Вот только как далеко? Я не знала. Сжав зубы, поползла вперёд.

Я запрещала себе думать о том, что лаз может закончиться тупиком, а на обратный путь у меня не хватит сил. Я гнала от себя мысли о Рагнвальде и Трин, которые остались внутри логова. Удалось ли им выбраться? Или они погребены под грудой обломков? Нет, я не должна об этом думать.

Я вспоминала лачугу в горах и нашу с Рагнвальдом ночь. Прикосновения. Редкую улыбку. Каждое слово и каждый взгляд. А еще — запах похлебки на кухне в башне. Пушистые жёлтые одуванчики под вековыми елями. Тонкие морщинки возле глаз Тофу и ее большие руки. Сказки старой Боргильды. Девочку, которая продала мне красную ленту для волос. Мягкое покачивание хёггкара и смех Кимлета. Рассвет на мосту Нирхёльд. Тепло хёгговых углей и туманную дымку. Я думала обо всех прекрасных мелочах, которые сейчас согревали и ободряли меня, ползущую внутри черной горы. Иногда я останавливалась, чтобы облизать влажные камни, иногда впадала в сон-забытье. Потом снова ползла.

Я не знала, сколько прошло времени. Сон-забытье становился длиннее, я слабела… Казалось, я уже целую вечность заключена в этом граните… Возможно, так и было.

Однажды я проснулась от того, что на моей груди шевелилось что-то живое. Ужас придал сил, и я шарахнулась в сторону. В ответ раздался тихий писк и щеку царапнули коготки. Я привалилась к стене, переводя дыхание. Во тьме я не видела даже собственных рук, не то что существо, ползающее рядом. Что это было?

Писк раздался снова — слева. Очень медленно я протянула ладонь. Пальцы коснулись маленького тельца. Шкурка, крылья… Летучая мышь! Когда-то я их ужасно боялась.

— Привет, — прошептала я.

Мышь пискнула и уползла.

Но вернулась через несколько часов, когда я добралась до развилки. «Мой» туннель разветвлялся на несколько коридоров. И некоторое время я тыкалась в пустоты, не зная, что делать. Тогда-то и появилась моя пещерная знакомая. Писк раздался справа, и я неуверенно двинулась на него. Любое направление для меня было темнотой и неизвестностью, так почему бы не ползти туда, где есть хоть какая-то жизнь? Хотя бы в виде летучей мыши.

Через несколько часов странных созданий стало больше. Я ощущала их коготки на своих плечах, их крылья задевали мои щеки и губы. Иногда я размышляла, смогу ли сунуть одну из пещерных жительниц в рот и хоть немного унять терзающий меня голод. Но стоило это представить, как к горлу подкатывала тошнота. Во время сна летучие мыши облепляли мое тело. Поначалу казалось, что они сами решили меня съесть, потом стало все равно. И живое шевелящееся покрывало хоть немного согревало.

Временами туннель расширялся, и я могла идти, выпрямившись в полный рост. А потом лаз снова сужался до узкой и низкой норы. Я уже не думала о том, куда ведут меня летучие мыши.

Однажды силы закончились. Я уже не могла ползти. Только лежала и слушала дождь.

Дождь?

Я подняла голову, моргая. Летучих мышей, моих спутниц, рядом не было. Чернота впереди рассеивалась и серела, разбавленная пасмурным светом. Не веря и задыхаясь, я проползла еще несколько метров и вывалилась на траву. На лицо упали капли дождя, и открыла рот, глотая благословенную влагу.

Какое-то время я так и лежала, потом услышала голоса.

— Помогите… — горло смогло исторгнуть лишь хрип, но меня услышали.

Тусклый вечерний свет заслонило испуганное мужское лицо. Рядом возникло еще одно. У меня что-то спрашивали, говорили. Я смотрела на короткие волосы этих мужчин, на куртки и кроссовки. На телефоны, в которые они кричали, требуя прислать спасательную бригаду.

И не верила.

Я не хотела верить.

Я нашла дорогу, но мой путь привел меня туда, откуда я сбежала. В Конфедерацию.

* * *

Последние две недели почти стерлись из моей памяти. Врачи сказали, что я была сильно истощена без еды и воды, к тому же — ранена. Первое воспоминание — я открываю глаза и долго смотрю на белый потолок, пытаясь понять, отчего он такой. Белизна казалась противоестественной. Потом я подняла руку и с удивлением осмотрела свою ладонь. Слишком тонкое запястье, худые пальцы и невероятно чистые ногти. Вся моя рука была стерильно, невозможно чистой! Хелево пекло, да я не была такой чистой с тех пор… как пересекла Туман!

Я понюхала свою ладонь. Легкий запах лекарств, вот и все, что учуяла. Никакого аромата пепла, земли, еды, сосен… Я даже не пахала собой! Только лекарствами и спиртовой протиркой! Жуть!

Я содрогнулась. Попыталась встать. И рухнула на пол возле кровати — я была слишком слаба.

Мне говорили: то, что я сумела выбраться — почти чудо. Я отвечала, что мне было ради чего жить и ползти вперед. Я смутно помню неприятного человека по фамилии Грей, который меня о чем-то спрашивал. Слушал он очень внимательно. Но своих ответов я не помню.

Травматический синдром и шоковое состояние — так мне сказали.

Когда мое здоровье перестало быть хрупким и зыбким, меня перевели в палату. Здесь было красиво, почти по-домашнему. У окна стоял круглый столик с графином, кровать застелена голубым покрывалом.

Мне не понравилось. Но я понимала, что проблема не в комнате, а в том, что она находится не на той стороне Тумана.

Лечебница располагалась в небольшом городке Конфедерации, недалеко от гор, в которых меня и нашли. Перевозить меня в столицу врачи пока опасались, говорили, что сначала нужно окрепнуть. Я молчала о том, что вообще не собираюсь в столицу.

Новый посетитель мне понравился, его звали Андерс Эриксон, он был представителем фонда переселенок на фьордах. И стоило ему сесть возле моей кровати и представиться, как я умоляюще вцепилась в его руку.

— Когда я могу вернуться на фьорды? Я готова прямо сейчас!

— Энни, не надо так волноваться, вы перенесли серьезное потрясание!

Я усмехнулась, вспомнив сражение в Логове. Красивый господин Андерс даже не представляет, насколько мое потрясение серьезно…

Мужчина вздохнул, осторожно пожал мне руку.

— Энни, я буду с вами откровенен. Пока мы не можем вернуть вас обратно.

— Что? Но почему?

— Вы уехали по программе переселения. Это дорога в один конец, Энни. Представители фьордов очень серьезно оговорили условия собственной конфиденциальности. Думаю, вы понимаете, почему. — Андерс улыбнулся, я кивнула. — Переселенки уезжают и не возвращаются. Вы же пришли обратно. Кстати, мы до сих пор не понимаем, как. Вы преодолели огромное расстояние внутри горного массива. Но проблема не в этом. Вас нашла группа туристов. Девять человек. Нашли вас — окровавленную, истощенную. Вы бредили, Энни. И… рассказывали о драконах. О пещере с золотом. О чудовище и городе над бездной. Кто-то снял фото и видео, материалы попали в сеть… Мы пытаемся остановить их распространение, но представители фьордов сильно обеспокоены. Сверр и Оливия из Нероальдафе пытаются успокоить совет ста хёггов. Вы понимаете, о чем я говорю.