– Эй, Крыса, послушай меня. Ты попал в сложную ситуацию. Мы почти догнали Семена, а нашли его труп и тебя со сломанной ногой, – начал спокойно говорить Дельный, – у Семена на груди следы от выстрелов. Из твоего автомата. Или ты не согласен? А может ты блокнот взял?!

– Да, да, да… Вернее нет, – затараторил солдатик. Чес сплюнул и дал ему звонкую пощечину.

– Что да, что нет?

– Подожди, – не отрываясь от костра, сказал Дельный. Как мне показалось, он сжался как пружина. В голосе появились металлические нотки. Заколебал его урка.

– Отвали, – отмахнулся Чес. Дельный глубоко вдохнул и выдохнул. Продолжил:

– Крыс, у тебя есть шанс, который мы даем только по старой дружбе. Ты не раз проводил нас через блокпост и еще много раз так сделаешь, при простом условии. Ты меня понимаешь?

– Да, да! Я готов!

– Расскажи, как все случилось, – попросил Дельный.

Чес сел на носочки и начал слегка покачиваться. Крыса с ужасом смотрел то на него, то в сторону камышей. Он облизал разбитые губы и начал:

– Я все расскажу. Только пойдем в Хибару. Пожалуйста, все что хотите, но не здесь…

Крыс даже попытался встать. Ремень держал крепко.

– Пойдем, – согласился Дельный. – Как только расскажешь.

Я взял длинную палку, которую не отдал на пожирание огню. Проверил карманы. Нежно погладил артефакт и из другого кармана достал перевязочный пакет. Чес заметил меня, попытался отмахнуться.

– Ногу посмотрю, – мрачно сказал я.

– Смойся, чтобы я тебя не видел, – промычал Чес.

Я присел, жалея, что у меня забрали нож Унылого. Чес напрягся, но в этот момент начал пищать Крыса.

– Всплеск был, Всплеск. Я бежал, сильно бежал. Мне сказали затаиться и ждать. Я так и сделал. А там мостик, камень. Он мокрый оказался! А я бежал и на него запрыгнул, упал и нога так хрусь…

Крыса жалобно вскрикнул. Это уже я подтянул штанину и начал рассматривать отечную голень. Фиолетовая, как баклажан.

– Шину наложу, – сообщил я ему, игнорируя Чеса.

– Продолжай, – сказал Дельный. Он так и сидел у костра, наслаждаясь теплом. Не хочет сидеть рядом с уркой?

– После Всплеска, я хотел назад. А тут в камышах зверь. Странный зверь. Я знаю, что он там, а не вижу. Я дверь закрыл, а он по стене давай лупить. Сильно так, думал, что стену поломает.

– Чё за дичь ты мне втираешь? – поморщился Чес.

– Нет, Чес, реально! Он тут… Он в двери, я выстрелил. Он хитрый. Начал ждать, когда я выйду, а я тоже не дурак. Знаю, что он там, и не открываю. Так день и ночь сижу, день и ночь… Он злится, периодически бьет по стенам. Я почти не спал, страшно. Страшно! Вот даже один раз обоссался…

Он замолчал, и Чес незамедлительно влепил пощечину. Я, накладывая туры, со злостью уставился на него.

– И тут снова кто-то за дверью. Да, я выстрелил! Я! Любой бы выстрелил! А потом крик, я понял, что это Семен. Открыл двери, а там тварь на нем! Я по ней стрельнул, а она пропала! Растаяла в воздухе! И я кричал: «Семен, прости!» А он уже не двигался!

Крыс опустил голову и начал плакать. Скупо, как плачут мужики. Нет, мужчины не обижаются, мужчины огорчаются. Так и он, выдержал неделю страха, испытание Топью. Глупостей наделал, но Семена не вернуть с того света. Да и вместо спасения, знакомые ему мужики, бьют, привязывают к столбу. Это его и сломало. Всегда предательство ранит сильнее, чем проблемы впереди.

Чес усмехнулся и сказал:

– Ты что, головой ударился? Думаешь, мы в эту чушь поверим? Слушай, как было на самом деле. Семен тебя нашел в Хибаре. Он сталкер опытный, понимал, что с ногой тебя тащить долго придется. Заодно и покумекал с тобой, рассказал, что от нас бежит, а рюкзачок с артефактами у него за плечами. Ты решил, мы уже списанные, в расходе мы, Гунч наши кости обглодает. Через Границу ты и сам пройти можешь, солдатики все же свои, вот только зачем получать от Семена несколько артефактов, когда можно все забрать? Да, Крысеныш? Ты это дело любишь, воровать чужое. Стрельнул Семена, столкнул с лестницы. А там собаки его погрызли, и ты придумал страшную историю. Теперь осталось только дождаться сталкеров, поплакаться им и все, они добрые, дотащили до Границы. Блокнот! Где блокнот!!!

– Нее… – ответил Крыса, – нееет…

Чес вскочил, двинул меня в плечо и со всего размаху прыгнул на ногу Крыса. Тот заорал от боли, попытался ее поджать под себя. Не получалось. Он дрыгался, как карась на крючке.

– Что, шкура, шутить надумал с дядей Чесом!? На еще, тля!

Я же просто поднялся и со всей дури перекантовал урку.

С кем поведешься, от того и наберешься. Я стал даже думать, как урка. Чес, меньше меня сантиметров на десять, казался хорошим мешком для битья. При условии, что он не ожидал удара. Увлекся, азартно доламывая голень Крысу. Конечно, со связанным соперником любой почувствует себя мастером спорта.

Удар костяшками кулака получился очень сильный. Я ощутил, как эмоции переходят в чистый адреналин. Это несравненное удовольствие врезать уроду. Как под мостом, но теперь до конца. Главное, если тогда получилось спонтанно, то теперь я четко знал. План составлен, цель намечена. Это упоительное ощущение. Когда преодолел себя, заставил переступить через страх и стойкое нежелание, начинаешь работу. Еще надо приложить много усилий, но к цели я уже на один шаг стал ближе.

У меня работа заключалась в выбивании зубов Чеса. И она мне нравилась, до того момента, как получил ответку.

За первым ударом, я еще успел залепить боковым слева. Чес не ожидая, на инстинктах, успел пригнуться, вскинул руки, защищая голову. Но в боковой я вложился всем корпусом. Хорошо так, смачно. Кожа на костяшках лопнула, Чес же от ударов поплыл. Зашатался. Потерялся на мгновение, дал мне шанс на победу. Поединок года! Не хватало только протяжно кричавшего конферансье, растягивающего гласные.

– Ку-у-у-у-узьма-а-а-а-а! – заорал Дельный. А вот и мечты, которые сбываются. Просил – получи.

Мысли пролетели за долю секунды. Мозг пытается побороть страх? Я понимал, переступил черту и теперь не будет возврата. Второй раз урка не простит такого к себе отношения, да и я не собирался валяться в его вонючих ногах, выпрашивая прощение. Я собирался его завалить, хотя и понимал, голыми руками это сделать нереально.

Да и не факт, что завалю. Цель другая, остаться в живых. Пусть он идиотам клиническим втирает про свое железное слово, и что оставит меня жить под этим Небом. Как вариант – безжизненное тело, в это я охотно поверю.

Мой козырь – неожиданность. Я понимал, секунда простоя, Чес сориентируется и все пропало. Я начал молотить по корпусу, пытаясь поймать его печень на кулак.

– Ах, ты, тля малолетняя!!! – просипел урка и ловким движением закрылся от моих ударов. Он прижал локти, и теперь я молотил по его плечам, не пробивая живот.