судья ни в коем случае не должен прерывать ее показания. Даже если она стала признаваться ночью, то он должен продолжать снятие допроса. Если это случилось днем, то пусть он не заботится о том, что придется позднее позавтракать или пообедать. Надо дослушать ее до конца в один прием, хотя бы и в общих чертах. Иначе она вернется к запирательству и не откроет правды.

5. Если никакие меры побудить ведьму к признанию не помогают, то можно прибегнуть к следующему: обвиняемую переводят в цитадель. Через несколько дней кастелян делает вид, что уезжает. В это время к обвиняемой впускаются доверенные от инквизиции мужчины и женщины, близко стоящие к ведьме. Эти посетители обещают добиться ее полного освобождения, если только она обучит их тому или иному колдовству. Многие обвиняемые, согласившись на это, были тут же обличены и принуждены были признаться в своих чародеяниях. Еще совсем недавно в Страсбургской епархии, недалеко от города Шлеттштадта, в замке Кенигсгейм содержалась некая ведьма, которую никакими пытками не могли принудить сделать признание. Наконец во время кажущегося отсутствия кастеляна к ведьме были впущены трое знакомых, которые пообещали ей добиться ее полного освобождения взамен обучения их некоторым колдовским приемам. Вначале она не согласилась на это и упрекнула их в том, что они хотят ее очернить. Потом она все же выразила свое согласие и спросила, чему же они хотят научиться. Один из друзей пожелал научиться вызывать градобитие, а другой – научиться покорять женщин. Чтобы научить градобитию, ведьма стала мешать пальцем воду, принесенную в миске, и произносить какие-то слова. Вскоре после этого над близлежащим лесом разразилась такая буря с градом, какой не было видно уже много лет.

Следует третья часть сей последней части: как этот религиозный процесс достойным образом заканчивается заключительным приговором

После того как, благодаря Господу, мы окончили те части книги, где разбираются особенности колдовской ереси и описывается, как надо начать и вести процесс веры, нам остается еще рассмотреть, как заканчивается такой процесс. Прежде всего надо заметить, что колдовская ересь, как это и было указано в свое время, отличается от других простых ересей тем, что в ней сливаются и духовное, и светское преступления. Когда мы коснемся видов заключительного приговора, то мы укажем на ту его часть, против которой ведьмы обычно апеллируют и которая исходит от светского судьи. Затем мы разберем ту часть приговора, которая исходит как от духовного, так и от светского судьи. В-третьих, скажем о том, как духовный судья отчитывается в своей деятельности при кассации.

Семнадцатый вопрос о том, как происходит обычное духовное очищение, в особенности об испытании раскаленным железом, к чему апеллируют ведьмы

Надо ли ограничиться обычным каноническим очищением для ведьмы, как это предписывается каноническим правом, или прибегнуть к Божьему суду, выражающемуся в испытании раскаленным железом, если ведьма того захочет? Кажется, что последнее можно допустить. Ведь как по уголовному или гражданскому делу может быть предписано единоборство, так может быть применен там и Божий суд в виде испытания – прикосновением к раскаленному железу или в виде испытания, заключающегося в питье кипятка. Единоборство допускается святым Фомой. Он утверждает, что единоборство может быть разрешено тогда, когда оно приближается к общему характеру прорицаний. Значит, до известной степени испытание прикосновением к раскаленному железу может считаться допустимым.

К этому испытанию прибегали многие благочестивые владыки, желавшие узнать правду. Так поступил, например, набожный император Генрих, применив это испытание к своей супруге, девственнице Кунигунде, которую он подозревал в прелюбодеянии. Так поступает и судья, заботящийся об общем благе и прибегающий к меньшему злу, чтобы избежать большего. Такой судья терпит блудниц в городе, чтобы неудовлетворенная похоть не привела все в смятение. Ведь Августин сказал: «Устрани блудниц, и ты приведешь через похоть все в смятение». Если испытание раскаленным железом может успокоить общество и защитить обвиняемого от несправедливых нападок, то нельзя возражать против применения этого испытания.

К тому же ранение рук через прикосновение к раскаленному железу представляет собой меньшее зло, чем уничтожение жизни при единоборстве. Где допускается единоборство, там тем более должно допускаться испытание раскаленным железом.

Против этих умозаключений говорится в каноническом праве следующее: «Те, которые гонятся за подобным (испытанием), кажутся искушающими Бога». Ученые к этому прибавляют, что, следуя указанию апостола (1 Фес., 5), надо воздерживаться не только от зла, но и от всего того, что кажется злым. Посему в указанном месте канона не говорится: «Все же, которые гонятся за подобным, искушают Бога», но утверждается: «Они кажутся искушающими Бога». Так говорится для того, чтобы было понятно, что тот, кто пользуется этим средством, преследует, пожалуй, и правильную цель. Но этого средства надо остерегаться, потому что оно кажется плохим.

Я отвечаю: недозволительность испытания раскаленным железом явствует из двух оснований: во-первых, это испытание употребляется для распознавания скрытых вещей, обнаружить которые может только Бог. Во-вторых, о подобном испытании не говорится ни в Божественном Писании, ни в писаниях Святых Отцов. Посему в каноне утверждается: «То, что не основано на писаниях Святых Отцов, должно почитаться суеверным измышлением». А папа Стефан говорит: «На основании добровольного признания или на основании доказательств через посредство свидетелей нашему трибуналу дано право судить о преступлениях. Судить же скрытое и неизвестное надо предоставить тому, кто один знает сердца людей».

Между единоборством и испытанием раскаленным железом есть разница. Единоборство скорее приближается к общему характеру прорицаний. Ведь кулачные бойцы совершенно равны по силе и по искусству. А при испытании раскаленным железом мы этого равенства не видим. Хотя для исследования скрытых деяний людей и употребляются оба способа, однако при испытании раскаленным железом ожидается некоторый чудесный успех, чего нельзя сказать о единоборстве, при котором наступает смерть или одного из борющихся, или обоих. Лишь иногда испытание железом может быть разрешаемо наравне с единоборством, а именно по желанию владык или светских судей.

Заметь, что, говоря о словах святого Фомы, проводящего это различие, Николай из Лиры в своей библейской постилле (1 Цар., 17), при разборе единоборства между Давидом и филистимлянином, указывает на то, что при указанном условии единоборство может быть дозволено. Но Павел Бордоский оспаривает это мнение Николая и говорит, что это не соответствует учению святого Фомы и даже противоречит ему. Пусть владыка и светские судьи примут это к сведению. Павел Бордоский утверждает, что единоборство и иные испытания назначаются для раскрытия скрытых вещей, что, однако, должно быть предоставлено Божьему провидению. Нельзя утверждать, что единоборство установлено Богом со времен схватки Давида с Голиафом. Ведь Давиду Бог особым внутренним чувством объявил о том, что он должен