вдвоем чуть больше полкорзинки набрали. И дядя Миша с тетей Леной столько же. Дядя Миша потом оправдывался, что кто-то про это место разнюхал и, пока они тащились на перекладных, туда с удобствами прикатил специальный автобус (у тети Лены на работе тоже иногда такой ездит), и все грибы — тю-тю.

А тут на Хачине ни в какой лес на самом деле девчонкам идти не понадобилось. Поднялись на сто метров по косогору — и пожалуйста! Буквально по самому краю сосняка — лисички. Да не такие крохотные, какие Борька во время первого тренировочного похода из земли выковыривал, а крупные. Они действительно, если перевернуть шляпкой вниз, немножко напоминают острую лисью морду. И растут целыми колониями — по двадцать, по тридцать штук.

Вообще Борька к лисичкам хорошо относится. Самый выгодный гриб. Борька всегда говорил, что из трех грибных стадий он любит две — первую и третью. Первая — это сбор, третья, заключительная… Ну, короче, понятно. Есть грибы Борька может в любом виде: и суп любит, и жареные, и соленые, и маринованные. И в любом количестве. А вот чистить… Без второй стадии он бы с удовольствием обходился. Нудное это дело. Скребешь, скребешь ножиком шляпку, а на ней все равно цепко держатся сосновые иголки, кусочки листьев, лесная паутина. А лисички — совсем другое дело. Всегда чистенькие, опрятные. Подрезал одним движением ножку — и в кастрюлю.

Но еще больше, чем лисички, Борька любит подосиновики. Даже трудно сказать, почему. Вроде и не самый вкусный гриб. И искать подосиновики проще всего — уж если есть, то мимо никак не пройдешь. Но все равно у Борьки каждый раз при виде матово-красной шляпки аж дух захватывает.

Подосиновики в окрестностях Щучьего озера тоже росли. А Лариса Березовская из первого отряда вообще прибежала в лагерь с одним подосиновиком. Но зато каким! Шляпка — семнадцать сантиметров в диаметре. Прямо не гриб, а зонтик! Инструктор Коля так Ларису и сфотографировал — с подосиновиком, поднятым, как зонтик, над головой. Даже немножко жалко было этот гриб резать. И страшно: такой большой — почти наверняка будет червивый. А оказался чистый-чистый. Правда, подосиновики вообще редко бывают червивыми. Вот белый — другое дело. Почти все, которые девчонки нашли, пришлось потом повыбрасывать. Ведь столько времени дождей не было!

Но все равно, грибов оказалось так много, что эти даже никто не пожалел.

Поначалу была проблема: во что их собирать. Корзин и ведер с собой нет, пакетов тоже. А хоть и близко, но с каждым грибочком туда-обратно все-таки не набегаешься. Выход нашелся быстро. Вернее, он не сам нашелся, а Борис Нестеров его нашел. Снял штормовку, застегнул на все пуговицы, рукава завязал вокруг горловины — и получился готовый мешок. Таких вот наполненных грибами мешков получилось столько, что дежурные сначала даже испугались. Потому что если бы всю эту гору пришлось чистить, то они не то что до конца обеда — до конца смены не справились бы. Но на грибы дружно навалились все. А когда на каждого приходится по чуть-чуть, то даже чистка грибов становится почти что удовольствием. И справились ребята быстро.

— Как насчет того, чтобы искупаться? — нарочно небрежно спросил капитан Грант, когда грибные ошметки исчезли в мусорной яме.

Ух, что тут началось! Визг, гам, крики «ура!» Но ведь купание — это и правда здорово!

На обычных пляжах, не диких, конечно, а цивилизованных, на воде всегда бывают ровной линией расставленные красные или белые буи. До них чувствующий себя уверенно на воде человек может доплывать, а дальше — стоп. Опасно. На Щучьем озере был только один буек. Но зато какой! Таких больше нигде нет. Говорящим буйком был инструктор Коля. Коля отплыл от берега и закричал из воды:

— Внимание, внимание! Начинается соревнование. Кто первым заплывет дальше, чем я! Главный приз — наряд без очереди! Награждаются все участники заплыва! — после чего перевернулся на спину, раскинул, широко руки и застыл на воде.

Расстояние до Коли — тьфу! Борька не то что до него — на ту сторону и обратно запросто бы сплавал. А если на спор, то, пожалуй, и два раза туда-обратно бы проплыл. Но желающих заработать объявленный Колей «приз» не было.

Вообще у всех взрослых на почве купания есть два совершенно необъяснимых пунктика. Первый — это чтобы далеко не заплывать. А между прочим, там, где лежит Коля, глубина не меньше двух метров. Борька нырнул неподалеку от него солдатиком — там было больше чем с ручками. Так спрашивается: какая разница — два метра или пять?! Будешь тонуть, так все равно утонешь. Второй пунктик — это что ты обязательно простудишься. В той же Одессе, где вода бывает двадцать шесть градусов, прямо как в бассейне, стоило ему прийти на пляж с мамой или бабушкой, тут же начинался крик: «Ты уже целых десять минут в воде, вылезай немедленно — простудишься!»

И если бы только Борькина мама и бабушка. Нет, по всему пляжу только и слышно: «Ты уже весь синий!», «Немедленно на берег!», «Заболеешь!» И здесь то же самое. Только-только успеешь расплаваться, как капитан Грант уже кричит:

— Все на берег!

А на самом деле все совсем наоборот. Когда только заходишь в воду, она в первый момент действительно кажется прохладной. А если на тебя брызнут, пока стоишь по колено, — и вовсе ледяной. Только минуты через три привыкаешь. А как привыкнешь — пора выходить! Все это, конечно, обидно, но с капитаном Грантом не поспоришь. Девчонки, правда, попытались было его уговорить, но куда там — даже слушать не стал. А после обеда капитан Грант и вовсе не разрешил больше купаться. Правда, не стал на тихий час загонять в палатки, разрешил расположиться на берегу. Все расстелили полотенца и улеглись на них загорать. Девчонки все как одна залепили носы листьями и застыли, как котлеты на сковородке. Время от времени — хлоп! — перевернутся с живота на спину или со спины на живот — и опять застынут. Борька хотя и не любитель загорать, но тоже сначала залег — за компанию. Рядом немедленно пристроилась Маринка Мыльникова.

— Я из-за этих грибов так твоего угря и не увидела, — сказала она. — Если бы знала, ни за что бы в лес не пошла. Он, наверное, здорово сопротивлялся?

В другое время Борька ей бы, конечно, рассказал, каких трудов ему стоило вытащить угря, как отчаянно боролся он за свою свободу. Но сейчас ему было не до Маринки.

В нескольких