— Мы привезли тебе это. — Джек вручил ей коробку от Тиффани. Там была пара тонких серебряных рамочек для фотографий. — На каждой выгравирована дата их рождения, но, я думаю, ты впишешь имена позже.

— Джек, спасибо тебе, — сказала Сара. — Я это сделаю. Их взгляды на мгновение встретились, и Сара ощутила странную неуверенность, несмотря на свое страстное желание довести развод до конца. Она знала, что дверь все еще приоткрыта к воссоединению. Она представляла, как восстановит свою жизнь с ним и их сыновьями. Это можно сделать. Это может сработать. В некотором смысле это может сработать очень хорошо. Финансово, например, — но потом она осознала другую цену и поняла, что сама мысль безумна.

Однако она могла дать ему кое-что. У нее было двое превосходных детей. У Джека не было ничего, кроме алиментов.

— Их второе имя будет Дэйли, — сказала она. — Думаю, с этим ты согласен.

Он ответил ей кривой горькой улыбкой.

— Я далеко с этим не согласен, — возразил он, — но разве тебя это останавливало? С тех пор как ты меня бросила, ты делаешь то, что тебе захочется.

Сара послала Хелен взгляд, означающий: «Вы это слышали?» Но мать Джека, похоже, была целиком и полностью поглощена детьми. Она вытащила одного из колыбельки, перенесла его на стул у окна и смотрела на крошечное спящее личико, погрузившись в процесс целиком и полностью. Сара была один на один с мужем.

Она перевела взгляд с Хелен на Джека и почувствовала, что у нее на душе стало необычайно легко. Гнев прошел. Она не знала, когда она избавилась от него или как это произошло, но она больше не носила в себе этот тяжелый клубок ярости, который появился в тот день, когда она наткнулась на него и Мими. Однако его место заняла печаль, и она окрасила ее голос, когда Сара произнесла:

— Джек, было время, когда все, чего я хотела, были твои дети, и они бы, безусловно, получили твое имя. Ты сам изменил все это, причем в день их зачатия.

— Это удар ниже пояса, Сара.

Она все еще не чувствовала гнева, хотя печаль только углубилась.

— Да, я знаю, каково тебе это чувствовать.

Последние полторы недели Аврора следила за тем, как посетители приходят в дом Сары и уходят из него. Старые бабушки были регулярными посетительницами, они приходили утром и оставались почти на весь день. Джуди де Витт из магазина художественных принадлежностей и миссис Шопен приносили закрытые блюда и выносили сумки оберточной бумаги и увядшие букеты цветов. Глория и Руби, мама Глиннис, тоже нанесли визит, и Аврора готова была спорить, что это заставило Глиннис сходить с ума. Досадно, когда твоя одинокая мама с кем-то встречается. Но если она встречается с другой женщиной, ну это уже из рук вон плохо, А когда они вместе выходят на люди? Как сказала бы бабушка Шэннон, это никуда не годится.

Тетя Брайди уже повидала малышей, подарив Саре пару кремовых хлопковых конвертов. Аврора по-настоящему не понимала, почему их называют конвертами. Насколько она знала, в них заворачивают детей.

Брайди с Сарой спрашивали об Авроре и дали понять, что ее визит будет принят с радостью. Аврора ужасно хотела видеть ее, и у нее даже был специальный подарок для детей — рисунок маяка Поинт-Рейз, который она сделала чтобы повесить в их комнате. Детям, правда, это было до лампочки, но Саре он бы понравился. К тому же Аврора на свою зарплату за два месяца работы няней профессионально оформила рисунок в рамочку. Она мало путешествовала, но была уверена, что это место одно из самых красивых, хотя из самолета с тетей Лонни видела мост «Золотые ворота» и Сент-Луис, Обиспо, Брайс-каньон и Йосемит. Ни одно из этих мест не могло сравниться с драматическим великолепием Поинт-Рейз на краю земли.

Однако она стеснялась показываться у Сары. Она разрывалась между желанием быть ее другом и тревогой, что Сара может подцепить на крючок ее папу.

В конце концов она нашла возможность показаться у Сары одним туманным вечером. Это был один из тех дней, когда туман висит над землей целый день. Он дезориентировал, и было трудно сказать, который час. Дом Сары был погружен в толстое облако белого тумана, ограда и клумбы, казалось, плыли в реке мглы. Пожилые сестры ушли, и новых визитеров не ожидалось.

Аврора подошла к двери и постучала. Фрэнни в доме гавкнула разок и затем дружелюбно чихнула, узнав Аврору. Она ждала, чувствуя необъяснимое напряжение. Они с Сарой друзья, напоминала она себе. Она хотела прийти сюда, хотела увидеть новорожденных.

Открыв дверь, Сара стерла всякую тревогу своей улыбкой. Она выглядела по-настоящему хорошо, несмотря даже на то, что на ней были мешковатые пижамные штаны и фуфайка на «молнии». Без гигантского живота она выглядела моложе и бодрее.

— Привет, незнакомка, — сказала она, обнимая Аврору. — Я по тебе скучала.

Аврора вспыхнула, ее улыбка была неуверенной.

— Как вы поживаете?

— Совершенно не так, как в тот раз, когда ты в последний раз меня видела. Хочешь повидаться с малышами?

— Вы шутите?

Дом выглядел все так же, но сам воздух в нем теперь был другим. В нем стояла тишина, словно кто-то задержал дыхание, и был странный мягкий запах Младенцы лежали в колыбельках, их крошечные головы покрывали мягкие волосики, белые, словно пух одуванчика.

— Они спят, — предупредила Сара. — Они много спят.

Аврора склонила голову набок.

— У них такие аккуратные личики, — сказала она, ощущая неожиданный прилив чувств в груди. — Не могу поверить, какие они крошечные и какие прелестные.

— Я тоже. — Лицо Сары смягчилось любовью и гордостью.

Для Авроры было поразительно то, что каждое человеческое существо начинается вот так, новеньким и беспомощным. Когда она смотрела на них, совершенно одинаковых, это только подчеркивало впечатление, что все начинают одинаково. Не оставляй их, хотелось ей сказать Саре. Вместо этого она спросила:

— Итак, как их зовут?

— Все еще не решено. Когда я выписывалась из больницы, в их записях было сказано «младенец А» и «младенец Б». Подобрать правильные имена оказалось труднее, чем я думала.

— Прошло полторы недели. Чего вы ждете? — Она надеялась, что Сара не ждет, что ее бывший поможет ей выбрать имена.

— Я не хочу торопиться с решением.

— Они выглядят совершенно одинаковыми.

— Очень похожи. Однако они двуяйцевые близнецы, как моя бабушка и двоюродная бабушка.

— Как вы их различаете?

— Я полагаю, что, будучи их матерью, я должна просто знать, кто есть кто, — сказала Сара. Однако у меня еще не было шанса это выяснить. — Она приподняла уголок одного из одеял, обнажив кукольную ножку с больничным браслетом вокруг лодыжки. На пластиковой карточке было написано: «Младенец А Мун».

— Вам в самом деле нужно дать им имена, — прошептала Аврора. — Как насчет…