старуха шумно высморкалась, используя как платок свои же седые космы. – Иди, детки уже заждались, да!

– Саяна! – Горан сжал мою руку.

– Одна! – рявкнула паучиха. Глаза торжествующе горели. Предательство Люцифера, которому она, не смотря ни на что, все еще служила, заставляло ее наслаждаться мучениями, доставляемыми другим. Вот для чего демоница принимает подношения от дюббуков в виде слабых младенцев, немощных стариков и больных – ей нужны жертвы.

– Горан, все будет хорошо. – Я улыбнулась бледному супругу. – После купания в лаве это так, семечки!

– Ты просто меня успокаиваешь. – Прошептал он.

Что ж, это правда – перспектива идти в переполненную пауками яму вызывала одно желание – ущипнуть себя и проснуться. У каждого человека есть самый большой страх. Мой – именно эти мерзкие твари. Понятия не имею, почему. Наверное, простая людская фобия. Но человеком я быть перестала, а страх перед пауками никуда не делся.

Как уговорить себя? Как начать переставлять дрожащие ноги в направлении тысяч огромных отвратительных тварей? Господи, помоги! Мне вспомнились наши с Драганом крошки. Надо сделать это ради них. Добыть последний камень, засунуть все их в нужные места Оси бытия и… Черт, а ведь с пауками все равно придется разбираться. Что ж, без вариантов.

Смирившись с тем, что увильнуть не получится, я заставила себя сдвинуться с места и пойти к этим мутантам. Давненько госпожа Ангел не шагала так медленно! В голове вертелись сотни мыслей, но ни одну не удавалось обдумать – разлетались тут же. Видимо, побочный эффект страха.

Так, сосредоточимся на самом главном – где камень? У меня от ужаса даже вибриссы отрубились – с позором дезертировали. Тогда надо включить мозг. Легче сказать, чем сделать. Краем глаза я заметила движение – сбоку шла, путаясь в своих же лапах, симуржонка. Храбрая малышка!

Как бы мне ни хотелось еще потянуть время, дорожка все же кончилась. Пауки стояли в какой–то паре десятков метров. Вблизи эти монстры казались еще больше и страшнее. По телу рефлекторно разлилось сияние, от которого они попятились, и я повеселела. Это уже кое–что! Ага, вот и вибриссы проснулись! Что скажете? «Усы», видимо, все еще в шоке от своей смелости, помолчали, а потом…

Глава 5.7 Мать демонов

Камень у одного из них. За–ши–бись! Мне захотелось взвыть в голос. Так бы и сделала, но Горана жалко – отсюда чувствую весь «винегрет» его чувств. Ладно, давайте разбираться. Не в силах справиться с отвращением, я скривилась, глядя на пауков. У кого из них? Попробуем метод горящих ладоней. Право – нет, лево – нет. Прямо? Потеплело. Что ж, вперед.Глубоко вздохнув, госпожа Ангел пошла в паучью тусовку. Мутанты нехотя отступали из–за Света, освобождая дорогу. И тут, как всегда бывает, только с одной проблемой разобралась, как набросилась другая. Причем, в прямом смысле – пользуясь тем, что сияние шло вверх и в стороны, самые мелкие паучата, размером с наших земных, остервенело набросились на мои ноги. Вот только у земных не было таких острых жвал. Пара секунд, и мои балетки уже были основательно погрызаны.

– А ну брысь! – рявкнула мисс Хайд, ударив Светом вниз – хотя хотелось завизжать и броситься к мужу, чтобы подхватил на руки и пожалел.

Мелочь, шипя, кинулась врассыпную. Самые медлительные, настигнутые сиянием, попадали кверху лапками. И как бы мне ни было стыдно, этот факт меня порадовал. Я пошла вперед по их трупикам, которые захрустели под ногами как чипсы, с опаской поглядывая на крупных особей – вдруг они решат отомстить коварному Ангелу за собратьев? Но они лишь не торопясь расступались, буравя меня близко посаженными черными шариками глаз.

Все, кроме одного – конечно же, самого здорового, что встал на моем пути и никуда уходить, похоже, не собирался. Кончики пальцев начали зудеть, словно я подхватила чесотку. Ясно, это он и есть, иначе и быть не могло! Кто бы сомневался! Твою ж мать, огромный какой! Черный, с мясистыми лапами и большущим брюхом. Если камень у него, то где? Куда он мог его спрятать?

Я хихикнула, представив, как паук замирает, задумавшись, куда деть самоцвет. Идиотизм! Кто это придумал? Чтобы разобраться, нужно думать, как это восьмилапое чудовище, от которого госпоже Ангелу хочется бежать прочь без оглядки. Вот если бы я могла забраться к нему в голову! Хм, а почему бы и не попробовать?

Вибриссы осторожно потянулись вперед. Похоже, им это было столь же противно, как и мне. Впрочем, мохнатому здоровяку вторжение тоже не пришлось по вкусу – вздрогнув, он зашипел, встал на задние лапы, взметнув вверх передние, словно молился своим богам. Когти на лапах удлинились, на их концах засияли капельки яда. Волоски на черном брюхе встали дыбом, и в памяти совершенно некстати всплыла информация о том, что тарантулы могут выстреливать своими ядовитыми волосинками во врага. И зачем это запомнилось, скажите на милость?

Я постаралась забыть об этом и, прикрыв глаза, сосредоточилась на «взломе» паучьего сознания. Ощущение было странным: словно натолкнулась на скорлупу вокруг… даже не знаю, с чем сравнить. Как глазированная корочка над пирожным, которая тут же хрустнула, стоило едва надавить, а внутри оказалась липкая горячая субстанция. Утонув в ней, я окунулась в абсолютно иное сознание – хищное, голодное, не знающее жалости и не ведающее о морали.

Хруст костей, потоки крови, вкус мяса, крики жертвы, бьющейся в агонии и упоение ее страданиями заполонили мой мозг. Упав на колени, не выдержала даже мисс Хайд – желудок скрутило спазмом жуткой тошноты, и его содержимое хлынуло наружу, наполнив рот едким кислым вкусом – словно внутри на самом деле переваривалось что–то мерзкое.

Застонав, я заставила себя подняться и, шатаясь, предприняла новую попытку. На этот раз паук сопротивлялся, но удержать оборону все равно не смог, и мое сознание вновь слилось с его разумом. Легче не стало, но теперь госпожа Ангел хотя бы была готова. Не мешая паучьей сути заполнять меня, я будто обошла это стороной, сосредоточилась на поиске камня и…

Четко осознала, что этот монстр о камне не знает ровным счетом ничего. Вот, как говорится, от слова совсем. Мисс Хайд вылезла из его сознания – с превеликим удовольствием, надо отметить, и нахмурилась, глядя на разозленного паука. Черное чудище тем временем зашипело и, двигая задней частью брюха, выпустило, как оса, острое жало и заплясало вокруг – неожиданно шустро двигаясь для такой громадины.

– Танец