Телохранители из вежливости отошли в дальнюю часть комнаты и стали вполголоса обсуждать график дежурств.

–Да, ваша светлость,– кивнул Адремаза.– Его реветворан состоится сегодня ночью, и… мы не знаем, предупредил ли вас об этом Кала Атмаза… но обычай велит, чтобы преступник, реветворис, перед смертью поговорил с теми, кому причинил зло.

–Чтобы примириться,– вставил Кала.

–Да. По протоколу Даджис должен явиться во дворец, но… э-э… события последних дней вынудили капитана Ортему изменить порядок. Он спрашивает, не могли бы вы сами прийти вМазан’тэйлейан. Даджис содержится в особых условиях, которые мы не сможем соблюдать за его пределами.

–Неужели он считает, что Даджис способен причинить нам вред?

–Ваша светлость,– с непроницаемым лицом ответил Адремаза,– он предпочитает не рисковать без необходимости.

Майе хотелось возразить, но прежде чем открыть рот, он вспомнил, что у него самого до вчерашнего дня не возникало ни малейших подозрений по поводу Даджиса. И он ошибся.

–Когда нам следует прийти вМазан’тэйлейан?

–Мы вам очень благодарны, ваша светлость,– пробормотал Адремаза.

Майя понял, что его благодарят не зато, что он согласился, а зато, что он не стал тратить свое и чужое время на бесполезные споры.

–Реветворан всегда совершается сразу после захода луны. Если вы придете после ужина, уДаджиса будет достаточно времени на то, чтобы поговорить с вами и слейтенантом Телимеджем – если вы позволите.

–Разумеется,– ответил Майя и подумал, что Адремаза напрасно считает, что он будет в состоянии ужинать после дня, проведенного в ожидании страшного ритуала.

Однако к вечеру Майя ужасно проголодался, а втечение дня он даже ни разу не вспомнил оДаджисе. Он был слишком занят. Нужно было назначить даты судебных процессов над Чаваром иШеве’ан, помешать капитану Ортеме превратить Унтэйлейанский Двор в военный гарнизон, выслушать представителей семей Чавада иРоэтада и заверить аристократов в том, что их преданность не подвергается сомнению. Император получил гору писем по пневматической почте, по дворцу сновали курьеры, а некоторые придворные лично передавали конверты стражам, охранявшим решетки Алкетмерета.

Ксевет выудил из бумажной кучи какое-то письмо и протянул его Майе.

–Мы подумали, что вы, ваша светлость, пожелаете ответить на это послание без нашей помощи.

Майя узнал руку дач’осмин Кередин, которая на этот раз воспользовалась редким алфавитом барджад:

Ниже стояла замысловатая монограмма с завитушками. Из романов в синих обложках, которые тайком приносили вЭдономи кухарка и ее дочки, Майя знал, что такими монограммами пользовались рыцари во времена Эдревенивара Завоевателя. Кроме того, от него не ускользнул намек на то, что дач’осмин Кередин, в отличие от принцессы Шеве’ан, умеет драться надуэли. Искусство дуэли было почти забыто вЭльфийских Землях, поскольку императоры Варедейской династии не одобряли дуэлей и считали, что этот обычай достоин лишь гоблинов, но никак не эльфов; аженщины вообще никогда не брали в руки оружие. Майя стало интересно, кого же дач’осмин Кередин уговорила научить ее сражаться, и знал ли об этом ее отец. Потом ему пришло в голову, что в дуэлях не было совершенно ничего «почтительного» и«верноподданного», и он невольно улыбнулся. Ему захотелось написать невесте лично, но он знал, что не сумеет ответить в таком же стиле. И он принялся составлять текст, пользуясь официальными фразами, чтобы избежать нелепостей. Вдруг Ксевет, вскрывавший очередной конверт, вздрогнул и отшвырнул его, как будто внутри пряталась ядовитая змея.

–Ксевет?– в тревоге воскликнул Майя. Конечно, он понимал, что никакой змеи в письме быть не может, но секретарь был явно потрясен.

–Простите, ваша светлость,– холодным, бесстрастным тоном произнес Ксевет. По его голосу нельзя было понять, в чем дело, ноМайя обратил внимание на уши, прижатые к голове.– Просто нас кое-что застигло врасплох.

–Застигло врасплох?– вежливо, но снекоторой долей скепсиса переспросил Майя.– Вас застигло врасплох письмо, адресованное нам?

Ксевет поморщился, но, вконце концов, пробормотал:

–Наверное, «вызвало отвращение»– более подходящий оборот. Мы сильно утомлены, ваша светлость. Простите нам глупые причуды.

Но Майя решил не дать Ксевету уйти от темы.

–Что же в нашей корреспонденции вызвало у вас такое отвращение?

Ксевет помедлил, понимая, однако, что придется отвечать.

–Письмо от дач’осмера Тетимара, ваша светлость. Мы нашли его…

–Отвратительным,– закончил Майя, видя, что Ксевет не может подобрать нейтрального слова. Секретарь снова поморщился.

Майя протянул руку. Ксевет попытался помешать ему:

–Ваша светлость, не нужно. Это работа ваших секретарей, разбираться с…

Видя, что император не намерен отступать, Ксевет с явной неохотой взял со стола письмо и подал императору. Майя подумал, что для его секретаря это послание, наверное, было действительно хуже ядовитой змеи.

Майя быстро пробежал глазами текст. Как и большинство посланий Тетимара, оно было многословным и путаным, содержало бесчисленное количество загадочных намеков и инсинуаций. Дач’осмер Тетимар предлагал Майе защиту клана Тетимада и приглашал укрыться в своей крепости – поместье Эшорави, до тех пор, пока Унтэйлейанский Двор не будет очищен. Также Тетимар предлагал возглавить эту «чистку».

Это было любопытное письмо; оно говорило о редкостной наглости автора, который, очевидно, полагал, что у императора не хватает здравого смысла даже на то, чтобы раскрыть зонт во время дождя. Майя нашел послание всего лишь забавным, ноКсевет, видимо, придерживался иного мнения. Несмотря на то что секретарь пытался скрыть свои чувства, в его взгляде Майя заметил нечто очень похожее на страх.

–Насколько мы понимаем, вы не советуете нам принимать любезное приглашение дач’осмера Тетимара,– улыбнулся Майя.

Он видел, что Ксевет был готов взорваться, но впоследнюю секунду бедняга понял, что это была лишь шутка, и вежливо ответил:

–Нет, ваша светлость, не советуем.

–Мы и несобирались этого делать,– мягко сказал Майя.– У нас нет причин любить дач’осмера Тетимара, более того – мы не доверяем ему.