«Каким образом правительство новой Германии, после Гитлера, будет рассматривать эту новую систему, чего оно будет добиваться? Ведь сразу же возникает вопрос о совместной деятельности в сфере колониального вопроса всех европейских государств, особенно промышленно развитых стран, то есть Германии, Австрии, Швейцарии, Чехословакии, Польши. И это устранит из данной проблемы факторы престижа, силы и противоборства, которые сейчас отравляют ее».

(В этом месте я должен прервать автора и сказать, что, с тех пор как Отто Штрассер написал эти слова по поводу участия европейских государств, Австрия, Чехословакия и Польша были поглощены Гитлером, так что даже в соответствии со штрассеровской концепцией устройства Европы индустриальные районы последних двух стран и, вероятно, вся Австрия, останутся все-таки в составе рейха, а потому участие в решении колониального вопроса, основанное на индустриальном могуществе, теперь будет крайне выгодно для Германии. Ранее на страницах этой книги я уже говорил, что не согласен с предложением Отто Штрассера относительно Австрии, той части Чехословакии, которую населяли судетские немцы, и района Польши, который в Германии ошибочно называют «польский коридор»[95]. Я просто записал его предложения.)

Опираясь на эти аргументы, Отто Штрассер предлагает в качестве главной меры по обеспечению справедливого распределения усилий в сфере колониального вопроса создать Европейскую колониальную компанию, объединив в ней все страны Европы за исключением Великобритании, Франции, Италии и Голландии, которые вряд ли захотят присоединиться к ней. Главными членами этой компании, писал он в январе 1938 года, станут Германия, Польша, Чехословакия, Бельгия, Венгрия, Португалия, Австрия, Швейцария, а также страны Балканского полуострова и Скандинавии – если они, конечно, захотят присоединиться. В деятельности компании они будут участвовать пропорционально – в соответствии с численностью населения. В распоряжение этой структуры будут предоставлены бывшие германские владения в Африке, а также африканские колонии Бельгии и Португалии. Компания будет осуществлять свою деятельность под надзором Лиги Наций.

Бывшие владельцы земель на территории Африки, говорит Штрассер, которыми теперь управляет Европейская Колониальная компания, должны получать от нее ежегодную плату в размере того дохода, который они получали на протяжении последних десяти лет. Этот момент должен быть гарантирован Лигой Наций. Компания принимает на свой баланс все колониальные службы и сохраняет за чиновниками все пенсии и прочие права. Флаги и официальные языки не меняются, но вместе с ними вывешивается флаг Компании, и постепенно на территории всех владений Компании вводится двуязычие (французский и немецкий языки). Новые управленческие кадры страны-участницы будут готовить в новых колониальных школах.

Вот такие предложения «по справедливому решению колониального вопроса» были обрисованы Отто Штрассером до того момента, как Гитлер начал свою аннексионистскую политику. Сегодня они все еще выглядят довольно привлекательно – если, конечно, к ним относиться как к «справедливым предложениям». Однако, судя по всему, их практическая выполнимость стремится к нулю. Они, например, зависят от готовности Бельгии и Португалии предоставить свои обширные африканские владения в управление «Европейской Колониальной компании», а это вряд ли случится до тех пор, пока на какой-нибудь мирной конференции не будут разработаны основы того, что сегодня кажется практически невозможным. Они также зависят от готовности Британии поместить бывшие немецкие колонии в Африке под аналогичное управление. И если Германия проиграет эту войну или, лучше сказать – если она не ухитрится выиграть ее, то это вопрос станет еще менее реально выполнимым. Даже одним шагом – удержавшись от своей последней авантюры, нападения на Польшу – Гитлер мог бы почти наверняка организовать подобную концессию в отношении бывших немецких колоний в Африке. У меня есть серьезные основания полагать, что такая карта была запрятана в рукаве наших правительств. А что будет теперь?

Сегодня подобные предложения выглядят чересчур вольготными для Германии, которая приносит в мир одни лишь основания для вражды, но отнюдь не для действий доброй воли. Причем началось это всего лишь через два с половиной месяца после того, как Отто Штрассер набросал свой план – в марте 1938 года. В тот момент, когда его предложения записывались на бумагу, они имели какой-то смысл и, безусловно, они были справедливы. Но сегодня их роль заключается лишь в том, чтобы осветить еще одну грань человека, который, будем надеяться, сможет сыграть важную роль во всем, что касается Германии.

Для того чтобы лучше уяснить главную тему этой книги – спор между Отто Штрассером и Гитлером – я привожу здесь «Двадцать пять пунктов» – программный документ Национал-социалистической партии. Эта программа уже существовала, когда Гитлер, будучи полицейским агентом и человеком Рема, обнаружил в Мюнхене, в 19191 году небольшую Национал-социалистическую партию. Впоследствии, когда ему удалось вытеснить с помощью денег, которые давал ему Рем, прежних лидеров партии и занять главенствующее положение, «Двадцать пять пунктов» были названы официальной программой партии на первом большом собрании, состоявшемся 25 февраля 1920 года в мюнхенском Hofräuhaus. 22 мая 1920 года на первом съезде партии эти тезисы были названы «неизменными». Таким образом, они представляют программу, которую предложили избирателям, и показывают то, чего хотели миллионы проголосовавших за Гитлера.

Первые десять и последние восемь из «Двадцати пяти пунктов» представляют национальную или патриотическую часть национал-социализма. Для того чтобы их понять, необходимо четко понимать, что в то время в Германии царил хаос; страна на ощупь двигалась вперед после пережитого недавно поражения. В Германии появилось огромное количество иммигрантов-иностранцев, главным образом, евреев, точно так же, как они появились в последние годы в Англии и в Британской империи в целом. Приезжие заняли места в торговле и в других сферах, они выдвинулись на первые места в политике и захватили прессу. Они преуспевали, а основная масса немцев едва не голодала, тщетно ища надежду на исправление сложившейся ситуации.