В комнате становится совсем тихо. Санна смотрит на нее, широко раскрыв глаза.

–Что ты имеешь в виду?

Алис судорожно сглатывает.

–Справа над глазом, у виска. Они пошлют изображение, но аналитик описал мне его как похожее на шрам от когтей пятно над правым глазом.

–Погоди,– до Эйр медленно доходит смысл сказанного,– ты на сто процентов уверена в том, что они сказали?

Экен завершает свой разговор и нажимает отбой.

–Дочь Дорн зовут Метте Линд,– произносит он.– У нее есть сын, Бенджамин.

35.

Когда Санна и Эйр подъезжают к кварталу, где находится дом Метте Линд, там царит тишина и покой. Санна переключает передачу, и машина медленно перекатывается через ограничитель скорости.

Идиллический район с домиками середины прошлого века. Тщательно подстриженные газоны огорожены живыми изгородями из бирючины и выкрашенными в белый цвет заборчиками. Фруктовые деревья с пожухлыми листьями и клумбы увядших многолетников, батуты и газовые грили, укрытые защитными чехлами.

Эйр косится на Санну.

–Как ты?– тихо спрашивает она.

–Не знаю. Ты о чем?

–Ты и пары слов не сказала, с тех пор как мы выехали из управления.

–Подозреваю, это будет непросто.

–Еще бы. Но представь, если теперь мы правы? Представь, если мы сейчас возьмем его?

–У нас пока ничего нет. Только версия.

–Да, но…

–Пока что мы только смогли опознать Бенджамина по фото и знаем, что он был в лагере,– строго отвечает Санна.– Посмотрим, захочет ли он обсуждать с нами Мию и вообще хоть что-то.

–Да,– соглашается Эйр.

–Мы должны быть осторожны, я это серьезно говорю. Все, что у нас есть,– это только догадки. От того, как мы справимся сейчас, зависит, будет он с нами говорить или нет.

Эйр кивает.

Пара мальчишек-подростков чинят мопед около гаража. На земле рядом с ними раскиданы инструменты и запчасти. Один, чуть наклонившись, осматривает переднюю фару. Санна вдруг вспоминает об Эрике. Если бы он был жив, он бы, наверное, тоже мог так стоять и чинить что-нибудь с приятелем на заднем дворе их дома.

–Кажется, это здесь,– произносит Эйр и подается вперед. Она сверяет номер дома по левой стороне с записями в телефоне.

Они выруливают на подъездную дорожку. Дом довольно небольшой, его недавно выкрасили в светло-серый цвет. Двери и окна с мелкой расстекловкой и широкими белыми наличниками. Дом огибает тщательно выровненная гравийная дорожка, которая ведет к самой входной двери. На ней стоит автомобиль Метте, мотор работает, водительская дверь открыта, но внутри никого нет.

–Я сейчас,– говорит Санна, когда Эйр выходит из «Сааба».

Она роется в кармане в поисках таблеток, не сводя при этом глаз с окон дома. Кто-то стоит там, занавески чуть шевелятся.

Она пробегает глазами по остальным окнам. Ей сложно представить Бенджамина за этими серыми стенами, скажем, на диване перед телевизором. Или перед компьютером у себя в комнате с постерами музыкальных групп по стенам.

Джек тоже проводил много времени в этом доме, таком светлом и надежном на первый взгляд. Вместе с Бенджамином, напоминает она себе. Который ненавидел его. Она задумывается, кто же он на самом деле. Этот Бенджамин Линд.

Может быть, он всегда понимал, что отличается от других, подозревал о своей странности. Единственным человеком, который любил его безо всяких условий, была Метте. У него патологический страх расстаться с ней. Малейший признак того, что кто-то может встать между ними, приводит его в ярость, и не раз он направлял ее против Джека. Они видели, на какую жестокость он способен. У него, без сомнения, искажено восприятие действительности и при этом достаточно сил и ненависти, чтобы сокрушить другого человека.

Но как во все это вписывается Мия, удивляется она. Что может связывать ее с Бенджамином? Она видит перед собой кулон, который принадлежал Мие, насколько же это продуманный и личный подарок. Мия сказала, что они убежали из усадьбы Кранца ночью, когда были детьми, чтобы съездить на велосипедах к карьеру и искупаться в нем. Затем Санна вспоминает, сколько раз любовь удивляла ее в ее собственной жизни. Она знает, что любовь может быть совершенно непредсказуемой, ведь и сама она любила человека, который был полной ее противоположностью. Никто не может полностью взять под контроль свои чувства. И все же она не может представить, как жесткий и угловатый Бенджамин мог настолько сильно влюбиться в кого-то вроде Мии. Да и практическая сторона вопроса ставит ее в тупик. Не говоря о собственно чувствах к девочке, как у него могла появиться возможность выражать их так, как она это описывала. Хотя ей кажется вполне понятным, как сама Мия могла полюбить Бенджамина, принять его как единственного, кто по-настоящему видел ее и пытался защитить. А вот эмоциональный мир самого Бенджамина при его нарушенном восприятии действительности ставит ее в тупик.

Эйр нетерпеливо переминается с ноги на ногу перед автомобилем. Как только Санна выходит из него, в доме зажигается свет, это включается лампа в прихожей, прямо у входной двери.

Дверь внезапно открывается. Наружу выходит Бенджамин. Кажется, он куда-то спешит: он бросает взгляд на экран телефона и закрывает за собой дверь, даже не заметив их присутствия. Когда он поднимает глаза и видит их, взгляд его делается испуганным. Он резко пятится обратно в дом.

Уже через пару секунд Санна и Эйр стоят в прихожей. Бенджамин кидается к задней двери в другой стороне дома, но Эйр нагоняет его в саду.

–Мы просто хотим поговорить,– тяжело дыша, произносит она.

Он делает бросок в ее сторону, но она крепко хватает его.

Метте прибегает на шум и начинает кричать и пытаться освободить сына из рук Эйр, но Санна отодвигает ее в сторону.

–Вы ведь за ней пришли?– кричит Метте и указывает на дом.

Обернувшись, Санна видит в окне Аву Дорн. Та наблюдает за происходящим без тени выражения на лице. Ее рот чуть приоткрыт, она в задумчивости потирает подбородок. Метте трясет Санну за плечо.

–Каких-то пару дней назад мы с Бенджамином думали, что она мертва. Поэтому что бы она там ни сделала, мой сын к этому не причастен! Я только что забрала ее из полиции. Мы заехали сюда, потому что Бенджамин хотел, чтобы я высадила его. Потом я собиралась отвезти ее к ней домой. Что бы она там ни натворила, мы ничего общего с этим не имеем, вы вообще меня понимаете?

Она в отчаянии. В глазах мольба. Санна только собирается открыть рот, но Бенджамин начинает вдруг истошно орать:

–Отпусти меня, вонючая легавая!

Он весь выворачивается, Эйр приходится напрячься изо всех сил, чтобы удержать его. Санна жестами показывает ей успокоиться и ослабить хватку.