Родители решили разнообразить каникулы и сняли на неделю коттедж в горах. Терезе идея сразу не понравилась, и она попыталась придумать хороший предлог, чтобы остаться дома, но буквально накануне поездки передумала. Ей нужно проветриться, отвлечься от суматохи в интернете, от досадных мыслей.

Однако уже через два дня в горах у нее началась самая настоящая ломка. Кататься на лыжах Тереза не любила, поэтому валялась целыми днями в коттедже и читала привезенные с собой сборники поэзии, слушала музыку и играла в игры в телефоне. Все эти взрослые, которые загружали поутру багажник лыжами и проводили целые дни на свежем воздухе, казались ей ужасно нелепыми. Впрочем, как и ее сверстники в мешковатых костюмах для катания на сноуборде и с невыносимо спортивной походкой. Если в школе Тереза чувствовала себя чужой, то здесь, на горнолыжном курорте, ощущала себя пришельцем с другой планеты.

Ее братья быстро влились в компанию молодежи, а родители пропадали на лыжных прогулках по лесу. Уже на третий день Тереза поняла, что сохранит рассудок, только если достанет блокнот и начнет сочинять новые тексты для песен.

Однажды вечером после ужина в ресторане отеля вся семья возвращалась к себе в коттедж. Проходя через холл отеля, Тереза услышала песню «Лети». Группа молодежи сидела на диванах, сгрудившись вокруг чьего-то ноутбука. На экране виднелось лицо Терез, все в зернышко из-за плохого разрешения, а из небольших внешних динамиков лился ее голос. Молодежь замерла, уставившись на необычную девочку.

— Слышала ее? Отличная песня, — сказал Улоф, толкнув сестру в плечо и кивком указывая в сторону диванов.

— Это я ее написала, — ответила Терез.

— Ну да, конечно, в соавторстве с Бейонсе, — ухмыльнулся брат. — Ври, да не завирайся.

— Но это правда.

Улоф повернулся к Арвиду и состроил рожу, покрутив пальцем у виска. Вся семья пошла к выходу из гостиницы, а Тереза так и осталась стоять посреди холла, сжав кулаки. Последние аккорды песни затихли, и собравшая вокруг ноутбука молодежь начала делиться мнениями. Одна девчонка сказала, что это лучшая песня из всех ею слышанных, а другая удивилась, почему Тесла не запишет еще. Но их перебил парень, показав всем видео, где пьяный мужик вываливается из окна.

Тереза сидела в кресле недалеко от них и, чтобы развеяться, взяла со стола забытый номер вечерней газеты. На седьмой полосе она прочла: «Кто такая Тесла?» В статье говорилось, что клип скоро наберет миллион просмотров, а никто толком не знает, кто за ним стоит.

Вдруг голова Терезы внезапно загорелась. А спустя несколько секунд на нее набросили пожарное покрывало. Ее окружила темнота, в которой трудно было дышать. Легкие бессильно сморщились. Пылающая голова разрывалась от боли, и Терезу вжало в кресло. У нее не хватало сил подняться.

Четверть часа спустя в холл вернулся Йёран. Оглядевшись, он обнаружил дочку, свернувшуюся в кресле.

— Вот ты где! А мы тебя потеряли.

Тереза разлепила губы, чтобы ответить, но язык ее не слушался. Наклонившись над ней, отец потянул ее за руку со словами:

— Пойдем, мы собираемся сыграть в настольную игру, ты же будешь с нами?

Терезе не впервой было грустить, чувствовать себя отвратительно и произносить слово «тоска», толком не понимая, что за ним стоит. Теперь она знала. Если бы ее голова была в состоянии мыслить, Тереза не списала бы свое состояние на тоску, а решила бы, что в ней неожиданно проснулась и расцвела какая-то болезнь. Но сейчас ее охватила тоска. Она сковала параличом тело девочки, так что Йёрану пришлось чуть ли не на себе тащить ее в коттедж.

Той ночью Тереза не сомкнула глаз. Она лежала, уставившись в темноту, пока не забрезжил серый утренний свет, разрисовав стекла морозными узорами. Завтракать она отказалась, и Мария уговорила ее проглотить две таблетки аспирина, а потом вся семья разбрелась кто куда.

Вернувшись домой к ужину, родители по-настоящему забеспокоились. Дочь лежала ровно в том же положении, в каком они оставили ее с утра: повернувшись на бок и неотрывно глядя на дверь с табличкой, на которой было напоминание о том, что вощить лыжи в коттедже запрещается.

Положив ладонь ей на лоб, Мария убедилась, что температуры у дочки нет.

— Что с тобой, детка?

Вопрос матери приобрел в ушах Терезы странное звучание. Громкость была привычной, но ей показалось, будто голос раздается откуда-то издалека. Вероятно, говорящий так далеко, что понадобился электронный усилитель. Поэтому отвечать нет смысла, да и сам вопрос все равно ей непонятен.

— Что-то случилось? — пыталась достучаться до нее Мария.

Вот опять. Вопрос прозвучал, будто направленный куда-то в космос, в котором Тереза занимала совсем незначительное место, и с каждой секундой оно уменьшалось. Девочка сжималась, будто скомканный лист бумаги, запачканный никчемными словами. Скоро она превратится в крошечный белый шарик и укатится туда, где ее никто не найдет.

Той ночью, когда Тереза продолжала лежать, устремив взгляд в темноту, количество прослушиваний клипа на песню «Лети» достигло миллиона.

14

Рождество прошло не так гладко, как Джерри надеялся. Они с Терез пошли в гости к Пэрис и ее девятилетнему сыну Малькольму. Парнишка был бойкий, и с холодной и отстраненной Терез они общего языка не нашли. Он тут же потащил ее к себе, чтобы показать все игрушки, но девочка не обращала на него внимания, и Малькольм не на шутку разозлился. В конце концов он вообще отказался разговаривать с ней и даже сидеть рядом с Терез за столом.

Пэрис изо всех сил старалась сгладить острые углы, Джерри шутил с пацаном, а Терез сидела и смотрела на мигающую елку, будто это фильм по телевизору. Вечер кое-как продвигался, но Джерри с горечью отметил про себя: большой счастливой семьей им не стать.

Успех песни «Лети» к тому моменту еще не достиг кульминации. Джерри видел клип, решил, что он неплохо сделан, но большого значения этому не придал. Его порадовало, что Терез не воспользовалась настоящим именем.

На следующий день после Рождества Джерри совсем помрачнел. Уж слишком не хотелось расставаться с наивной надеждой на то, что удастся соединить две половинчатые семьи в одну полноценную. Он ждал, что дух Рождества придет к ним в дом и совершит чудо, но никакого чуда не произошло. Больше всего Джерри тревожился, что Пэрис положит конец их отношениям, ведь будущего у них явно нет. Она уверяла его в своей любви, но Джерри все равно мучили сомнения.

В целом расположение духа у Джерри было не самое благоприятное, когда в дверь позвонили. Он как раз сидел в кресле и смотрел старый вестерн с Джоном Уэйном. Он уже успел пропустить пару бутылочек пива, поэтому с трудом поднялся и пошел открывать дверь.

Аккуратно уложенные волосы, загар из солярия, костюм и отрепетированная улыбка — Джерри поначалу решил, что это коммивояжер. Продает пылесосы или еще что-нибудь в этом роде. Да, пылесосы, не иначе. И тут стоящий перед ним человек представился: