В зарешеченном отверстии возникло лицо библиотекаря, обрамленное трубкообразными челюстями. И одарило Ваймса улыбкой, не ставшей менее жуткой от того, что тот видел ее вверх ногами.

– У-ук?

Орангутан плюхнулся со стены на пол, схватился за прутья и принялся тянуть. На бочкообразной груди в сложном танце напряжения ходуном заходили мускулы. Широкая желтозубая пасть в молчаливой сосредоточенности хватала воздух.

Наконец раздался глухой скрежет, прутья поддались и разошлись в стороны. Отпустив их, орангутан протянул лапы в зияющую дыру. А потом самые длинные во вселенной руки Закона подхватили Ваймса под мышки и одним рывком выдернули наружу.

Стражники рассматривали творение своих рук.

– Отлично, – первым подал голос Шноббс. – Итак, каковы шансы, что человек, стоящий на одной ноге, со шляпой, надетой задом наперед, и носовым платком во рту – каковы шансы, что такой человек попадет дракону в язвимое место?

– М-м-ф, – отозвался Колон.

– Думаю, шансы довольно высокие, – ответил Моркоу. – Хотя с носовым платком мы, наверное, переборщили.

Колон выплюнул платок.

– Решайте быстрее, – заявил он. – У меня уже нога занемела.

Едва устояв на скользком булыжнике, Ваймс оперся рукой о стену и воззрился на библиотекаря. В данный момент он переживал нечто близкое к потрясению. Правда ему повезло, другие люди переживали это «потрясение» в гораздо более неприятных обстоятельствах. Обычно подобные обстоятельства складывались, если кому-нибудь вдруг приходило в голову начать свару в «Залатанном Барабане», в то время как библиотекарю хотелось осушить свою кружечку в тишине и спокойствии и поразмышлять о жизни. А вообще, это потрясение заключалось в том, что библиотекарь, может, и похож на набитую резиновую грушу, только груша эта набита не чем-нибудь, а сплошными мускулами.

– Это было поразительно, – наконец выговорил капитан.

Его взгляд упал на перекрученные прутья. В глазах у Ваймса потемнело.

– Ты случаем не знаешь, где Воунз? – спросил он.

– И-ик! – библиотекарь сунул ему под нос изорванный клок пергамента.

Ваймс с трудом разобрал слова.

«…угодно павелетъ… принемая ва внимание… как прабьет полдень… девитса чистая и высокавороду… соглашение между правителем и гаражанинами…»

– В моем городе! – прорычал он. – И это творится в моем городе, черт бы его побрал?!

Обеими руками он схватил библиотекаря за шерсть на груди и поднял орангутана на уровень глаз.

– Сколько сейчас времени? – рявкнул он.

– У-ук!

Длинная, покрытая рыжей шерстью рука развернулась, тыкая пальцем вверх. Взгляд Ваймса последовал в указываемом направлении. Солнце очень смахивало на небесное тело, которое почти достигло пика своей орбиты и теперь предвкушает долгий, ленивый спуск под одеяло сумерек…

– Этого я не допущу, тебе понятно?! – проорал Ваймс, продолжая трясти орангутана.

– У-ук, – библиотекарь указал на землю.

– Что? Ах да, прости.

Ваймс наконец опустил орангутана, который, впрочем, разумно решил не раздувать проблему. Человеку, рассерженному настолько, что он, сам того не замечая, поднимает триста фунтов живого орангутаньего веса, – такому человеку лучше не говорить ничего лишнего.

Ваймс оглядел дворик.

– Отсюда как-то можно выбраться? – спросил он. – Я имею в виду не по стенкам.

Не дожидаясь ответа, он принялся исследовать дворик. Наконец ему попалась узкая грязная дверь, которую он немедленно вышиб ногой. Она и так не была заперта, но он все равно вышиб ее ногой. Библиотекарь, слегка опираясь на костяшки, следовал по следам Ваймса.

За дверью оказалась кухня, почти покинутая. Персонал в конце концов не выдержал и решил, что предусмотрительнее будет воздержаться от работы в заведении, где имеется рот размером в человеческий рост. За столом сидели двое дворцовых стражников и жевали холодный обед.

– Слушайте, – сказал Ваймс, когда стражники полуприподнялись, – я не хочу…

Но они, похоже, ничего не желали слушать. Один из них потянулся за арбалетом.

– Ну и черт с вами, – Ваймс схватил с ближайшего кухонного стола мясной нож и метнул.

Метание ножей требует искусства, и даже если вы им овладели, надо еще, чтобы повезло с ножом. Иначе он делает именно то, что сделал нож Ваймса, а именно: улетает в неопределенном направлении.

Уворачиваясь от ножа, стражник с арбалетом наклонился в сторону, потом выпрямился и уже было прицелился, но тут обнаружил, что спусковой механизм бережно блокируется чьим-то сиреневым ногтем. Стражник оглянулся. Библиотекарь стукнул его прямо по макушке шлема.

Другой стражник попятился, бешено размахивая руками.

– Нет-нет-нет! – запричитал он. – Мы просто не поняли друг друга! Извините, извините, что вы там говорили? Ой, какая симпатичная обезьянка!

– О боги, – вздохнул Ваймс. – Зря ты так его назвал.

Игнорируя последовавшие затем вопли ужаса, он принялся осматривать полки и столы, пока не нашел огромный нож для разделки туш. Мечи ему никогда не нравились, как-то неуверенно себя с ними чувствуешь, однако нож для разделки туш – дело другое. В нем есть вес. У него есть цель. Меч бывает овеян ореолом благородства (если, конечно, не принадлежит тому же Шноббсу – тогда в нем больше ржавчины, чем чего бы то ни было еще), зато нож для разделки туш обладает огромной практической ценностью – он очень быстро рубит на мелкие кусочки.

Оставив за спиной наглядный урок биологии, – заключавшийся в том, что ни одна «обезьянка» не способна поднять человека в воздух и трясти его, держа за щиколотки, – Ваймс нашел весьма многообещающую дверь и поспешно открыл ее. Она вела на большую, мощенную булыжником площадь рядом со дворцом. Быстро сориентировавшись, он…

В воздухе над головой Ваймса что-то грохнуло. А затем с небес обрушился ветер, сбивая его с ног.

Король Анк-Морпоркский, расправив крылья, сделал плавный разворот и приземлился на дворцовые ворота. Когда он переступил с лапы на лапу, когти его оставили в камне глубокие шрамы. Солнце заиграло на аркообразной спине. Дракон вытянул шею, с ленивым ревом испустил шквал пламени и вновь поднялся в воздух.

Ваймс издал горлом животный – млекопитающе-животный – звук и пустился бежать по опустевшим улицам.

Наследственный особняк Овнецов наполняло молчание. Парадная дверь раскачивалась на петлях, впуская внутрь обычный, плохо воспитанный ветер, который шатался по покинутым комнатам, совал повсюду нос и выискивал пыль на мебели. Завиваясь, ветер поднимался по лестнице, с грохотом распахивал дверь спальни Сибиллы Овнец, звякал пузырьками на туалетном столике и шуршал страницами «Балезней Драконов».

Человек, владеющий основами скорочтения, мог бы познакомиться с симптомами всех основных драконьих болезней, начиная с Аригинального Плоскостопия и заканчивая Яичной Горячкой.