит

Журавлиный клин.

Пирующие разразились оглушительными аплодисментами.

А Йорик в колбе чуть не захлебнулся и был вовремя выловлен при помощи черпака зорким сэром Бонифацием.

Комуто слегка порозовел, смущённо кланяясь восторженным ценителям поэзии.

– И всё-таки… – продолжал настаивать на своём король. – Нам бы хотелось услышать, что же препятствует вам насладиться жизнью и поднять себе настроение?

– Тривиальна и грустна моя история… – сев за стол, тихо проговорил самурай. – Мне бы не хотелось отягощать вас, друзья, своими личными проблемами. Пируйте, радуйтесь, ибо сегодня и впрямь великий день, наверняка уже вошедший в историю, и для меня большая честь быть скромным участником грандиозных событий, недавно случившихся в этой далёкой северной стране.

– Расскажите, сэр Херовато, ну что вам стоит!!! – хором попросили рыцари, и Комуто сдался.