По знаку Чернонда Лунд распустил веревки, притягивающие Володю к столбу.

Володя еле удержался на ногах. Нестерпимо заныли, отходя, затекшие колени, и Лунд злорадно фыркнул, глядя, как он согнулся.

— Идите за мной, — велел Чернонд, — дождемся ночи, а тогда… Х-хе! Звездный человек… Посмотрим!

Пока шли, Володя вспомнил, что не ел, наверное, уже целые сутки. Голод навалился сразу, будто в желудок крепко ударили. Эх, где вы, бабушкины пельмени из нерки… И киселек голубичный…

«Недолго и помереть среди всей этой фантастики, — устало думал Володя, бредя за Унгхыр и Чернондом. Сзади неслышно шел, будто крался, Лунд. — Интересно, дадут нам поесть или нет?»

Скоро они подошли к дому на невысоких сваях. Стенка его была изрезана четким орнаментом и изображениями зверей. Володя задержался — рассмотреть все это получше, но Лунд бесцеремонно подтолкнул его.

Володя не стал связываться, но обиделся: «Я бы так с космическими пришельцами не обращался. Или не верит, что я со звезд? И правильно, конечно, делает… Но почему Чернонд сказал «Дождемся ночи»? Может, у звезд спросить хотят, с какой я прибыл? Вот будет смех, если звездыответят! Хотя… здесь все может быть. Где же я все-таки? В прошлом? В параллельном мире? Да, ввалился без стука, это называется… И не очень этому рад. Оказывается, приключений охота, пока они не приключаются. А может, я просто трус? Здорово смотреть фильмы, здорово читать книжки, а как сам попадешь в такую вот книжку, уже не так здорово. Трус, да… Нет! Я же не плакал там, у столба. И от чогграма не убежал. А вот от Чернонда было бы неплохо удрать! Но куда?! С бабулей еще можно было бы уйти, а так в два счета поймают. А куда бежать? Где этот восточный склон? Что же мне теперь — до конца жизни с ними этой ерундой заниматься?!»

До конца жизни, рассудил Володя, ему еще лет семьдесят, а то и восемьдесят. За это время он, наверное, найдет способ как-нибудь выбраться отсюда. Ему было спокойней думать, что это не параллельный мир и не провал во времени, а просто чудом сохранившееся чуть ли не первобытное племя. По телевизору он видел фильм о том, что таких полудикарей находили где-то в дебрях Центральной Африки. Но то огромная Африка, а здесь — сравнительно небольшой остров Сахалин. Да его, наверное, геологи, изыскатели разные вдоль и поперек прошли, и не раз. Как они только не наткнулись на этих чернондов, лундов и чогграмов? Или это все же какая-то другая реальность?..

«Как будто станет легче, если я буду знать, куда попал!» — мрачно подумал Володя.

Тем временем они вошли в дом, разделенный на две половины. В первой стояли берестяные лари, с потолка свешивались пучки кореньев и трав. Вход во вторую комнату закрывала занавеска. Володе показалось, что и она тоже сплетена из травы. И на ней были развешаны пучки кореньев и засохшие стебли.

Чернонд обернулся и сделал ему знак оставаться на месте. Володя обиженно сел в уголок. Унгхыр вошла вместе с Чернондом, а Лунд остался стеречь Володю. Иногда он приподнимал занавеску, и, заглядывая во вторую комнату, ворчал:

— Стол поставили, как для добрых людей! Ишь, белую юколу [15]кеты нарезал! — Лунд громко проглотил слюну. — Нерпичий жир нацедил из высушенного желудка сивуча…

Тут занавеска отодвинулась. Чернонд, насмешливо искривив рот, жестом позвал к столу.

Это был низенький столик на изящных ножках. Сидеть вокруг него пришлось на полу.

Как ни был голоден Володя, он совсем измучился во время этого обеда. Коленки замлели. Хотел сесть по-другому, но чуть не опрокинул столик. Тут уж даже Унгхыр укоризненно покачала головой. Пришлось снова сесть смирно. Все-таки в гостях, хоть и насильно приволокли сюда.

Словом, Володя вздохнул свободно, когда обед закончился и шаман важно сказал:

— Гости сыты…

Посуду тут не мыли. Лунд небрежно повыкинул чумашки в «прихожую», прямо с остатками еды. «Ну и порядочки», — подумал Володя.

Потом Лунд улегся, загораживая вход, на полу и тотчас глубоко, сонно задышал. Заснул на охапке шкур и Чернонд. Ни на Володю, ни на Унгхыр они не обращали больше внимания, словно разом потеряли всякий интерес к пленникам.

Времени терять было нельзя. Володя приподнялся и осторожно потянул Унгхыр за рукав. Но старуха покачала головой, указав при этом на древесные стружки, которые шаман повесил в проем двери.

— Язык дерева… — чуть слышно шепнула Унгхыр. — Инау расскажут все…

Володя удивленно взглянул на стружки. Как это они сообщат о побеге? «Глаза у них есть, что ли? А где же этот самый язык? Предрассудки какие-то!» — рассердился он и неожиданно зевнул.

Посмотрел на Унгхыр и увидел, что она дремлет, прислонившись спиной к стене. «А что, если одному убежать?» — подумал Володя, но он ведь не знал, куда идти. К тому же, если он уйдет, не отомстит ли Чернонд этой несчастной Унгхыр? Жалко ее…

Придется подождать.

В этот момент Лунд что-то забормотал, переворачиваясь на другой бок, и, словно угадав Володины мысли, угрожающе глянул на него.

За окнами, затянутыми тусклыми рыбьими пузырями, стемнело.

На Володю наваливалась усталость. Он еще успел подумать, не подмешали ли снотворного к еде, но решил, что это невозможно: ведь ели они вяленую рыбу, ягоды и грибы, — однако глаза его слипались, и через минуту он крепко заснул, свернувшись на полу.

Сон был недолог. От какого-то резкого крика Володя вскинулся, не понимая, где он и что с ним. Но, увидев в свете бледного утра Унгхыр, прижавшую руки к груди, мрачный лик Чернонда, украшенные зловещим орнаментом столбы, подпирающие потолок шаманского жилища, сразу все вспомнил и чуть не расплакался. Тоскливо и одиноко, просто невыносимо стало! Когда же все это кончится?!

Но тут взгляд его упал на Лунда — и от изумления Володя забыл про свое отчаяние.

Лунд уже не спал у входа — он стоял посреди комнаты, вытянувшись стрункой. Глаза его были огромными, похожими на черные провалы. Весь дрожа от напряжения, он рвал на груди одежду, будто она давила, мешала ему издавать странные звуки: то гулкие, раскатистые, как рев голодного зверя, то мрачные, душераздирающие, будто плач по мертвому, то неожиданно тихие, нежные, словно дрожь струны далекой скрипки. Это было нечто вроде песни, причитания или диковинного речитатива:

Ан-тан-тан-тан-тан-тан-тан!

В черное-черное небо,

Где рождаются звезды,

В черное-черное небо,

Где они умирают,

Пошел я Путем Неизвестным,

Звездной дорогой — Тангхопан.

Я шел дорогой прямою.

Земля позади осталась.