— Нет.

— Когда она вернется?

— Не знаю.

— Вы не знаете? У меня есть купальник, который она не раз просила. Это бикини с Wonder Bra, такой, как она видела в телешопе. Она хотела, чтобы я принесла его сегодня. Так ее нет?

— Нет.

— А где она?

— Ее нет.

— Она вместе с Сьюзи?

— Да, — немного более расслабленно. — Вы знаете их обеих?

— Они все еще на пристани?

— Да. Кто это?

— Ее подруга с купальником, — сказала Офелия, — или она заберет его сегодня, или я оставлю его себе. Честно говоря, на мне он выглядит лучше.

— Вы можете позвонить завтра?

— Завтра не могу. Я завтра уезжаю и заберу купальник с собой, а вы объясните Дейзи, почему она осталась без купальника.

Во время паузы Офелия представила себе Тересу Гитерас, со спутанными волосами, колени подняты к подбородку, ногти обгрызены.

— Принесите его.

— Я не знаю, где вы находитесь, — сказала Офелия, — вы можете прийти сюда и получить его.

— Я думала, вы подруга Дейзи.

— Хорошо, так как вы лучшая подруга, вы и объясните Дейзи, почему она осталась без купальника. Со своей стороны, я пыталась…

— Подождите. Я не могу прийти.

— Не можете прийти? Хороша подруга.

— Я на Чавесе между Зания и Салюд, рядом салон красоты, вход со двора и вверх по лестнице на крышу, розовый домишко. Вы недалеко?

— Может быть. Слушайте, я должна освободить телефон.

— Вы придете?

— Ну… — потянула Офелия, — вы точно будете там?

— Я здесь.

— Не собираетесь уходить?

— Нет.

Офелия положила трубку. Она подписала свой рапорт и засунула его под монитор. Она ненавидела ожидание. Кроме того, Офелия все еще хотела узнать, почему безжалостный Луна засунул ее в багажник вместо того, чтобы просто убить. И у Тересы мог быть ответ на этот вопрос.

Вице-консул Бугай прибыл в офис к одиннадцати часам, снял пиджак и туфли, сменив их на шелковый китайский халат и сандалии. Он налил себе чай из термоса и стоял с чашкой в руках у окна. Его офис находился на двенадцатом этаже, примерно на уровне талии башни, принадлежавшей посольству России. Зеленые пальмы Мирамара стремились к морю. Спутниковые антенны подняли лица к небу. На улице — настоящее пекло. Внутри жужжал кондиционер.

— Значит, вы все же работаете по субботам, — сказал Аркадий, сидя на стуле в углу.

— Боже мой, — Бугай пролил чай, — что вы здесь делаете? Как вы сюда попали?

— Нам необходимо поговорить.

— Это возмутительно, — Бугай поставил чашку на кипу бумаг и схватился за телефон. В своем халате вице-консул был похож на оскорбленного мандарина. — Вы переходите все границы. Нельзя же так просто врываться в чужой офис. Я звоню охране. Они не отойдут от вас ни на шаг, пока не засунут вас в самолет.

— Я думаю, они не отойдут от нас обоих и засунут обоих в самолет, потому что я, возможно, и перешел все границы, но у вас, мой дорогой Бугай, слишком много денег в «Бэнк оф Креатив Инвестментс» в Панаме.

Аркадий видел однажды, как милиционер, в которого стреляли, сделал десять медленных неуверенных шагов, прежде чем осел, потом упал. Точно так двигался Бугай, когда он положил телефонную трубку, навалился на стол и упал в кресло. Он схватился за сердце.

— Не вздумайте пока умирать, — сказал Аркадий.

— Этому есть объяснение.

— Но не у вас, — Аркадий передвинул стул так, чтобы Бугай был в пределах досягаемости. Уже мягче он сказал: — Пожалуйста, не усугубляйте ситуацию, не пытайтесь лгать. Сейчас я больше заинтересован в информации, чем в раскрытии ваших дел, но мой интерес может измениться.

— Они гарантировали мне сохранение банковской тайны.

— Вы же русский, и вы надеялись на сохранение банковской тайны?

— Но это было в Панаме.

— Бугай, сконцентрируйтесь. На данный момент все пока между нами. Куда дело пойдет дальше, зависит от вашего сотрудничества. Я задам несколько основных вопросов, просто чтобы посмотреть, насколько честно вы собираетесь отвечать.

— Вопросы, на которые вы уже знаете ответы?

— Это не имеет значения. Важно, насколько вы готовы к сотрудничеству.

— А может, это был просто кредит.

— А может, боль поможет вам сосредоточиться?

— Нет.

— Кто подписал чек на перечисление денег на ваш счет?

— Джон О'Брайен.

— В обмен на что?

— На то, что мы знали об AzuPanama…

— В обмен на то, что Сергей Приблуда узнал об AzuPanama…

— Да.

— Что ему было известно?

— Я только знаю, что он подбирался все ближе.

— К тому, что AzuPanama была мошенническим сахарным брокером, созданным кубинцами, чтобы пересмотреть свой договор с Россией?

— В общих чертах.

— Они были обеспокоены.

— Да.

— О’Брайен и…

— Министерство сахарной промышленности, AzuPanama, Уоллс.

— И Приблуду следовало остановить.

— Да. Но было много способов остановить его. Вовлечь его в дело, заплатить, переключить его внимание на что-нибудь другое. Я сказал, что не хочу иметь ничего общего с насилием. О’Брайен согласился, он сказал, что насилие только привлечет внимание.

— Вот только Приблуда мертв.

— Это был сердечный приступ. С любым может случиться сердечный приступ, не только со мной. О’Брайен клянется, что никто его пальцем не тронул.

Аркадий обошел вокруг Бугая, разглядывая вице-консула с разных ракурсов. Несмотря на кондиционер, одежда Бугая взмокла от пота.

— Вы когда-нибудь были в Анголе?

— Нет.

— В Африке?

— Нет. Никто не хочет ехать туда работать, поверьте мне.

— Хуже, чем на Кубе?

— Никакого сравнения.

— Расскажите мне о яхт-клубе «Гавана».

— Что?

— Все, что вам известно.

Бугай нахмурился:

— В Мирамаре есть здание, которое раньше было яхт-клубом «Гавана», — он расслабился достаточно, чтобы вытереть лицо платком, — крутое место…

— Это все, что вы знаете?

— Это все, что приходит мне в голову. Впрочем, была одна история.

— Что за история?