базе научно-исследовательского центра экономической кибернетики Всесоюзного научно-исследовательского института экономики сельского хозяйства создать Всесоюзный научно-исследовательский институт кибернетики. А на базе Центральной контрольной агрохимической лаборатории, действовавшей при Всесоюзном научно-исследовательском институте удобрений и агропочвоведения, — Центральный институт агрохимического обслуживания сельского хозяйства с сетью филиалов в основных природно-экономических зонах страны. Цель этих научных центров я определяю так — внедрение экономико-математических методов и средств вычислительной техники в планирование, учет и управление в сельском хозяйстве; а задачи — отработка методологии планирования, учета и управления в сельском хозяйстве на базе применения экономико-математических методов и электронных вычислительных машин…[458]

Брежневу этого объяснения вполне хватило, и он заверил постановление своей подписью. В этих вопросах он считал правильным доверять Косыгину полностью.

Задумки Косыгина, конечно, интересные, но, учитывая российские особенности, российскую ментальность, существующие различия между состоянием аграрного комплекса в различных советских республиках и даже в различных областях, сам по себе «возникал» вопрос: не станет ли создание подобных научных центров своеобразным «прыжком» через те фазы развития, которые надо не перепрыгивать, а пройти, с учетом всех сложностей? Задумывался ли об этом Косыгин?

Постановление Совета министров СССР № 367 «О мерах по внедрению в планирование, учет и управление в сельском хозяйстве экономико-математических методов и средств вычислительной техники». 21 мая 1969. [ГА РФ. Ф. Р-5446. Оп. 1. Д. 829. Л. 250, 257]

Но главным детищем Алексея Николаевича в вопросе «ковки» кадров и генерирования идей для реформируемого хозяйственного механизма стал Институт управления народным хозяйством, постановление об организации которого он подписал 28 мая 1970 года: «Возложить на Институт работу по повышению квалификации руководящих работников народного хозяйства в области современных методов управления, организации производства и планирования с применением экономико-математических методов и вычислительной техники…»[459]

Неужели Косыгин повернулся к идеям тех, кто предлагал осуществить реформу национального хозяйства, взяв за основу «систему оптимального функционирования экономики», то есть систему экономико-математического планирования и учета? Думаю, что нет. Речь могла идти либо о том, чтобы расширить границы реформаторской парадигмы, не замыкая ее в рамках исключительно «прибыли» и «рентабельности», либо о поиске компромисса — в условиях жесткого противостояния реформе — между «рыночниками» и «антирыночниками». Компромисс этот, как рассчитывал Косыгин, мог бы вдохнуть «вторую жизнь» в реформу…

* * *

О реформе Косыгина сказано и написано так много[460], что нет необходимости все повторять или пересказывать. Важен лишь итог, с учетом того, что продолжалась реформа не более пяти лет!

С одной стороны, цель и смысл реформ — дать значительную самостоятельность предприятиям, возможность хозяйственного маневра, поднять ответственность рабочих коллективов за результаты собственного труда, заставить более рационально использовать материальные ресурсы и финансы и — главное — объединить интересы государства, отдельного предприятия и отдельного рабочего…

С другой стороны, базовые принципы реформы — планирование, хозяйственный расчет, прибыль — могут восприниматься как взаимоисключающие. И это не случайно. Косыгин рассчитывал «совместить несовместимое», но так, чтобы принципы эти не противоречили, а дополняли друг друга.

Сам себя Алексей Николаевич убеждал: «Я не рассчитывал сделать из реформ панацею, какое-то чудодейственное средство, которое должно было все изменить, причем — в один миг. На это я и не рассчитываю…» (Вопросы невозможно решить, их надо решать.)

Нужно было создавать новые отрасли, новые производства, а для этого нужны были передовые технологии, специалисты, свободные финансовые средства. Причем и первое, и второе, и третье — срочно и в «больших объемах».

То, что сегодня, сейчас воспринимается как «азы» в экономике, тогда, во второй половине 1960-х годов, отличалось новизной, шло дальше общепринятых положений.

Глава 7. Итого…

Итого? — как результат реформ.

Самый сложный и для реформатора, и для всего общества, и для автора книги вопрос. Думается, что сам Косыгин на него ответ не искал, он пытался разобраться и понять.

Почему все складывается не так, как он планировал? Почему и где реформа свернула с заданного пути? Как так случилось, что руководство страны не просто отвернулось от Косыгина, а старалось всячески навредить ему? Почему большая часть интеллигенции, даже нонконформисты, были настроены против?..

Неутешительное

Что же с косыгинской реформой пошло «не так»?

Во-первых, без «палок в колесах» дело, конечно, не обходилось, и, как оказалось, трудности создавались искусственно, и число их увеличивалось изо дня в день.

Во-вторых, изо дня в день увеличивалось и количество противников реформы… Один из его злопыхателей, председатель Президиума Верховного Совета РСФСР и, одновременно, заместитель председателя Президиума Верховного Совета СССР Николай Григорьевич Игнатов называл Косыгина «Керенским», якобы за то, что у него ничего не получается[461]. Но это была просто плохо скрытая зависть человека, который считал себя обиженным всеми, не более того.

А. Н. Косыгин, Л. И. Брежнев и Н. В. Подгорный беседуют с дояркой колхоза «Пергале» (Литовская ССР) Марите Шаулене на III Всесоюзном съезде колхозников в Кремлевском Дворце съездов. Москва. Ноябрь 1969. [РГАКФД. Ед. хр. 303810]

Косыгин пытался противостоять: он объяснял, дискутировал, доказывал, но все было тщетно… Все против него.

Почему — все тщетно? Почему — сопротивление? Почему не было реальной помощи от Центрального комитета, от генерального секретаря?

Почему?

Да потому, что его реформа грозила серьезными изменениями того социального положения, в котором благостно пребывала партийно-хозяйственная элита Страны Советов. Реформа Косыгина, как и иные преобразования, требовала постоянного развития, движения вперед, новых идей, их реализации, дискуссий в обществе, оценок со стороны того же общества…

Все это сочеталось с ростом (реальным, а не декларативным и показушным) материального благосостояния тех, кто трудился не в чиновничьем кабинете, а на производстве — у станка, на стройке, на ферме…

Авторитет чиновника мог «упасть», а этого больше всего боялись те, кто «не сеет, не пашет, не строит, кто гордится общественным строем»…

Противники реформы «перешли в наступление» еще в момент подготовки самого постановления от 5 октября 1965 года. По воспоминаниям тех, кто помогал Косыгину в подготовке текста, в озвученном на пленуме ЦК варианте появились абзацы, которые явно противоречили основному смыслу задуманного. Это были явные идеологические штампы и вставки, произведенные на свет Агитпропом. И это был «первый звонок» — «за флажки не выходить».

Л. И. Брежнев, А. Н. Косыгин, Герой Социалистического Труда, председатель колхоза «Большевик» Владимирской области А. В. Горшков, Н. В. Подгорный, Герой Социалистического Труда, председатель колхоза имени XXI съезда КПСС Одесской области М. А. Посмитный и Герой Социалистического Труда, председатель колхоза «40 лет Октября»