перспективе такое поведение психотерапевта работает против него, обрывая «сарафанное радио» — самый эффективный канал прихода к нам пациентов.

Но если психотерапевт, даже если только освободился и время очередного сеанса еще не настало, тепло здоровается с пришедшим и приглашает его на сеанс, то пациент понимает, что психотерапевт ради него жертвует отдыхом. И будет ему благодарным за такое ТЕПЛОЕ, ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ к нему отношение.

Понятно, что сеанс должен продолжаться те же самые 45 минут. И психотерапевт будет иметь возможность отдохнуть. Но бывает так, что ты сделал все, что хотел сделать во время сеанса. И, если ты формалист, ты ВЫНУЖДЕН что-то делать, тянуть время. И получается это обычно не естественно, что прекрасно ощущается пациентом.

Но если вы идете навстречу пациенту и не обращаете внимания на формальности, то и он с удовольствием позволит вам закончить сеанс чуть раньше, чем через 45 минут. Он знает, что с таким психотерапевтом он получит то, зачем пришел, вне зависимости от того, полностью ли было использовано время.

Это дает пациентам ощущение, что психотерапевт не холодный профессионал, который делает на этом бизнес (как это бывает у психоаналитически-ориентированных психотерапевтов, которые считают каждую секунду сеанса — чтобы, не дай Бог, не нарушить жесткие и холодные схемы, которые придумал «жесткий и холодный» Фрейд). А что он живой, теплый человек, который готов пойти навстречу своим пациентам.

Он, конечно же, зарабатывает на этом деньги. Мне нравится выражение: «Невротики строят воздушные замки. Психотики в них живут. Психопаты разрушают их. И только психиатры и психотерапевты получают от этого дивиденды». Это, конечно же, шутка! И зарабатывание денег нашей работой не должно быть на первом месте. А где-то на третьем или четвертом.

Бэтти Эриксон, дочь Милтона Эриксона, у которой я учился в начале 90-х годов, говорила, что ее отец очень любил говорить своим пациентам такую фразу: «Если вам нравится то, что я вам говорю — используйте это. Если нет — пусть мой голос обтекает вас как вода камень».

Я тоже стал использовать в своей работе эту фразу. Она очень хорошо помогает снять сопротивление, т. к. указывает человеку на его личную силу — камень противодействует воде. После этого для человека становится неважно, что я говорю. Вследствие этого информация прекрасно проходит к бессознательному.

Доверие пациента может быть нарушено, если психотерапевт забывает детали собранного анамнеза, не помнит — что говорил пациенту, что отвечал на его вопросы. Пациент в этом случае делает неизбежный вывод — он неинтересен психотерапевту! Со всеми вытекающими из этого последствиями. И это действительно так! И он правильно делает, что уходит от такого терапевта.

На самом деле человек никогда ничего не забывает. И четко доказано, что он может хранить в своей памяти огромные массивы информации и свободно пользоваться ими. Например, многие знают это по подготовке к экзаменам. Но в обыденной жизни такое обычно не происходит. Если же информация чрезвычайно для человека значима и от того — как легко он ею владеет — зависит его благополучие и так далее, он запоминает информацию сразу и навсегда.

Например, я плохо запоминаю имена и фамилии. Я долго думал — почему при, в общем-то, отличной памяти, это происходит? И пришел к выводу, что имя человека для меня совершенно не значимо, оно не несет в себе информации о нем. Это просто обозначение и все. Но все, что несет информацию о нем, я запоминаю раз и навсегда! То же самое с пациентами. Я держу в своей голове ВСЮ информацию (анамнез, что и как пациент говорил, как реагировал на мои слова, нюансы проведения сеансов и так далее и тому подобное) о 5–7 своих пациентах, пока они ко мне ходят на лечение. И это связано не только с тем, что от этого зависит мой заработок, но и с тем, что они мне интересны, я хочу им помочь.

Если вы никогда не лечили какую-то болезнь, ни в коем случае не говорите, что лечили. Пациент обязательно почувствует, что ему врут. Со всеми вытекающими из этого последствиями. Врать вообще вредно в долговременной перспективе. Можно не договаривать, можно уклоняться от прямого ответа. Но ни в коем случае не врать!

В этом плане важно сказать, что во время проведения техник нельзя думать ни о чем постороннем. У вас обязательно из-за этого изменится интонация голоса. Эмоциональная связь с тем, о чем вы думаете, изменит ваш голос. И смысл сообщения бессознательному будет искажен.

Хорошо иллюстрирует это следующая притча. Монаха, который лечил все болезни и всех, кто к нему приходил, спросили: «Как у тебя это получается?» Он ответил: «В это время я представляю себя Буддой!»

Для того, чтобы активизировать мыслительные процессы пациентов, я очень часто им задаю вопросы. Но эти вопросы несут в первую очередь риторический значение. Когда пациент слышит вопрос, он автоматически начинает думать над ним.

Но я не жду от него ответа. В тот момент, когда он включает свою мыслительную машину, я даю ему готовый ответ. И его бессознательным этот мой ответ начинает восприниматься как свой собственный.

Соответственно я привожу человека к убеждению, что он сам до этого додумался, что это его решение, например начать бороться с болезнью с помощью саморегуляции. Это очень мощный способ активизировать творческие слои психики слушающего, помогающий ассимилировать полученную информацию.

Когда я провожу своим пациентам рефрейминг, мне чрезвычайно важно, чтобы они поняли, что это не просто игра и не просто сотрясение воздуха. У многих во время рефрейминга урчит в животе. Или, например, у одной моей пациентки, когда она обратилась к части Я и делала ей самовнушения, резко и несколько раз дернулась рука. Все эти ощущения являются показателями, что рефрейминг приводит к изменениям в психике. Но пациент может подумать, что это плохо, что это опасно.

Также достаточно часто после рефрейминга человек или чувствует себя «странно»… Или же как «выжатый лимон». У пациента на некоторое время возникают вегетативные «волны» — болит голова, появляются боли в том органе, где гнездится психосоматический комплекс и так далее. Или же какие-то иные неприятные ощущения. Я тут же хватаюсь за это и говорю, что это очень хорошо! Пациенты удивляются — что хорошего в том, что они после сеанса чувствуют себя хуже, чем до сеанса (ведь они ждали обратного)?

Обычно я объясняю это пациентам так: «Вы знаете, что при вегето-сосудистой дистонии идет борьба между желаемым и действительным, между тем, что требует общество и вашими установками, между тем, что вложили в вас