Собственные ноги смущали не меньше, чем голые спины демонов. Но стиснула зубы и подавила малодушный порыв. Татьяна, резко взяла себя в руки! Ничего страшного в твоем виде нет, а если кому-то взбредет в голову дурная мысль, что дразню, этот кто-то огребет по первое число! Крапива цветочками покажется…

– Привет, – почти хором ответили Жарков с Казанцевым. Продолжил Димка: – Что на завтрак будешь: омлет, гренки, яйцо вареное?

Обалдеть, блин, как в ресторане или гостинице. Неопределенно повела плечами, упорно не глядя в сторону кухни, подошла к дивану и плюхнулась на него. Положила руку на спинку и только тогда обернулась. Теперь меня не видят целиком!

– Гренки и чай, – уже более-менее нормальным голосом ответила я.

Правда, столкнувшись с взглядом Димки, в котором горел огонек восхищения, и заметив его улыбку, поспешно отвернулась. Вот не надо мне этого трепыхания сердца, не надо. Хорошо, на Жаркове фартук, прикрывавший тело спереди, а то бы точно слюну пустила. И вообще умерла бы от смущения. И Макс очень удачно занят, не смотрел на меня. Вспыхнули картинки нашего вчерашнего страстного прощания, и, несмотря на легкую одежду, стало жарко. В груди заворочалось беспокойство и некоторая неловкость – опять о двоих думаю! Не, ладно, думать можно. Что-то больше – не фига.

– Держи, – подошел Димка с подносом.

Я покосилась на него и чуть не захихикала. Больно уж забавное зрелище – рыжий в фартуке на голое тело. Кхм, почти голое, будем честными.

– Спасибо. – Я кивнула и потянулась за чашкой и гренком, но не успела взять ни то, ни другое.

Жарков бесцеремонно плюхнулся рядом, сграбастал меня и притянул к себе. Я только возмущенно пискнула, сердце испуганно метнулось к горлу, а взгляд – к стоявшему спиной к нам Максу.

– Пус-сти!.. – прошипела, донельзя взволнованная.

Кажется, за эти выходные это слово станет моим любимым.

– Танюш, не бузи, – с тихим смехом ответил наглый Жарков, легко убрал мои упершиеся ему в грудь ладони и наклонился еще ниже, прижав меня к спинке дивана. – Макс не видит, если тебя это волнует, – своим низким, безумно чувственным голосом добавил он.

Все, что успела, это набрать в грудь воздуха для отповеди. Дальше… Димка накрыл губами мой рот, и все возражения так и остались невысказанными. И уже стало все равно, увидит, не увидит Макс… Боже, с каждым разом я все острее реагирую на поцелуи и прикосновения, причем обоих. Все сложнее сопротивляться и помнить о том, что нельзя поддаваться! И то, что демонам нужна всего лишь моя девственность, отошло на второй план, потерялось в том ворохе ощущений, в котором я барахталась с момента свиданий, с одним и вторым. Где мне озвучили, что намерения обоих заходят чуть дальше, чем просто переспать и забыть. Губы горели от поцелуя, томительно-нежного, сладкого, бесконечного. Я не заметила, как мои пальцы зарылись в золотисто-рыжее великолепие, и с упоением перебирают мягкие пряди. Не заметила, что почти лежу, а Жарков – на мне, что прижимаюсь к нему всем телом, не желая прерывать восхитительный момент. И даже то, что ладонь Жаркова медленно провела вдоль тела, спустилась на бедро и дальше, ниже, обожгла прикосновением кожу, не смутило. Нога сама согнулась, а мои руки скользнули по спине Димки, пальчики с восторгом водили по мышцам, удовлетворяя наконец желание потрогать.

