— Серпентарий! — кивнул Аполлон. — Здесь целая банда вырисовывается, Лилиана Сирота, погибшие Мурмулюк с Жигулиным, Максим Косоруков — он же Макс, доктор Лиднер и каким-то образом с ними соприкасаются Сосновский и Моцарь. Что их связывает, мы выясним. Сирота, Сосновский и Моцарь у нас на прослушке.

Скрыпник, возбужденно потирая руки, откинулся на спинку кресла.

— Молодец! Ты посмотри, какая картинка вырисовывается! — хлопнул он себя по лбу. — Нужно мне будет как следует допросить Косорукова и Лиднера.

— Можешь меня на допрос с собой взять? — аккуратненько ввернул Аполлон.

— Посмотрим на твое поведение, — засмеялся Скрыпник. — А за «Калипсо» тебе спасибо огромное, дружище, — с чувством произнес он. — Только благодаря тебе накрыли эту банду. Лет десять они темными делами занимались. Косоруков бросил разбойничать на суше и начал на воде. Купил яхту дорогую и вместе с Лиднером открыл плавучую медицинскую клинику для богатеев. Булат Лиднер занимался в этой клинике запрещенными исследованиями, торговал органами, из морских обитателей готовил снадобья и скармливал их пациентам, проверяя действие. Курс лечения в этой клинике стоил безумных денег. Лечил от всех болезней, от бесплодия, от рака, делал пластические операции, — в общем, специалист на все руки.

— И ему верили? — изумился Аполлон.

— Верили, — хохотнул Скрыпник. — Он приводил в пример ящерицу, которая, теряя хвост, отращивает новый. Для стариков и больных это являлось мощным аргументом…

— Вот аферисты! — возмутился Аполлон. — И что, все его снадобья — липа?

— Про снадобья сказать не могу, — нахмурился следователь, — их сейчас специалисты изучают, а вот остальное — чистый криминал…

— Да ну! — присвистнул Аполлон. — И чем же они промышляли?

— Криминальной трансплантацией органов, операции запрещенные делали, поручения разных заинтересованных лиц выполняли…

— Что за поручения? — оживился детектив.

— На тот свет неугодных лиц отправляли.

— Неугодных кому? — не понял детектив.

— В основном наследникам очень богатых людей. Мелочовкой они не занимались. Те привозили своих родственников на комфортабельную роскошную яхту для омоложения и оздоровления, а им вместо лечения за огромные деньги помогали скорее убраться на тот свет.

У Аполлона невольно промелькнула дикая мысль, что Жанне было бы выгодно исчезновение богатой сестры, но он тут же с возмущением прогнал ее.

— А как же они клиентуру находили?

— Вот этим вопросом сейчас и занимаемся, — буркнул Скрыпник. — Кстати, хочу вернуться к вопросу о Елизавете Мурмулюк, — прищурился он. — Может, ты мне не все рассказал о ней? Поройся в памяти. А то небось скрываешь что-то важное, хочешь своим талантом блеснуть и всем нос утереть?

Аполлон разозлился.

— Я сам толком не понял, что там произошло, только сначала утонул ее жених, а потом ее скинули с лестницы. За Сиротой лучше следите, она причастна к их смертям!

— Да ладно, не сердись.

— Я тебе сразу про Мурмулюк все не сказал, потому что боялся, что ты испортишь мне дело.

От негодования Скрыпник даже привстал в кресле.

— Я? Это я бы тебе испортил?! Ты говори, да не заговаривайся! Я всю жизнь только и делаю, что спасаю тебя, а ты… — огорченно махнул он рукой. — Даже не хочу говорить!

Аполлон виновато отвел глаза.

— Не обижайся, Глеб, но дело там такое тонкое и сложное, спугнем, и все накроется, не прищучим убийцу.

— Но мне-то ты можешь сказать? — примирительно протянул Скрыпник.

— Боюсь сглазить, дай мне еще пару дней, сам будешь преступников брать, — попросил Аполлон. — Лучше расскажи, как «Калипсо» взяли?

— Что тут рассказывать, внедрили мы своих людей на яхту.

— А как вышли на злодеев?

— О, это целая история! Наши специалисты через Интернет дали объявление и столько предложений просеяли, пока наткнулись на них.

— Как все просто, — развеселился Аполлон. — А я думал, вы на информаторов вышли…

— Каких информаторов? — встрепенулся Скрыпник, с негодованием уставившись на приятеля.

— Ну как же, — вскинулся детектив, — наверняка у Косорукова были люди, которые поставляли в клинику «Калипсо» богатых клиентов.

— В «Пояс прекрасной Афродиты», — поправил Скрыпник.

— Что ты сказал? — выдохнул Аполлон.

— Клиника называлась «Пояс прекрасной Афродиты», «Калипсо» название яхты, — ехидно улыбнулся следователь. — А что?

Аполлон схватился за голову.

— Конечно! «Пояс прекрасной Афродиты»! И как я раньше не догадался?!

— Что тебя так потрясло?

Поморщившись, Аполлон напомнил ему о записке, которую они нашли с Жанной на катере «Галатея».

— Припоминаю, — пробормотал Скрыпник. — Наверное, по той записке наши специалисты и отыскали эту клинику. Хочешь, я сейчас уточню?

— Да нет, не надо. А как к Косорукову нашли подход?

— У Косорукова ломка, он наркоман, поэтому колется по полной, а вот второй — доктор Лиднер — молчит как партизан. Вообразил себя гениальным врачевателем, но редкостный мерзавец, я тебе скажу. Вы, говорит, на коленях ко мне приползете, равных мне врачей в мире нет. Может, он, конечно, гений, но законченный преступник, ничем не брезговал.

— Я вот только одного не пойму, зачем такие сложности изобретать, на яхту везти? Какая-то извращенная глупость, — проговорил Аполлон. — Или концы в воду, и никто не мешает творить, чего хочешь?

Скрыпник хитро прищурился.

— И это тоже. Но еще Лиднер настаивал, что для работы ему нужны разные океаны и моря. Пациентов лечили специально приготовленными эмульсиями из только что выловленных даров моря. К тому же в морских глубинах есть бессмертные морские обитатели, и наш доктор придумал лекарства для увеличения продолжительности жизни и обновления организма, будто бы это возможно только на воде. Завлекали этим клиентов.

— И что, были положительные результаты? — удивленно присвистнул детектив.

— Не могу сказать, не знаю, — недовольно поморщился Скрыпник. — Мы его материалы наблюдений за больными специалистам-медикам отдали, пусть изучают.

— С паршивой овцы хоть шерсти клок, — с чувством выразился детектив.

— Не перебивай меня! — рассердился Скрыпник. — Так вот, люди в это поверили, думаю, ты понимаешь, что старики и больные сами обманываться рады. Продолжительность лечения назначалась от месяца до полугода. А стоил этот курс восстановления организма так дорого, что ты, услышав, со стула упадешь.

— И много было желающих?

— Не то слово!

— А почему такая таинственность? — не унимался Аполлон.