— В тех местах есть петли? — спросил я, указывая на пустующее пространство большей части Китая. — Там есть странные люди наподобие нас?

— Разумеется, есть, — ответил Миллард. — Странности обусловливаются генетическими, а не географическими факторами. Но странный мир исследован очень плохо, и в нем все еще остается много неизвестных науке мест.

— Почему?

— Полагаю, потому, что мы были слишком заняты выживанием.

Мне пришло в голову, что усилия, затрачиваемые на выживание, мешают странным людям не только заниматься исследованием собственного мира, но также и просто влюбляться.

Мы перевернули еще несколько страниц, выискивая пустые места. Их было очень много, и у всех были замысловатые названия. Скорбное Королевство Песка. Земля, Созданная в Гневе. Звездное Высокогорье. Я беззвучно произносил эти слова, наслаждаясь их наполненностью.

Порой перед нашими глазами мелькали жутковатые местности, которые на Карте назывались Пустошами. Крайний север Скандинавии был Ледяной Пустошью.Центральная часть Борнео представляла собой Удушающую Пустошь.Б о льшая часть Аравийского полуострова именовалась Безжалостной Пустошью,а южная оконечность Патагонии — Безрадостной Пустошью.Некоторых мест здесь не было вовсе. Отсутствовали, к примеру, Новая Зеландия, Гавайи и Флорида, которая представляла собой лишь крохотный и в высшей степени схематичный отросточек в ногах Америки.

Глядя на Карту Дней, я чувствовал, что даже самые неприступные места пробуждают во мне какую-то непривычную тоску. Это чувство напоминало мне те давно позабытые дни, которые мы с дедушкой проводили, склонившись над историческими картами в «Нэшнл Джеографик», картами, которые были нарисованы задолго до появления самолетов и спутников, когда не существовало камер высокого разрешения, способных заглянуть в самые укромные уголки этого мира. Когда о хорошо известных каждому школьнику очертаниях береговых линий можно было только догадываться. Когда глубина и площадь ледяных морей и непроходимых джунглей устанавливались на основании слухов, легенд и малодостоверных рассказов обезумевших исследователей, которые во время странствий утратили б о льшую часть своих экспедиций.

Слушая вполуха рассказ Милларда об истории Карты, я вел пальцем по одной из огромных и неисследованных пустынь Азии. Где Крылатое Создание Не Оканчивает Свой Полет.Целый мир продолжал ожидать своих исследователей, а я едва успел отковырнуть песчинку с его поверхности. Эта мысль наполнила мою душу сожалениями, но одновременно и постыдным облегчением. В конце концов, я снова увижу свой дом и своих родителей. Возможно, это старое стремление к исследованиям ради исследований по своей сути было детским. В неизвестности всегда присутствовала романтика, но стоило какую-то местность открыть и занести в каталоги и на карты, как она съеживалась, превращаясь в очередной пыльный факт из учебника, напрочь лишенный малейшего намека на таинственность. Поэтому, возможно, было бы лучше оставить несколько точек на карте неисследованными. Пусть мир хранит толику своей магии. Не стоит вынуждать его выдавать все свои тайны до последней.

Возможно, было бы лучше время от времени задаваться вопросами и изумляться загадочности мира?

А потом я им рассказал. Не было никакого смысла в том, чтобы тянуть с объявлением. И я просто выпалил:

— Я ухожу. Когда все это закончится, я вернусь домой.

Воцарилась потрясенная тишина. Эмма наконец-то смогла встретиться со мной взглядом, и я увидел в ее глазах слезы.

Потом Бронвин встала из-за стола и обхватила меня обеими руками.

— Брат, — произнесла она. — Нам будет тебя не хватать.

— Мне тоже будет вас не хватать, — ответил я. — Больше, чем я могу выразить.

— Но почему? — спросила Оливия, приподнимаясь над полом так, чтобы заглянуть мне в глаза. — Неужели я так сильно тебя раздражала?

Я положил ладонь ей на макушку и опустил ее обратно на пол.

— Нет, нет, Оливия, это не имеет к тебе никакого отношения, — заверил я ее. — Ты была бесподобна.

Эмма вышла вперед.

— Джейкоб пошел с нами, чтобы помочь, — произнесла она. — Но он должен вернуться назад, к своей прежней жизни, пока она у него еще есть и ему не поздно ее догнать.

Похоже, дети это понимали. Они на меня не сердились. Большинство из них искренне за меня радовались.

Мисс Королек заглянула в комнату, чтобы ввести нас в курс дела. Она сказала, что все идет прекрасно. Мисс Сапсан поправляется и к утру должна вновь стать самой собой. С этими словами мисс Королек исчезла.

— Хвала богам! — воскликнул Гораций.

— Хвала птицам! — поддержал его Хью.

— Хвала богам и птицам, — добавила Бронвин. — Всем птицам на всех деревьях во всех лесах.

— Спасибо и Джейкобу, — произнес Миллард. — Мы ни за что не сумели бы проделать этот путь без него.

— Да мы и с островабез него ни за что не сумели бы выбраться, — вставила Бронвин. — Джейкоб, ты так много сделал для всех нас.

Ребята подошли и начали по очереди меня обнимать. Затем они разбрелись, и осталась одна Эмма. Она обняла меня самой последней. Это было долгое объятие, в котором нежность слилась с горечью и которое слишком напоминало прощальное.

— Еще никогда мне не было так трудно, как в тот момент, когда я попросила тебя нас покинуть, — произнесла она. — Я рада, что ты меня послушал. Вряд ли у меня хватило бы сил попросить тебя об этом еще раз.

— Как я все это ненавижу, — ответил я. — Как я хотел бы найти мир, в котором мы смогли бы спокойно жить вместе.

— Я знаю, — отозвалась она, — знаю, знаю.

— Я хотел бы… — снова начал я.

— Не надо, — ответила она.

Но я все равно произнес то, что собирался:

— Я хотел бы, чтобы ты могла уйти со мной.

Она отвела глаза.

— Ты знаешь, что случилось бы со мной, если бы я это сделала.

— Да, знаю.

Эмма терпеть не могла долгие прощания. Я видел, как она собирается с духом, пытаясь скрыть свою боль, пряча ее глубоко внутри.

— Итак, — деловито произнесла она, — материально-техническая часть плана. Когда мисс Сапсан превратится в человека, она проведет тебя обратно через ярмарку, и вы спуститесь в подземку. Как только пройдешь через порог перемены, ты окажешься в настоящем. Дальше, я полагаю, ты справишься и сам.

— Думаю, да, — кивнул я. — Я позвоню родителям. Или пойду в полицейский участок, или еще что-нибудь придумаю. Зная папу, я не сомневаюсь, что моя фотография имеется во всех полицейских участках Британии.

Я засмеялся, потому что если бы не сделал этого, то мог бы расплакаться.