Не знаю, сколько бы все это длилось, до какой опасной черты бы мы дошли, но отвлекло появление Макса. Краем глаза заметила, как он уселся рядом, положив руки на спинку дивана – одна оказалась слишком близко к моим плечам, – и нагло уставился на нас! С таким нездоровым интересом… Разом проснулись стыд и смущение, я возмущенно пискнула и уперлась ладонями в плечи Димки, попытавшись оттолкнуть. Да, конечно, разбежалась, Танька. Жарков всего лишь отстранился, с тихим смехом обнял, развернул и прижал к себе спиной. Мои барахтанья в его руках не привели ни к какому результату, только рубашка распахнулась, явив нахальным зенкам Казанцева мой купальник. Блин… Ну это же его друг, черт возьми, и… и я тоже Максу нравлюсь. Ну что за фигня! Как так можно! Я вцепилась в руки Жаркова, отведя взгляд и чувствуя, как щеки пылают факелами. Макс же задумчиво прищурился, потом… придвинулся ближе, и мое беспокойство возросло, грозя перерасти в панику.

– Слушай, а ведь не слишком сильно раздражает, – произнес он странную фразу и осторожно убрал упавшую мне на лицо прядь. – Удивительно даже.

Так, не знаю, что за игры тут затеяли, но я хочу завтракать! Дернулась сильнее, молча выражая протест и желая оказаться как можно дальше от них обоих, да только бегать по комнате в поисках места, где можно спокойно поесть, бесполезно. Кроме дивана, в гостиной сесть было не на что. А-а-а-а!.. Придется между ними. У меня же кусок в горле застрянет! Димка, к моему облегчению, все же отпустил, и я вернулась к завтраку.

– Дим, ты шашлыки маринуешь? – как ни в чем не бывало спросил Макс, пока я жевала гренок с сыром, размышляя над его непонятными словами.

То есть выходка Димки была… проверкой? Чего?! Я чего-то не знаю?

– Да, мясо уже нарезано, его просто маринадом залить и все. – Жарков кивнул.

– Отлично, и потом на озеро. – Макс покосился на меня и улыбнулся. – Как спалось?

– Хорошо – настороженно отозвалась я и отхлебнула чая. Потом не выдержала и все же спросила: – Послушайте, что происходит? Я неясно вчера сказала?..

– Тань, – перебил меня Димка негромко, улыбка пропала с его лица. – Ты, конечно, можешь обижаться сколько угодно, но лично я держаться от тебя на расстоянии в эти выходные не буду. И вообще не буду. Не могу и не хочу. – Он пристально посмотрел мне в глаза. – Да и ты на самом деле не хочешь этого, – Жарков вдруг подмигнул и нахально ухмыльнулся. – Я же чувствую, это только твой страх говорит.

Не выдержала, отвела взгляд. Мне есть чего бояться. И Максу я чуть не сболтнула, погорячившись. Удивительно, как до сих пор до него не дошло, почему мне нельзя и что я неправильная фея. Хотя… может, и дошло, просто молчит и не говорит. Я не знаю, я уже ничего не знаю с этими демонами. Остаток завтрака прошел в молчании, но, к моему мимолетному удивлению, оно напряженным не казалось. Так, каждый пребывал в своих мыслях, но мы словно были вместе, а не по отдельности. За мной ухаживали – еще бутербродов, чая, взять ли на озеро перекусить, или до шашлыков потерплю, – и потихоньку я расслабилась, перестала гонять по кругу одни и те же мысли. Ну и не лез никто, слава богу, хотя оба сидели близко. Как закончили, Димка загрузил посуду в машину, быстро собрал легкий перекус, ибо на природе и при активных физических нагрузках аппетит просыпается будь здоров, и, когда я спустилась из своей комнаты с полотенцем, мы вышли на улицу.

Хорошо!.. Солнышко светило вовсю, и на моем лице сама собой появилась радостная улыбка. Я шла чуть позади Димки и Макса, глядя под ноги и выбросив из головы мысли о наших отношениях и моей неадекватной реакции на обоих. Потом подумаю. Пока отдыхать буду. Шли мы не очень долго, вдоль берега озера, и то и дело натыкались на шумные компании – выходные, все на дачах, естественно. Меня это несколько беспокоило, не хотелось бы с кем-нибудь делить место отдыха, еще успею на шумных пляжах с капризными детьми побывать. Но демоны и тут смогли удивить: мы пришли на симпатичную полянку с узкой полоской песчаного пляжа, где на наше счастье никого не было. Димка пояснил в ответ на мой удивленный взгляд: