– Тогда к чему эти красивые слова о том, что каждый сам выбирает свой путь? – горько спросил Талеанис. – Зачем, если Дианари не позволяет мне решить самому? Для чего, когда я так или иначе вынужден попытаться его убить?

– А теперь ты недооцениваешь меня, полуэльф. Дианари не знает, в чем суть второго ограничителя, – рассмеялась эльфа. – Так что выбор за тобой. Живи спокойно и не трогай моих родичей – и я тебя прощу. Но не дай боги ты – случайно, намеренно, своими руками или чужими – погубишь хоть кого-то из Перворожденных – конец и тебе, и твоей расе. И это будет необратимо – магия проклятия изменит саму генетику полукровок, и они не смогут иметь детей. А женщины-полуэльфы и вовсе от рождения будут стерильны. Я не знаю, сможет ли эту генетическую мутацию пережить организм созревшей женщины-полукровки, но если нет – мне действительно жаль Лианну.

– Ты жестока… – пробормотал Мантикора.

– В меньшей степени, чем ты, полуэльф, – Маалинни встала. – Я, по крайней мере, предоставляю тебе выбор. Ты мне подобной милости не оказал. Скажу честно, я не верю в то, что ты сможешь выполнить первое условие, и знаю, что не станешь выполнять второе. Но выбор я тебе предоставила. Прощай, полуэльф.

Эльфа исчезла. Без спецэффектов и вспышек, она просто растаяла в воздухе. И уже из ниоткуда прозвучал голос:

– Дианари сказала, что медальон можешь оставить на память. – Маалинни «забыла» упомянуть, что эльфийская богиня также говорила о том, что если полуэльф окажется в беде, он может позвать ее на помощь.

Истаяли давно последние отголоски слов эльфы, а Талеанис все так же сидел, сжав в правой руке рукоять меча, а в левой – медальон. Внутренний взор никак не желал отпустить всплывший из памяти образ темноволосой богини, ее пронзительные умные глаза… Клятва рыцаря ордена Мерцающей Звезды звенела в ушах полуэльфа.

И Мантикора не придумал ничего лучше, кроме как напиться до потери сознания. Впрочем, если бы не вмешательство того, о ком Талеанис даже не догадывался, это было бы лучшим выходом.

Пробуждение было отвратительным. Собраться с силами и открыть глаза оказалось почти непосильной задачей, но с третьей или с четвертой попытки Талеанис справился. Первое, что он увидел, это толстые переплетенные бревна вместо потолка. При попытке шевельнуться голову словно бы пронзили заточенным стальным прутом. Бревна опасно зашатались и заскрипели. Только тогда полуэльф сообразил, что это вовсе не бревна, а прутья, из которых сплетен стол. Мантикора спал за этим самым столом, положив голову на сложенные перед собой руки. «Это же надо было так напиться, – подумал он. – Бревна!»

– Доброе утро, господин Талеанис, – прозвучал рядом спокойный мужской голос.

Пальцы правой руки мгновенно оплелись вокруг рукояти меча. Полуэльф вскочил на ноги, готовый к атаке.

За столом, напротив кресла, где только что он спал, сидел невысокий худощавый париасец с некрасивым лицом и умными глазами.

– Не стоит тут же хвататься за оружие, господин Талеанис, – спокойно добавил незнакомец. Он говорил на хорошем имперском языке с едва заметным акцентом. – Пока что я пришел сюда не как враг вам. Впрочем, другом называться тоже не стану.

– Кто ты такой? – спросил Мантикора, все еще не опуская меч.

– Мое имя вам ни о чем не скажет, впрочем, я все равно назову его вам. Меня зовут Маар-си, господин Талеанис, и я, как вам не прискорбно будет это услышать, посланник лорда Левиафана, – грустно улыбнулся париасец. – Прошу вас, во избежание недоразумений и неприятностей для маленькой Лианны, все же отложите в сторону ваш меч.

