– Жду ответов, – наседал Бета. – У меня найдутся весьма действенные способы вытянуть правду. Я не хочу их испытывать на тебе, Даша, – признался он тише.

Дарья Фелисия хранила презрительное молчание. Даже сейчас, поймав ее с поличным, он умоляет, унижается, с удовольствием обманывается.

«Подслушиваешь мысли?» – пристыдила Дору Дельта.

«Ты убьешь его? – разозлилась девушка. Если бы Ноэль знал правду, что Дельта жива, он убил бы и ее вместе с Дорой?»

«Он свое пожил», – холодно отозвалась Дарья Фелисия и улыбнулась нервничающему Бете.

«А я?» – не сдавалась Дора.

«Ты часть меня. А себя я обожаю».

Издевается, понятно.

– Ми-илый Ве-еня, – начала спектакль коварная мигрантка. Голос звенел раскаянием и невыплаканными слезами. – Я признаюсь тебе. Я вынуждена была заключить союз с координатором. – Плечи Дельты безвольно поникли, женщина повисла на его руках. – Он мигрировал вместе со мной. Он помог Лансу, то есть Константину, сбежать. Он в здании напротив. И хочет заключить с нами союз. С нами двоими, понимаешь? – Она всхлипнула.

«Что ты делаешь, гадина!» – возмутилась Дорофея.

«Заткнись, – огрызнулась Дарья и уже Ноэлю скомандовала: – Приготовься!»

А сама продолжала уговаривать Венедикта Горбунова – человека, способного перекроить историю целого мира, но бессильного перед женскими чарами.

Бета расслабился, отвлекся, снова попытался обнять лгунью. И тогда Дельта отпрыгнула в сторону и скомандовала Ноэлю:

«Давай!»

Дорофея видела, как сгустился, засветился воздух вокруг Беты. Как великий и ужасный гуру миграции упал на пол, хрипя и дергаясь в предсмертной агонии. Видела его прощальный взгляд – понимающий, ненавидящий и восхищенный.

Тело замерло у помоста в стороне от предыдущей троицы. Вот и все. Недвижимые, лишенные разума оболочки – номинально живые, но опустошенные, лишенные искры – души, разума, индивидуальности.

Дорофея ощущала, как ее губы кривятся в улыбке, как победительница уводит ее с поля сражения, аккуратно притворив за собой дверь.

Пользуясь ее паролями, Дельта просматривала статистику падения центров миграции. Дело Беты не о умрет, ибо люди слабы, не способны прожить жизнь от начала до конца достойно. Они желают совершать ошибки многократно, как бы закрепляя эффект, совершенствоваться на этом поприще многие жизни. Они не откажутся от такого шанса. Дельта тоже.

Покидая «больницу», Дарья выбросила в Сеть планы работы Беты и пароли доступа к последним его тайникам.

Пара часов, и можно заказывать панихиду за упокой рухнувшей империи.

«Роберт, Ланс, я остаюсь! – весело сообщила Дельта. – Давайте прощаться».

«Нет-нет! – возмущенно вопила Дорофея. – Я не могу. Хочу туда, в Барск. К Лансу Машке, Нике! Мы же договаривались!»

Дельта усмехнулась в ответ. Ей было легко, радостно. Еще бы, она наконец-то свободна. Она юная, симпатичная. Миллион возможностей нового мира манит, притягивает, околдовывает. Прав Бета, здесь можно выстроить новый Эдем. Но уже по ее правилам.

Людишки, копошащиеся в коридорах, не ведают о гибели своего вождя, не бегут с «Титаника». Власти теперь обязаны устроить показательный суд над «террористами». Вон уже в Сети понавешали ярлыков, организовали травлю. За отсутствием главного виновника выберут наугад неудачников, распределят между ними вину…

Ей, Дельте, плевать на всех. Тем более на слабые потуги Дорофеи обрести свободу. Она вышла из здания и замерла, любуясь мерцанием воздуха в свете подвешенных в небе платформ. На верхушках зданий отключилась подсветка, померкли даже дальние небоскребы фешенебельных районов, редкие жители мегаполиса засиживались допоздна, ночные тарифы за электричество слишком велики, чтобы транжирить драгоценную энергию.

