— Просьба у меня к тебе, начальник, — подмигнула ему по-свойски Романова. — Ты можешь в камеру к моему Каримову сегодня «наседку» сунуть?

— Очень надо, Александра?

— Чего б просила?

Ты мой принцип знаешь: тюрьма живет по своим законам. Сделаю.

Игорь Залесский вместе со следователем районной прокуратуры тщательно осматривал место, где произошло нападение на Дергунова. Следователь, человек средних лет, усталый и скучный, поминутно ероша пятерней свои скудные белесые волосы на дынеобразном черепе, закатывал глаза, словно кисейная барышня, и живописал подробно и занудливо, как, по его мнению, развивались события. И при этом исподволь словно бы намекал, что, хотя ситуация, в общем, понятная, дело это тухлое и какого-либо положительного результата ожидать не стоит. Он откровенно злил Игоря и мешал сосредоточиться.

— Вы жильцов опросили? — теряя терпение и резче, чем хотелось бы, спросил Игорь.

— Опер опрашивал, — пожал плечами следователь. — Как я и предполагал: никто ничего... а, тухлятина! — махнул он рукой.

— Где здешняя консьержка? Ну, дежурная?

— Она-то? — Он снова пожал плечами, и казалось, это его единственная реакция на любые события — удачные, неудачные.

«Медуза какая-то!» — злился Игорь.

Лондон, который так отчетливо замаячил в связи со срочной командировкой Турецкого в Сибирь, вдруг растворился в мягкой своей дымке, ибо Скотленд-Ярд не высказал, по мнению начальника российского бюро Интерпола, никакого интереса к сотрудничеству с московскими сыщиками. Сами будут разбираться. У них уже немало набралось вопросов к чеченцам, проживающим в Лондоне и ведущим себя некоторым образом вызывающе. А что покушение дело рук чеченской мафии — вообще-то они считают, что мафия русская, только оттенок чеченской, — в том для них нет никаких сомнений. Ну что ж, в конце концов, их проблемы.

Но поскольку Залесский уже поневоле влез в дела, связанные с заказными убийствами российских бизнесменов, Меркулов поручил дергуновское тоже пока ему. А тут еще этот кисель, будь он неладен.

— Так где же консьержка? — повторил свой вопрос Залесский, не желая понимать неопределенных жестов районного следователя.

— Дома... или, возможно, в больнице. Если травма серьезная. Не знаю.

— А что вы вообще знаете? — все еще сдерживая себя, спросил Игорь.

— Судя по... Преступник, или преступники, я имею в виду нападавших, стоял, или стояли, вот здесь. — Следователь обогнул железные перила лестницы, обтянутые зеленым пластиком, и мимо блока почтовых ящиков прошел в глубину, под лестницу. Там, в торце лестничной площадки, было темно, ибо по обычаю большинства московских домов, даже таких престижных, как здесь, в «райском городке», где жили чиновники высокого партийного и правительственного аппарата, никогда не хватало люминесцентных ламп для освещения. Их били мальчишки, воровали электрики, вытаскивали жильцы, чтобы воткнуть на собственных лестничных площадках.

— Это вы мне уже продемонстрировали, — поражаясь своему терпению, констатировал Игорь. — Дальше что?

Дальше? Вот здесь, — он очертил ногой круг на полу, — были найдены пять гильз. Экспертиза установила — от «Макарова». Вот тут, — следователь прошел к запасному, обычно всегда забитому и заваленному всяким строительным барахлом выходу в заднем фасаде здания, — был найден «Макаров» с глушителем. Вот таким. — Он раздвинул указательные пальцы, чтоб показать размер. — Экспертиза установила: гильзы от него. Из тела покойного, э-э, Дергунова Леонида Ефимовича, судмед извлек пять пуль. Экспертиза установила: они выпущены из этого «Макарова». Еще? — задал невинный вопрос следователь.

— Ну разумеется, — подтвердил Игорь.

— Вот этот запасный выход был предварительно открыт. Преступник, или их было двое, бежал сюда. Дверь была распахнута, хлам валялся на улице. Частично. Здесь и теперь неубрано. Там за углом дома стояла машина.

— Кто ее видел?

— Никто, — пожал плечами следователь.

— Так откуда вы знаете, что она там стояла?

— А вот здесь, — следователь перешел к парадному входу, вышел на улицу и показал на скамейку, — бабка из пятой квартиры сидела, к ней подошел неизвестный молодой человек и спросил, не знает ли она, чья там «БМВ» за домом стоит. Она сказала, что не знает. Тогда он отошел от нее и стал ходить возле «мерседеса», который в тот момент стоял перед подъездом.

— А «мерседес» откуда взялся?

Это и была машина Дергунова. Неизвестный же молодой человек оказался его телохранителем. Потом он, по словам бабки, извините, Антипиной Марии Илларионовны, вошел в подъезд, но вскоре вышел и стал опять вот тут ходить. Потом стал звонить по телефону из машины, быстро кинулся в подъезд, но буквально через минуту вернулся и стал вызывать милицию.

«Смотрика, кисель, а чего-то раздобыл все-таки».

— Ну-ну, я вас внимательно слушаю. — «Мало ли какие бывают люди! У каждого свои странности», — подумал Игорь.

Мы допросили телохранителя. Он сказал, что заходил в подъезд, но там никого не было. Консьержки — тоже. Можно предположить, что покушавшиеся прятались в ее помещении. Консьержку, — следователь поднял указательный палец, — обнаружила по прибытии оперативно-следственная группа под топчаном, где она лежала с черепномозговой травмой, как было установлено, без сознания и с заклеенным лейкопластырем ртом. Руки были связаны за спиной веревкой, которая приобщена к делу. Также был допрошен шофер Дергунова, который не выходил из машины, но подтвердил два телефонных разговора телохранителя. Один — с квартирой Дергунова, где ему ответили, что Леонид Ефимович давно спустился к машине, и второй — с милицией по ноль-два, — куда он сообщил, что обнаружен труп убитого Дергунова на лестничной клетке. Кроме того, допрошена жена покойного, которая тоже подтвердила уход мужа, а потом звонок, который ее напугал, после чего она побежала вниз по лестнице, не пользуясь лифтом, потому что муж им тоже никогда не пользовался. Он проживал на шестом этаже и ходил пешком. На промежуточной площадке между первым и вторым этажами она обнаружила тело мужа.

— А той «БМВ» так никто и не видел?

— Телохранитель сообщил, что после вызова милиции он бросился за угол, чтобы посмотреть, есть ли она еще там. Но машины уже не было. Собака след не взяла. Непонятно, как преступники могли перелезть через весь этот хлам к запасной двери и не оставить следов. Химия, наверное. — Он пожал плечами и безнадежно развел руками.

— Консьержку допросить удалось?

— Да, вечером ее выписали из больницы, удар был несильный. Убивать ее, вероятно, не входило в планы покушавшихся.

Почему вы все время говорите во множественном числе?

— Консьержка сообщила, что видела одного в такой страшной черной шапке на всю голову и с дырками, где глаза и рот. Такие надевают на операции омоновцы. Но женщина она, извините, очень... полная. И одному человеку даже просто поднять ее не под силу. Думаю поэтому, что их было двое.