делать со своей жизнью? Ты долго не сможешь скрывать, что женился. Да и про метку могут узнать, а с твоей работой это очень опасно. Не лучше ли спрятать девчонку подальше?

– Король уже знает, хочет, чтобы я привел ее на прием в честь приезда делегации эльфов, – хмуро допиваю кофе, чувствуя, что заработаю себе несварение.

– И что теперь делать? – растерялась сестрица, чувствую ее непонятный страх.

– Она пойдет на бал, но никто не должен узнать, что она моя жена. Так что представим ее как твою подругу или дальнюю родственницу, поняла? – мне приходилось об этом думать, так что приблизительный план действий тут же созрел в моей голове.

– Так я тоже пойду? Вальтер, а тебе не кажется, что ты кое о чем забыл?

– Я дам тебе столько денег, сколько захочешь за твою помощь и молчание, но прошу, больше не попадайся мне на глаза, хорошо? – откладываю бумаги в сторону и смотрю на нее испытующе.

– Да причем тут деньги? Я о твоей жене говорю! Думаешь, она легко согласится с этим?

– У нее нет выбора, ты же знаешь, мы зависим друг от друга.

– Ох, – она вздохнула тяжело, – как только тебя угораздило?

Ответить ничего не успел: со стороны улицы полыхнула красная вспышка, послышался жуткий грохот, и я почувствовал, как лопнула защита дома. Родовую, считающуюся самой надежной, защиту взломали, непонятно как порвали. Сорвался с кресла и сразу побежал в новую спальню, открыл дверь и застыл на пороге. Сестра мнется сзади, а я не знаю, что делать.

Жена стоит возле окна, оно разбито, как будто кого-то через него выбросили. В комнате бардак, покрывало на полу, стул перевернут, разломанный столик лежит у стены. Ее спина не ровная, неестественно скрючена. Поворачивается на сдавленный вздох сестрицы, и мы оба вздрагиваем. Снова черные вены по всему телу, глаза чёрны и абсолютно бесстрастное выражение лица.

Перевожу взгляд на ее сумку, валяется там же, на диване, где я ее и оставил. Она выпила ещё зелья того, или эффект не кончился? Почему окно разбито и пробита защита именно в этой комнате? Что вообще происходит?

Делаю несколько шагов, Пенелопа наблюдает за мной, как-то странно шипя. Это словно и не она вовсе. Это из-за зелья? Да что она творит? Жду реакции, но ее нет.

– Серафима, найди зелье в ее сумке, – приказываю, приближаясь к жене быстрым шагом.

Жду, когда она нападет, но подойдя впритык ловлю ее. Холодные руки хватают за плечи, ее трясет. Подхватываю ее на руки.

– Какое из зелий, Вальтер? Их же тут тьма! – нервно роется в сумке сестрица.

Слышу, как Пенелопа что-то шипит, только теперь понимаю, что она шепчет в бреду.

С трудом разбираю несколько слов:

– Она… забрать… больно… опять… не отдавай…

Последние слова явно обращены ко мне, после чего она снова уснула, добавив вопросов в мой список. Установил на дом более мощную защиту, не выпуская жену из рук. Серафима неуверенно мялась возле меня. Как кто-то смог пробить мою защиту опять? Похоже, мне повезло, что жена еще от зелья своего не отошла и отогнала непрошеного гостя. Пенелопа сказала «она», неужели некромантка все-таки наблюдала за мной и решила, что сможет добраться до меня через жену? Что же ей надо, в конце концов?

Часть 19. Пробуждение и вспышка ярости.

Часть 19. Пробуждение и вспышка ярости.

Пенелопа

Открываю глаза от ощущения, что кто-то находится рядом. Все тело слегка ломит, но это хорошо, значит, не умерла. Вначале, когда во время боя так быстро потеряла контроль над собой, думала, не выживу. Как хоть закончился, хорошо? Наконец обращаю внимание на то, что перед глазами незнакомый потолок в красивой росписи. Где я? В больнице? Это точно не моя комната, но и для больницы такие расписные потолки – роскошь.

Судорожно вздыхаю, когда, повернув голову дабы осмотреться, натыкаюсь на знакомые голубые глаза. Стон разочарования появляется сам по себе. Не знаю, чем там закончился наш бой, но я точно проиграла.

– Ну как, выспалась? – с откровенной угрозой интересуется мой пока что муж.

Почему «пока что»? Потому что, судя по его лицу, он предпочитает быть вдовцом, в худшем случае мертвецом. Закрываю глаза, пусть это будет всего лишь сон, как и то кошмарное воспоминание, которое снилось до этого.

– Глаза открой! – требует он в приказном тоне, толкнув для убедительности в плечо.

Глаза открываю и с негодованием смотрю на него. Знал бы, как все болит, особенно от его такой необходимой «нежности».

– Вот так-то лучше, а то, знаешь, я уже насмотрелся в твои чёрные глаза вдоволь, – опять с упреком давит на меня.

Маг выглядит слегка помятым, сидит на стуле возле огромной кровати, на которой, собственно, я и лежу. Возле стула столик с кипой бумаг, он их, наверное, читал, пока не очнулась «любимая» жена. Вот лучше бы не отвлекался от работы, честное слово! Это не его спальня, хотя в прошлое наше «общение» я ее толком и не успела рассмотреть, сначала орала от боли, а потом чуть не стонала от вожделения. Кстати об этом: как же рада, что у меня сейчас все тело болит, а то даже подумать страшно, чем может закончиться эта наша встреча наедине. Почему-то предыдущие ни к чему хорошему не приводили, так что есть определенные опасения.

– Проснулась? – слышу откуда-то издали женский голос и удивленно приподнимаюсь, чтобы разглядеть, кому он принадлежит.

Надо же, сестра его. В одном халате, с полотенцем на голове читает какую-то газету с чашкой чая в руке. Сейчас, наверное, утро, неужели я целую ночь здесь проспала?

– Может, тогда кофе заваришь нам, раз уж тебе полегчало? А то эту дрянь пить невозможно!

От наглости этой фразы аж рот приоткрылся. Что вообще здесь происходит?

– Она тебе не служанка, Серафима. Приготовь сама, ну или лучше пей чай. Он хотя бы вполне пригоден для питья, – отвечает сестрице маг, потеряв ко мне интерес и уставившись в свои бумаги.

– Да знаю я, просто подумала, раз уж ты всех слуг выгнал, может виновница что-нибудь приготовит. В конце концов, она простолюдинка, они для такой работы и существуют.

Руки вспыхивают сами, только успеваю их поспешно отодрать от одеяла, чтобы не устроить пожар. Вот же высокомерная.… Додумать не успела, стул, на котором эта сестрица сидела,