– Люк! – зашипел Арамис.

Двуглавый Юл, весь трясясь от возбуждения, рванул рычаг в обратную сторону. Стальная плита люка с глухим лязгом снова встала на место. В ту же секунду дверь в рубку отворилась, и на пороге появился Мээс.

– Га-га-га, вот и я! – начал он и не окончил.

Молниеносным движением Арамис ухватил его за хобот и изо всех сил рванул на себя. Мээс влетел в рубку и покатился под ноги Двуглавому Юлу, а Арамис одним пинком захлопнул дверь перед самым носом первого шестирукого.

– Давай, Атос! – крикнул он, привалившись к двери спиной.

Грозный вибрирующий гул наполнил бригантину. Мелкомелко задребезжали какие-то незакрепленные металлические части, зазвенели неплотно прилаженные стекла, по стенам побежали мурашки, а гул все усиливался, становился выше и перешел в оглушительный скрежещущий визг, и у всех мучительно заныли зубы, и волосы у всех встали дыбом, и на кончиках волосков заплясали, потрескивая, жуткие лиловые огоньки, а с вороненого ствола бластера в руке флагмана Макомбера стали срываться и с громом лопаться маленькие шаровые молнии. Запахло грозовой свежестью. И вдруг все кончилось, и железный голос Атоса раздался под потолком:

– Все четверо готовы.

Флагман Макомбер провел ладонью по мокрому от пота лицу и осмотрелся. Двуглавый Юл сжался в комок в своем кресле, стиснув обе головы между коленями и прикрывшись сверху обеими руками. У ног его, откинув в сторону морщинистый хобот, в беспамятстве валялся Мээс. Арамис стоял у двери на коленях и озабоченно ощупывал свою спину. Дверь была перекошена и смята от страшного удара снаружи. Флагман Макомбер поглядел в иллюминатор. Там по-прежнему кишела, копошилась и пучилась толпа носителей разума, словно бы сбежавшихся сюда из самых древних и темных миров человечества. Флагман Макомбер сунул бластер в карман и спросил, ни к кому не обращаясь, скорее просто так, чтобы опробовать голос:

– Что, собственно, произошло?

В рубку мягко спрыгнул Атос, помог Арамису подняться на ноги и стал стягивать с него куртку и майку.

– Ничего особенного, флагман, – отозвался он. – Мы с Арамисом сразу поняли, что эти шестирукие – не живые существа, а роботы. Ну а иметь дело с роботами мы привыкли…

Ловко обрабатывая огромный багровый синяк на спине Арамиса мазью из походной аптечки, он объяснил, что, пока Двуглавый Юл препирался с Мээсом, он поднял из машинного отделения ходовые соленоиды и расположил их вокруг шлюзовой камеры. Когда шестирукие вступили в камеру, он создал в ее объеме переменное электромагнитное поле сверхвысокой частоты, не очень сильное, всего в одну стомиллионную долю рабочей мощности, но с избытком достаточное для полной демобилизации самой совершенной и самой защищенной кибернетической машины. Шестирукие обработаны на славу, можно не сомневаться.

– Один все-таки успел ударить в дверь, – с трудом переводя дух, заметил Арамис. – Ребра целы?

– Целы, – сказал Атос. – Ты дешево отделался, мушкетер. С чего это тебе вздумалось подпереть дверь спиной?

– Почему же именно вздумалось? – сердито возразил Арамис, натягивая майку. – Это получилось у меня чисто рефлекторно.

Флагман Макомбер подошел к изуродованной двери и попробовал открыть ее. Дверь была прочно заклинена. Тогда он заглянул в щель. Фиолетовые титаны в нелепых позах валялись на ребристом полу, похожие теперь на исполинских тряпичных кукол.

– Чистая работа, – пробормотал флагман Макомбер.

– Я протестую!.. – проскрежетал позади него противный голос Мээса.

Он обернулся. Клеврет и исполнитель самых тонких поручений Великого Спрута ощупывал себя с головы до ног трясущимися руками и судорожно трепетал кожистыми крыльями. Хобот его уныло обвис.

– Я протестую! – повторил он. – Во имя гуманизма, во имя всего святого в обозримой Вселенной. Я готов предложить любой выкуп. За мою смерть отомстят страшной местью. Я предлагаю любые гарантии.

– Попался, крылатый боров! – просипел Двуглавый Юл, выпрастывая головы из-под правого колена. – Ну, теперь отольются кошке мышкины слезки. Говори, где чудо-доктор Итай-итай? Живо говори, а то хобот оторву!

Мээс поспешно отполз от него на середину рубки и кряхтя поднялся на ноги. Его маленькие выпученные глазки живо оглядели Атоса, Арамиса и флагмана Макомбера, задержавшись на секунду на рукояти бластера, торчавшей из кармана прославленного космолетчика.

– Ага! – проскрежетал он. – Все понятно. Вы – земляне, не пытайтесь отрицать это. Но позволю себе заметить, что Планета Негодяев не находится в состоянии войны с вашей планетой. Таким образом, грубый выпад против меня, достаточно важного должностного лица Планеты Негодяев, может рассматриваться лишь как беспрецедентное нарушение…

– Нет, вы подумайте, какая скотина! – в гневном изумлении воскликнула левая голова Двуглавого Юла.

А правая еле слышно простонала:

– Удавить подлеца!

– Послушайте, Мээс, – строго сказал флагман Макомбер, – ваши претензии на дипломатический тон просто смешны. Планета Негодяев является базой космического пиратства, находится в состоянии необъявленной войны со всеми цивилизациями обозримой Вселенной и подлежит разгрому и уничтожению. И как важное лицо в вашей пиратской иерархии вы можете рассчитывать лишь на скорую и верную казнь. Но вы еще можете спасти свою жизнь…

– Он сам все это прекрасно понимает, флагман Макомбер, – нетерпеливо перебил его Арамис. – К делу.

– Правильно! – отозвался Двуглавый Юл. – Он время тянет, а вы с ним миндальничаете, объясняетесь с ним! Вы его по хоботу!

– Не мешай, пират, – сказал Арамис. – Продолжайте, флагман Макомбер.

– Итак, – произнес флагман Макомбер, – ситуация теперь резко изменилась. В результате второй роковой ошибки так называемого Великого Спрута в наши руки попал самый превосходный «язык», какого только можно пожелать в критическом положении…

– А что было его первой ошибкой? – наивно осведомился Двуглавый Юл.

– Первой его ошибкой было то, что он послал тебя к нам на Землю, – ответил Арамис. – Но если ты будешь перебивать…

– Молчу, молчу, – поспешно пробормотал Двуглавый Юл.

– Очевидно, что наша первоначальная стратегема, – продолжал флагман Макомбер, – тайно проникнуть через абордажный экран в пределы резиденции Великого Спрута и искать чудо-доктора наудачу чревата всякого рода опасными и утомительными неожиданностями. Многочисленная стража, всевозможные ловушки на каждом шагу… Плана резиденции у нас нет. Ни Двуглавый Юл, ни Ятуркенженсирхив в резиденции никогда не были… Кстати, а где Ятуркенженсирхив?

Арамис шагнул к холодильнику и распахнул дверцу. Повалил морозный пар.

– Вылезай, маленький прохвост, – сказал Арамис.

Ятуркенженсирхив вылез. Он трясся от холода, под глазами намерзли слезы, пушистая шкурка была покрыта толстым слоем инея. Он чихнул и опасливо закрутил побелевшим носом. Взгляд его остановился на понуром Мээсе.