В первое мгновение Мантикора едва справился с порывом прыгнуть вперед, схватить визитера за горло и выбить из него, где Лианна. Полуэльф не сомневался, что в доме девочки точно нет. Но спокойный голос и пронзительный взгляд человека, не побоявшегося без оружия прийти в его дом, вызвали странное уважение и успокоили Мантикору.

– Что вам надо? – хрипло проговорил он, опуская клинок и всем телом ощущая накатившее похмелье.

– Для начала и облегчения последующей беседы я бы попросил вас все же убрать меч в ножны и выпить это, – Маар-си протянул полуэльфу кружку с ароматным травяным настоем. – Это облегчит ваши муки, вызванные вчерашним злоупотреблением.

По-прежнему не доверяя непрошеному гостю, Мантикора все же переложил клинок из правой руки в левую и взял кружку. Горячий, густой напиток с необычным ароматом и вкусом пламенной волной прокатился по жилам, словно бы очищая кровь от воздействия алкоголя. Допив настой, Талеанис почувствовал себя значительно лучше.

– Где Лианна? – спросил он, едва обретя способность связно мыслить.

– Девочка в данный момент находится у меня в гостях, – улыбнулся Маар-си.

– Я буду с вами о чем-либо разговаривать лишь тогда, когда она окажется здесь, – категорично заявил полуэльф. Его ужасала сама мысль о том, что Лианна, его Лианна находится в непосредственной близости от этого чудовища, Левиафана.

– К сожалению, это невозможно. Я охотно верю, что вы стали бы со мной разговаривать, спи сейчас девочка мирным сном в своей комнате, но ни на минуту не допускаю мысли, что, выслушав мои слова, вы не велели бы мне убираться к Ярлиговой матери. Вы воспринимаете меня как врага, и никакое ваше честное слово не будет для вас иметь значение. – В голосе париасца звучала скука, словно бы ему приходилось растолковывать непонятливому собеседнику естественные и общеизвестные вещи.

– Какие у меня гарантии в том, что с Лианной ничего не случится? Я видел, что собой представляет Левиафан, и не верю, что молодая и красивая девушка может оставаться в безопасности, находясь рядом с ним!

– Господин Талеанис, на ваше счастье и счастье Лианны, лорд Левиафан сейчас очень занят и поручил мне позаботиться о том, чтобы девочка оставалась в наших руках, а вы не пытались нам помешать и, более того, помогли бы. Лианна сейчас находится у меня, и лорду Левиафану нет до нее дела. Пока вы выполняете то, что от вас требуется, с ней ничего не случится, но я не советовал бы вам, господин Талеанис, злоупотреблять терпением лорда Левиафана. Он может, разозлившись, не обратить внимания на данное мной слово, что с девочкой все будет в порядке, и… Вы сами понимаете.

– Понимаю, как же не понимать, – прошипел Мантикора сквозь сжатые зубы. Его душили ненависть и ярость, в первую очередь обращенные на самого себя. Не уследил, не уберег, не сохранил самое свое драгоценное, что только могло быть… – Но вы мне пока никакого слова не давали!

– Это легко исправить, господин Талеанис, – в который раз улыбнулся Маар-си. Полуэльфа уже раздражала эта его странная, немного печальная улыбка. – Но, как вы понимаете, я не могу вам гарантировать ровным счетом ничего, пока вы не пообещаете мне выполнить условия лорда Левиафана. Думаю, мне нет нужды пояснять вам, какая судьба ждет девочку в случае вашего отказа.

В воздухе повисла глухая, давящая тишина. Полуэльф лихорадочно просчитывал в уме варианты развития событий и не находил выход. Исходов было два: либо он соглашается и служит столь ненавистному существу, как Левиафан, навсегда забыв о грустных и мудрых глазах Дианари, либо он отказывается, и… Треклятая память тут же услужливо подбросила воспоминание о несчастной тифлинге и ее судьбе. Мантикора на миг представил на ее месте Лианну и содрогнулся всем телом.