Вон и Роберт – встречает ее у порога, весь в железяках и проводах. На голове тяжелые очки с толстыми стеклами, поверх пиджака на груди и спине металлические коробочки, соединенные проводами. Дельта ощутила неудобство от его компании, но деваться некуда. Приходится идти до конца, играть. Иначе не оставят в покое.

– Не зевай, залезай в машину, – поторопил он ее. – По дороге поговорим.

Он прав. Дарья забралась в уютный салон, осмотрелась. Сидевший рядом с водителем Ланс даже не обернулся. Спина напряжена, голова неподвижна. Статуя, ей-богу. Обиделся на «ее» решение? Дорофея в очередной раз бессильно обругала захватчицу, та проигнорировала выступление.

– У нас получилось, – сообщила она Роберту, потрогав пальцем его железные доспехи. – Ты что, наладил связи с местной мафией? – уточнила она.

– Было дело, – он беззаботно кивнул в сторону водителя, – чудные ребята на самом деле. Так почему ты решила остаться?

– Ну, – Дельта сделала задумчивое лицо, – я решила жить своей жизнью, в собственном теле. Тут моя семья, моя родина. В конце концов, должна же я добиться чего-нибудь самостоятельно?

– Взрослое решение, – согласился Роберт. – Не всем оно по душе. – Он кивнул в сторону Ланса. – Но ему тоже пора повзрослеть. Ланселот, ты готов?

– Да, – хрипло отозвался парень на переднем сиденье.

Роберт извлек из кармана пиджака приборчик, подключил его к планшету, сверился с показаниями на экране и нажал на кнопку.

«Не-е-ет!» – беззвучно завопила Дора. Тело Ланса обмякло, дернулось, и вот уже к ним обернулся незнакомый парень.

– Так это что, в самом деле, что ли? – удивился он. Все другое: движения, мимика, интонации. Прощай, Ланс!

– Господин Вислаков, можете быть свободны, – холодно ответил Роберт. Водитель остановил машину, распахнул перед юношей дверь.

– Нет, а компенсация за моральный ущерб? За синяки? – зашумел пассажир. – Ты, киборг недоделанный, здесь главный?

– Ты нам хочешь заплатить, дорогой? – спокойно удивился Роберт. – Я тебе сейчас выставлю счет, мама не горюй!

Парень пробурчал что-то обиженно и вышел. Авто продолжило путь, мягко шелестя шинами по пыльному асфальту. Мимо промчался полицейский микроавтобус. В стороне от шоссе в парке молодежь запускала в небо светящиеся бумажные фонарики. Разноцветные звездочки с бьющимся огненным сердцем внутри медленно, величественно поднимались над мегаполисом, нарушая все правила пожарной безопасности, манили в расчерченное полосами искусственных осветителей непроглядно-черное небо. И Дорофее нестерпимо захотелось оказаться в числе этих фонариков, покинуть захваченное Дельтой тело, умчаться куда угодно, хоть на орбитальную станцию, хоть в далекие-далекие миры, лишь бы не исчезать, не становиться частью захватчицы.

– Признаться честно, при иных обстоятельствах я бы тоже остался, – разоткровенничался Роберт, попутно изучая ночной город. – У твоей родины есть потенциал, несмотря на дрянной воздух и продажных политиков. Но, к счастью для вас, мне здесь не рады. – Он ткнул пальцем в упитанный живот Мишеля. – Я обещал вернуть пухляша родителям. А еще заигравшаяся в великую шпионку Ника в последние дни занимает слишком много моих мыслей. Вряд ли из этого что-то выйдет, – он вздохнул, – но я не прощу себе, если не попытаюсь.