– Отойди, – приняв столь непростое решение, мрачно потребовала я, уже не обращая внимания на изнеможенные стоны Дории. Кажется, девушка и в самом деле рискует скоро встретиться со своими прародителями.

– Тефна, ты что задумала? – полюбопытствовал мой отец, когда увидел, с какой поспешностью Гворий освобождает мне место подле эльфийки.

– Буду спасать врага, – пожала я плечами. – Что тут непонятного?

– Во-первых, ты не сумеешь, – отозвался Ларс, с интересом наблюдая за моими действиями. – А во-вторых, если сумеешь, то отдашь за это как минимум лет двести своей жизни. Слишком много сил на это уйдет.

– Я справлюсь, – уверила я, с невольной радостью заметив, как дернулся Гворий после слов моего отца. Неужто хоть какое-то подобие чувств ко мне шевельнулось?

– Тефна, ты уверена? – предпринял слабую попытку остановить меня полуэльф и тут же замолк, увидев, как я нетерпеливо отмахнулась.

– Если уж с тебя сеть сняла, то и с невестой твоей разберусь как-нибудь, – буркнула я.

– Моя сеть была завязана на определенный предмет, – упрямо возразил Гворий. – А над Дорией Марий поработал явно намного лучше. Видимо, времени у него для этого было с избытком. Не исключено, что заклинание вплетено непосредственно в жизненную линию. Оборвешь магическую нить – убьешь ее. По крайней мере, я именно так и поступил бы на месте храмовника.

– Какая жалость, – с сарказмом протянула я. – Мое сердце не перенесет, если Дория погибнет. Она ведь была так мила и добра ко мне. Спасала от верной смерти не раз. А я отплачу ей за добро черной неблагодарностью.

– Не паясничай, – строго одернул меня отец, в то время как Гворий лишь смущенно опустил голову. Понял, поди, что эти слова не только к заносчивой эльфийке относятся.

– Выйдите из шалаша! – сухо приказала я, всем своим видом показывая, что не намерена более вступать в пререкания. – Быстрее! Каждая секунда на счету.

Ларс с превеликим удовольствием тут же выбрался наружу, видимо порядком утомившись от истошных воплей девицы. Гворий скептически кашлянул, но последовал его примеру. Лишь на пороге оглянулся на меня, словно желая что-то сказать, но промолчал.

– Ну вот, дорогуша, мы и остались наедине. – Дождавшись, когда все уйдут, я повернулась к эльфийке. – Рада, наверное, меня видеть?

Дория лежала на травяной подстилке и мелко-мелко дышала, словно жестоко побитая собака. У нее явно больше не оставалось сил для криков.

– Ладно, можешь ничего не говорить, – милостиво разрешила я, с сомнением разглядывая бледное, измученное личико девушки.

При всей своей нелюбви к Дории я не могла не признать, что даже в столь плачевном состоянии она выглядит на редкость соблазнительно: мокрая от пота рубаха прилипла к груди, бесстыдно обрисовывая ее, глаза кажутся просто огромными из-за подчеркнувших их темных теней усталости, пухлые губы чуть приоткрыты. Эх, чего себя обманывать – никакой мужчина не устоит перед такой красавицей. Не мне тягаться и соперничать с ней.

«Может, ну ее? – кольнула гаденькая мысль. – Пусть умирает. Остальным скажем, что сделала все возможное. Никто и не заподозрит.

Но я-то буду знать правду, – с тяжким вздохом отказалась я от столь привлекательного плана. – Нет, не пойдет. Сама же себя поедом съем».

Я засучила рукава и выжидательно уставилась на браслет. Ну, выручай, родимый.

Ничего не происходило. Дория дышала все медленнее и медленнее, каждый миг рискуя захлебнуться в лающем кашле. Слава всем богам – больше не кричала, а то у меня в ушах уже поселился навязчивый звон от такого звукового сопровождения.

«Сломался, что ли?» – удивленно подумала я и на всякий случай потрясла рукой.

Браслет словно этого и дожидался. Запястье вновь свела ноющая боль, металл неожиданно обжег сильным холодом, и с моих пальцев полился голубоватый прозрачный свет. Окутал фигуру эльфийки плотным коконом, через который проступали лишь искаженные очертания ее фигуры. Только на месте головы темнело непонятное пятно с неопрятно-рваными размытыми краями.

Какое-то время ничего не происходило. Потом паутина неведомой магии замерцала, приятно заискрилась, не раздражая глаз. И сгусток энергии, закрывающий от меня лицо эльфийки, вдруг бесследно растворился. Теперь Дория была видна вся – от самой макушки до кончиков сапог из мягкой, выделанной особым способом кожи. Магические нити вспыхнули в последний раз особенно ярко, так что я невольно зажмурилась, и пропали, словно их и не было никогда.

– Все, что ли? – недоверчиво спросила я сама у себя и наклонилась к эльфийке, пытаясь понять по ее лицу, стало ли девушке лучше. И тут же с приглушенным возгласом отшатнулась, потому как Дория резко открыла глаза и уставилась прямо на меня.

Какое-то время мы молчали, разглядывая друг друга. Потом эльфийка кашлянула и негромко вежливо поинтересовалась:

– Кого имею честь видеть перед собой?

– Меня, – ошарашенно брякнула я. Потом опомнилась, увидев, как Дория изумленно выгнула бровь, и представилась, чувствуя себя на редкость глупо: – Меня зовут Тефна.

– А я Дориэлия, – с любезной улыбкой отозвалась она, после чего с трудом приподнялась и села, впрочем пока не делая попыток встать на ноги. Задумалась на какой-то миг и неуверенно добавила: – Но можешь звать меня Дорией. Я так больше привыкла.

– Чтоб я хвоста лишилась! – не выдержав, потрясенно воскликнула я.

Ничего не понимаю. Неужели Дория забыла, как совсем недавно заявила, что нечисть обязана ее только полным именем называть? Или заклинание сняли с нее настолько поздно, что уже произошли непоправимые изменения? И эльфийка просто-напросто сошла с ума? Это многое бы объяснило.

– Милая девушка, – не обратив ни малейшего внимания на мой невежливый выкрик, тем временем продолжила Дория, – скажи мне, пожалуйста, где я нахожусь? Ничего не помню. Все словно в тумане. Я долго болела? Такая слабость во всем теле. И горло саднит неимоверно…

– Одну секундочку, – выдавила я из себя и стремглав кинулась вон. Понятное дело, на выходе сразу же столкнулась с Гворием, который нетерпеливо переминался в полушаге от шалаша.

– Чего случилось? – с испугом выдохнул он, увидев мои круглые от изумления глаза. – Она умерла?

– Нет, – мотнула я головой. – Сам погляди.

Гворий так сильно сжал губы, что они превратились в прямую бескровную линию, и, аккуратно отстранив меня с дороги, нырнул в шалаш. За ним последовал и мой отец, предоставив мне честь замыкать шествие.

– Гворий! – услышала я радостный голос эльфийки, едва только вернулась в шалаш. – Как я счастлива видеть тебя! Объясни же мне наконец, что происходит!

Мужчина сдавленно хрюкнул при виде живой и невредимой невесты, невежливо схватил ее за плечи и привлек к себе, напряженно глядя ей в глаза.

– Мне кажется, что ты сейчас читаешь мои мысли, – укоризненно произнесла Дория. – По-моему, ты давал обещание не делать так.