И уж точно въезд в нашу страну для господина Редди будет закрыт навсегда. И вас тревожить он больше не посмеет.

— Тогда я вам помогу, — сказала Серафима Ильинична.

— Возьмите с нее расписку, — буркнула Мариша. — Завтра ведь точно откажется от своих слов.

— А мы все провернем сегодня, — улыбнулся Коля. — Зачем откладывать?

Серафима Ильинична вздохнула, но деваться ей было некуда. Незаметно улизнуть от ответственности не получилось, так как в дверях стоял Паша. И хотя на его лице играла приветливая и даже добрая улыбка, но дверной проем он загораживал весьма основательно.

— Но я не понимаю, как я могу вам помочь?

— все же очень расстроенная, сказала Серафима Ильинична.

— Для начала сядьте, — велел ей Коля. — Вам нужно успокоиться. А потом вы позвоните своему другу…

— У меня есть только его домашний телефон, — быстро сказала Серафима Ильинична.

— Не ври, тетечка, — сурово возразила ей Мариша. — Ты при нас звонила ему на сотовый.

Серафима Ильинична окаменела от такого вероломства своей племянницы.

— Нехорошо, — укорил женщину Коля. — В ваших же интересах закончить с этим делом побыстрей.

— И что я должна ему сказать?

— Скажите, что вы очень тревожитесь, — начал перечислять Коля. — Что Мариша до сих пор не вернулась из Индии. И что от нее нет никаких вестей. И главное, скажите, что вы собираетесь идти в милицию, чтобы подать заявление о пропаже. А между делом скажите ему, что в милиции вы не скроете, что Маришу в Индию отправил господин Редди и что полетела она туда за каким-то Раджой. Ручаюсь, что после этого ваш друг обязательно захочет с вами встретиться.

Серафима Ильинична сделала каменное лицо и принялась набирать номер Редди. Все затаили дыхание.

В трубке слышались длинные гудки, наконец раздался голос Редди.

— Алло, — осторожно сказал он.

— Редди, это я — Сима. Редди, я прямо не знаю, что делать! — очень натурально разрыдалась Серафима Ильинична. — Мариша пропала! До сих пор от нее нет никаких вестей. Редди, я собираюсь идти в милицию. Так что будь готов, что тебя тоже вызовут.

— А при чем тут я? — обалдел Редди на другом конце провода.

— Ну как же? — глупо удивилась Серафима Ильинична. — Ты же отправлял девочек и обещал проследить за ними. Мариша мне звонила и сообщила, что встретила тебя, Редди. Так что ты сможешь помочь следствию, рассказав о вашей с ней встрече. И потом, ты, может быть, знаешь того человека, за которым девочки отправились в твою Индию.

— К-какого человека? — запинаясь, спросил господин Редди.

— Не помню, как его зовут. Ах да, Раджа! Правда, странное имя? Девочки говорили, что он преступник и убийца. И ты, Редди, должен помочь следствию и рассказать про этого Раджу все, что знаешь.

— Какому еще следствию? Как я смогу ему помочь?

Уверяю тебя, что не знаю никакого Раджу.

— Ничего, если он преступник, то в милиции наверняка есть его фотографии, — успокоила его Серафима Ильинична. — Тебе их покажут, и, может быть, ты сумеешь вспомнить этого человека.

— Сима, клянусь тебе, я ничего не знаю о Марише, — заволновался Редди. — Не ходи пока в милицию.

— Я уже решила!

— Но не говори им обо мне. — — Это невозможно! — воскликнула Серафима Ильинична. — Ты единственная моя зацепка. А ради того, чтобы разыскать племянницу, я не стану ничего утаивать. К тому же я не понимаю, в чем дело.

— Пообещай мне, что не пойдешь в милицию прямо сейчас, — настаивал Редди. — Нам нужно сначала встретиться.

— Да? — с некоторым сомнением спросила Серафима Ильинична. — А потом мы вместе пойдем в милицию?

— Обязательно пойдем, — радостно согласился Редди. — Но ты пока ни в какую милицию не ходи.

— Хорошо, но где мы встретимся?

— Муж где? — поинтересовался Редди.

— На работе, — опешила Серафима Ильинична.

— Тогда жди меня возле станции метро «Площадь Ленина», — велел ей господин Редди. — Знаешь, там, где мы обычно встречаемся. Я могу там быть уже через сорок минут. Ты успеешь?

— Лучше через час, — сказала Серафима Ильинична и повесила трубку.

— Вот и отлично, — обрадовался Коля. — Вы, Серафима Ильинична, просто молодец! Кто знает, какой машиной он обычно пользуется?

— У него «Мерседес» цвета мокрого асфальта, — сказала Мариша. — В номере есть две четверки.

— 447, — поправил ее Коля. — Что же, будем надеяться, что он возьмет свою машину После этого Коля схватил рацию и закричал в нее:

— Пятый! Внимание, объект покидает клетку. Ждите возле выхода примерно через десять минут. Фотографии у вас есть? Отлично. На всякий случай проверяйте все машины. Не исключено, что он попытается ускользнуть на чужой машине.

— Мне нужно торопиться, — сказала Серафима Ильинична. — Он будет ждать меня через час.

— Вообще-то опаздывать не надо, — задумчиво сказал Паша. — Я вас, Серафима Ильинична, подкину.

— Зачем? — удивился Коля. — Его возьмет группа наблюдения прямо возле ворот консульства.

— А если не возьмет?

Этот вопрос поверг всех в транс.

— Обязательно возьмет, — повторил Коля, но уже без прежней уверенности в голосе. — Впрочем, чем черт не шутит. Могут и прошляпить. Поезжайте вдвоем. Павел, оружие у тебя есть?

— Конечно, — кивнул Паша.

— Положи поближе. И гляди там в оба. Не исключаю, что он попытается ликвидировать последнего свидетеля.

— Свидетеля? О чем это вы? Это меня он будет ликвидировать? — забеспокоилась тетка Сима. — Редди?

— Редди может счесть, что для него нежелательно, чтобы вы заявляли о нем в милицию, — помявшись, сказал Коля. — В данной ситуации он ни в чем не уверен.

Он не понимает, куда делся Раджа. Он очень напуган.

И если вы заявите в милицию, что именно господин Редди был последний, кто видел вашу племянницу, то возникнет масса вопросов. А вдруг во время следствия выяснится, что господин Редди и в самом деле знаком с Раджой? Глупо же попасться из-за пустяка. Так что он будет уговаривать вас не идти в милицию.

— Это с одной стороны, — сказал Паша. — А с другой, может статься, что он сочтет более верным прикончить вас.

— Редди? Да что вы несете! Он уже столько лет без ума от меня! — возмутилась Серафима Ильинична.

— Очень за вас рад, — ответил Коля. — Но все же мы отвечаем за вашу безопасность. И должны предусмотреть любую ситуацию.

— Да зачем Редди меня убивать? — продолжала настаивать Серафима Ильинична. — Это бессмысленно.