с одной посуды с кем-то не стала бы. Но почему не возникает привычной брезгливости, когда я гляжу на стакан?

– Не будешь? – расстроилась Милана.

– Буду! – объявила я, схватив напиток немного отпив.

Прислушалась к своим ощущениям. Никакого отвращения! Я с подозрением уставилась на Ника. Мало того, что меня не напрягают его прикосновения, так я еще и не испытываю брезгливость к нему? В чем дело? Это очень не похоже на меня.

– Что ты так смотришь? – поинтересовался друг. – Ну не нравится мне, что я поделаю?

Я пожала плечами, возвращаясь к напитку. Мне больше достанется!

Пока я наслаждалась смузи, Милана продолжила рассказывать о книге. Ник скучающе листал в телефоне ленту с новостями. Я слушала новую знакомую и думала, что надо бы тоже такую книгу прикупить. Кстати, интересно, пришли ли мои книги из моего прошлого дома в нынешнюю квартиру? Я пощупала несуществующий карман на юбке и поняла, что опять оставила телефон в Ниве. Тяжко вздохнула.

– Что такое? – сразу активировался Ник.

– Твой телефон нужен.

– Зачем?

– Муся позвонить срочно надо.

– Нет! Полтора часа без телефона я не выдержу.

– Да какие полтора часа? – возмутилась я. – Муся работает. Мне всего один вопрос задать надо!

Ник закатил глаза и отдал мне телефон. Я позвонила подруге, а та сразу же ответила. И рассказала мне, что вчера привезли мои долгожданные книжонки, но позвонить она мне не успела, так как во время того, как их начали заносить в дом, она ускакала на свидание с Ромой. И следить за происходящим осталась Полина.

– А ты там времени зря не теряешь! – восхитилась я. – И работать успеваешь, и по свиданиям скакать!

– Ада, ты сказала всего один вопрос, – напомнил Ник.

Я отмахнулась от него:

– Да подожди! Дай мне Мусе немного пожаловаться. Муся, вот представляешь, как тяжко быть полицейской! Я вчера думала, свихнусь. И джинна прогоняла, и обнаружила незаконные действия экономки тех, у кого я джинна прогоняла. Кстати, фотки видела? В этом доме мы с Ником ночевали. Ну, почти в доме. Ночевали мы в машине.

Муся спросила:

– Почему?

– Да потому что… Долго рассказывать! Нику потом еще подсыпали афродизиак. Короче, потом расскажу, все-таки это телефон Ника. Давай, пока! И ты потом расскажешь все про свои свиданки, а то мне своих не видать.

– Да у тебя там похлеще, чем свиданки. Ты с Ником уже живешь!

– Ой, Муся, хватит. Ничего я с ним не живу.

– Как не живешь? У вас сейчас одна служебная квартира, выделенная полицией.

– Ну так это же работа!

Ник вновь встрял в разговор:

– Ада!

– Ладно, Муся, пока. Потом позвоню.

Я сбросила звонок и протянула телефон Нику. Он покачал головой, вновь открывая ленту с новостями. А я продолжила беседовать с Миланой о книгах.

Вскоре Леся пришла, и беседовали мы уже вчетвером. Милана сделала нам еще смузи, а Нику налила чай, на который он смотрел с подозрением, но все же потом начал его пить.

– Лесь, ты знаешь Соколову Анну? – сразу спросила я.

– Которая умерла? – уточнила Леся. – Знаю. Я с ней в один универ ходила.

– А ты знала о любовнике Анны?

– Да о ее любовнике весь универ знал. Раньше Петров прилично себя вел, жене не изменял, по крайней мере, со студентками. А тут в Аню втюрился, хотя она первая в него. И что она в нем нашла? Изнеженный, наманикюренный, да еще и визгливый. Начала намеки ему всякие делать, а он повелся.

– А жена его знала об Анне? – спросил Ник.

Леся кивнула:

– Да. Я с ней в одну парикмахерскую хожу. Она меня не знает, зато я знаю ее, ведь Аня показывала ее фотки. Жанна своему парикмахеру жаловалась на муженька и на то, что он малолетку в дом приводит. Распиналась о бесстыдстве Ани, мол, хочет увести у нее дурака ее. Я как это услышала, взбесилась слегка. Аня, значит, бесстыжая, а ее Сереженька святой? Но не встряла. Не мое это дело, все-таки. Да и с Аней мы особо не дружили. Вот если бы про Милану гадости говорили, или про Надю, там я бы мымре космы все выдрала. Но к чему все эти разговоры? Разве Аня не сама замерзла на улице? Думаете, ее убили?

– Мы ничего не думаем, – сказал Ник.

Я же решила слегка приоткрыть завесу смерти Анны:

– Она замерзла, да. Но у нее помимо этого шубу отобрали, когда она еще жива была.

– Шубу? – задумалась Леся. – Из соболя или из песца? У нее две было.

Мы с Ником переглянулись и пожали плечами. Да и какая разница, из чего была сделана шуба?

– Кстати, я у жены Сергея Павловича видела шубу как у Ани, – вспомнила Леся. – Удивительно!

– Что удивительного? – не понял Ник.

– Да у них денег кот наплакал. Конечно, и машина есть, и квартира, – все это отец Жанне подарил, на покушать им тоже хватает, на шмотки неплохие. Но на шубу из соболя точно не было! Если только Жанка ее в кредит не взяла.

И на этих словах я заподозрила неладное. Неужто Анну обворовала жена Сергея Павловича? Судя по моим воспоминаниям о последних мгновениях жизни Соколовой, Анна сбежала из дома любовника, потому что вернулась жена. Могла ли Жанна проследить за Аней и отобрать у нее шубу, когда она упала? Может, она намеренно так сделала, потому что хотела, чтобы Аня таким образом замерзла и умерла?

– Надо ехать к этому Сергею Павловичу, – решил Ник, вставая.

– Я с вами! – воскликнула Леся.

– Нет.

– Ну пожалуйста! Мне Аня не чужая была.

– И что ты собираешься там делать?

Леся пожала плечами.

– Вот и сиди тут с Миланой, – заключил Ник. – Ада, поехали, будем разбираться. Заодно на шубку посмотрим. Леся, приметы какие-то у нее были?

– У шубы? Да обычная соболиная шуба. С воротником английским. Посадка свободная.

– А помнишь, ты мне рассказывала, как одна девчонка рукав «соболя» прожгла? – вспомнила вдруг Милана.

– Точно! – подскочила Леся. – У этой шубы на правом рукаве небольшая прожженная дыра. Анька тогда вызвалась держать сигарету своей подружки, которая в сумке звонящий телефон искала. Я, как увидела, что