Я пожимаю плечами:

— Не знаю, как объяснить. Может, дело в том, что все эти годы он был моим другом? Если честно, он не заставляет мое сердце биться быстрее. Могу поклясться, что и я не вызываю у него душевного трепета.

Сложив руки на груди, Баулдер внимательно смотрит на меня.

— Значит, все дело в душевном трепете? И что, без него нельзя открыть общий банковский счет?

— Думаю, нет. Знаешь, несмотря на свой возраст, я пока не готова расстаться с мечтой о настоящей любви. Я все еще надеюсь встретить мужчину, который будет так же сексуален, как Жак, и так же мил, как Дэн.

Баулдер вздыхает и вновь поворачивается к спасенному им растению.

— Как ты думаешь, цинния, мы когда-нибудь найдем Джесси подходящего мужа? — спрашивает он все тем же тонким голоском. — Которого она сможет холить и лелеять? Из-за которого земля уйдет у нее из-под ног?

— Я тебе покажу землю, уходящую из-под ног! — со смехом кричу я и бросаю в него небольшим комком глины.

Он ловит его на лету и ласково отвечает:

— Ты заслуживаешь даже большего. Например, небольшого землетрясения.

В этом весь мой Баулдер. Я не стану объяснять ему, что землетрясения, как правило, приводят к плачевным последствиям. Хотя, если честно, от одного-двух легких толчков я бы не отказалась.

Когда Люси начинает расспрашивать меня о Дэне, я вначале отделываюсь односложными «да» и «нет». Но потом, не желая скрывать правду — или по крайней мере некоторую ее часть, — напоминаю, что мы с Дэном вместе были на вечеринке, устроенной его деловыми партнерами.

— Ах да, спасибо тебе, — отвечает Люси, отрывая взгляд от бумаг и улыбаясь мне через письменный стол. — Теперь я спокойна, что он ни с кем не встречается.

— Конечно. Ведь он повсюду таскается со мной. Но на меня-то можно положиться, — уверяю я Люси, чувствуя легкий укол совести. И сожаление. Может, мне не стоило принимать решение за Дэна? Если он всерьез решил за мной приударить, почему я должна отказываться? А душевный трепет наверняка появится — чуть позже.

Но нет. Не стоит даже думать об этом.

Входит Трейси, в руках у нее пакет с едой, купленной в соседнем магазине.

— Я думала, мы пойдем на ленч в «Ле Сирк», — говорю я, глядя, как помощница Люси расставляет на столе пластиковые контейнеры с салатом и банки с холодным чаем.

— Мне бы тоже этого хотелось, — вздыхает подруга. — Но я не могу покинуть офис — жду звонка из Лос-Анджелеса по конференц-связи. Мой агент Гэри Грей поклялся, что позвонит мне сразу же, как проснется.

— В Лос-Анджелесе еще слишком рано, — возражаю я, глядя на часы. Час тридцать. Значит, на побережье половина одиннадцатого. — Когда там обычно заканчиваются спортивные занятия с личными инструкторами?

— Примерно в это время, — отвечает Люси и нетерпеливо поглядывает на телефон. — Терпеть не могу сидеть вот так и ждать звонка. Но Гэри сказал, что им очень-очень-очень понравилось шоу — чмок-чмок. Со мной хочет побеседовать лично президент телекомпании. Его зовут Лен Саншайн.

— Известное имя. Если не ошибаюсь, он начинал стриптизером?

— Почти. Диджеем на радио. Потом снимался в эпизодах. Чертовски красив и обаятелен. Пожалуй, единственный гетеросексуал в Голливуде, достигший карьерных вершин с помощью постели.

— Что ты говоришь? Не знала, что в вашей телекомпании столько влиятельных женщин.

— При чем здесь телекомпания? В Голливуде полно знаменитых актрис. И если к тебе питает нежные чувства достаточно крупная звезда женского пола, тебя непременно когда-нибудь да заметят. К тому же с ним очень приятно работать.

— Можно мне побыть здесь, пока ты будешь разговаривать? Я включу громкую связь — хочу послушать, как президент телекомпании будет к тебе подлизываться.

— Хорошо. Только должна тебя предупредить: одна половина того, что говорят даже лучшие из этих парней, — ложь, а вторая — обман.

— Почти как бюсты голливудских секс-бомб. — Я радуюсь возможности пустить стрелу в адрес обитателей «фабрики грез».

Люси морщит нос:

— Нет, серьезно. Я видела, как отношение к шоу менялось буквально из-за ерунды. Сначала — «Обожаю тебя, детка, ты самая лучшая», а потом — «Husta luego[78]. Как-нибудь увидимся».

— Волнуешься?

— Не очень, — отвечает Люси, и в этот момент Трейси наконец объявляет, что звонит Гэри.

Люси многозначительно смотрит на меня и кивает на стул.

— Я тихонько, — шепчу я, усаживаясь.

Подруга устраивается на столе, закидывает ногу на ногу и поправляет юбку. Жаль, что это не видеоконференция. Но ничего страшного. Люси прекрасно сознает свою сексуальность и соблазнительность и передает эту уверенность собеседнику, даже находящемуся от нее на расстоянии в три тысячи миль.

— Люси, детка, пупсик, это Гэри, — раздается из динамика энергичный голос агента, и я живо представляю себе, как он перебирает кучу бумаг, лежащих у него на столе. — Лен Саншайн тоже на линии. Лен, ты здесь?

— Да-да, — отвечает президент телекомпании, и я отмечаю, что голос у него все такой же сладкий и вкрадчивый, каким, вероятно, был в те годы, когда его обладатель еще трудился на радио. — Люси, перейду сразу к делу. Ваш проект превосходен! Вы в очередной раз проявили себя профессионалом высочайшего класса. И я собираюсь предложить вам великолепные условия — тринадцать недель!

Обожаю телевидение. Тринадцать недель — великолепное условие! Иногда мне приходилось тратить больше времени на то, чтобы вывести бородавку. Хотя ради справедливости должна заметить, что не все мои романы длились столь же долго.

— Потрясающе! — Люси сияет, на ее лице написана необычайная гордость. В последний раз она так радовалась, когда Лили стала победительницей научной выставки. — Спасибо за добрые слова. Услышать их от вас — большая радость для меня.

— Не сомневайтесь, мы довольны вашим шоу на все сто процентов. Отличная графика, прекрасный выбор музыки. Думал, меня стошнит, когда я вновь увижу этих траханых близнецов Олсен, но и интервью с ними вы умудрились сделать блестяще. Мне понравилось буквально все. Но есть маленькая проблема. Хотелось бы, чтобы вы кое-что поменяли в проекте — всего одну вещь.

Лен замолкает и шумно глотает. Интересно, что он пьет: кофе, чай для похудания, кокаин? Нет, кокаин не пьют. Во всяком случае, я так не думаю. Люси сидит неподвижно, очевидно, дожидаясь, когда агент Гэри уронит вторую туфлю — звук падения первой я слышала секунду назад. А может, он просто швырнул скомканные бумаги в металлическую корзину для мусора?

— Всего одно изменение? — спрашивает Люси. — Вы же знаете, Лен, что я соглашусь выполнить любую вашу просьбу.

— Отлично. Хорошо. Правильно. Я хочу, чтобы вы уволили Хантера Грина.